Калигула по-прежнему лежал на том же месте, где его нашла смерть, а вокруг — еще несколько тел погибших в драке. Пираллия склонилась над умершим. Глаза Гая Цезаря были широко открыты; он смотрел холодно и неподвижно, как при жизни. Гречанка попыталась закрыть их, но тело уже одеревенело, и ей удалось сделать это только наполовину.
— Достань одеяло, возьми еще несколько человек и перенесите тело в мой сад — здесь недалеко, — сказала Пираллия.
Узнав о смерти Цезонии и Друзиллы, она велела принести к себе в сад и их тела, где их потом предали огню.
Так властелин мира закончил свою жизнь в саду около дома проститутки, и она оказалась единственной, кто пролил о нем слезы.
ЭПИЛОГ
На следующий день собралась курия — десять самых знатных патрицианских родов. С улицы здание окружили преторианцы, и их становилось все больше. Это был приказ префекта Клеменса, чтобы защитить патрициев, а также для того, чтобы продемонстрировать поддержку большинством преторианцев нового императора Клавдия Цезаря. Народ поддерживал их, поскольку республиканская форма правления была плебеям непонятна. Они хотели повелителя, на которого можно смотреть с благоговением, иногда добродушно подшучивая, во славу которого можно кричать, надрывая глотки, повелителя, который дает хлеб и устраивает зрелища.
Сенат бурлил. Согласие было достигнуто только в том, что убийцы тирана Кассий Херея и Корнелий Сабин достойны чести, причем консул Сатурний в своей речи поставил обоих выше Брута и Кассия Лонгина, поскольку то, что они сделали, совершено не для личной выгоды, а для спасения чести и достоинства Рима.
В остальном мнения разделились. Одни хотели восстановления республики, другие — власти императора, как это было на заре истории Рима, но большинство склонялись к продолжению принципата.
Когда ближе к полудню попросил разрешения выступить префект Клеменс, ситуация наконец разрешилась.
— Достопочтенные сенаторы! Большинство преторианцев выступили в поддержку Клавдия Цезаря как нового принцепса. Теперь я узнал, что и большинство сенаторов разделяют это мнение, поэтому прошу сенат принять соответствующее решение, чтобы я мог привести своих людей к присяге Клавдию Цезарю.
Итак, решение было принято. Ученый и историк Клавдий Цезарь поднялся на римский императорский трон как Тиберий Клавдий Цезарь Август Германик. Он провел реформы государственного управления, вернул семьям казненных отнятое Калигулой имущество и освободил из ссылки своих племянниц Агриппину и Ливиллу. Хотя новый император и распорядился убрать все бюсты и статуи предшественника, но провозгласить damnation memorae — забвение — отказался. Клавдий передоверил ведение государственных дел более способным к политике людям, в том числе Каллисту, чьи усилия по спасению многих патрициев от преследований Калигулы были по достоинству вознаграждены. Дочь Каллиста, Нимфидия, усыновила ребенка свергнутого императора — Сабина Нимфидия, ставшего при правлении Нерона префектом преторианцев. Он был убит при попытке подняться на императорский трон после смерти Нерона.
Спустя несколько недель после убийства Калигулы Кассий Херея был обвинен в желании устранить вместе с Калигулой и Клавдия, Херея не пожелал оправдываться, и его казнили. За ним последовал и Юлий Луп, без прямого приказания убивший Цезонию и Друзиллу.
Корнелий Сабин оставил преторианскую гвардию и уединился в своем унаследованном от дяди доме. Узнав о казни друга, он попросил аудиенции у императора Клавдия, но был принят не им, а Ливиллой.
— Садись, Сабин, и выслушай меня. Ты так же хорошо начитан, как и я, и должен знать из истории, что убийцы тиранов долго не живут, хотя и восхваляются народом и знатью: первые их быстро забывают, а вторые всегда помнят, что один из них — пусть они его боялись и ненавидели — нашел свою смерть от их руки. Да, они считают поступок справедливым, но совершивший его должен исчезнуть. Вас обоих сравнивали с Брутом и Кассием, но забыли упомянуть, чем оба закончили. Они совершили самоубийство, преследуемые позором и презрением. И для тебя, Сабин, императорский суд подготовил обвинение, но мне удалось приостановить его. Я не забыла дни на Понтии, мой друг.
— Это делает мне честь, Ливилла, но могу предположить, что ты не хочешь, чтобы они вернулись.
— Даже если бы и хотела, не могу. Мой супруг снова живет в Риме, а дядя Клавдий ревностно следит за добродетелью своих племянниц. Начни новую жизнь, Сабин, и попытайся забыть все, что произошло.
— Забыть, что Херею казнили? Забыть, что меня хотели судить, будто я совершал преступление? Как ты себе это представляешь?
— Ты должен попытаться, Сабин. Другого совета я не могу тебе дать.
Через неделю Сабин получил подписанный императором приговор, гласивший, что его изгоняют из Римской империи. В качестве места поселения он мог выбрать любую провинцию или вассальное государство. Сабин рассмеялся и бросил приговор в огонь.
Он вспомнил, как Херея говорил ему: «Нас будут славить, наши статуи и бюсты украсят улицы и храмы…» — «И женщины Рима падут к нашим ногам», — мысленно продолжил Сабин.
На следующее утро управляющий нашел своего господина, бывшего трибуна Корнелия Сабина, мертвым. Он бросился на меч.
Ненадолго пережила его и Ливилла, которая год спустя пала жертвой мести Мессалины, третьей супруги императора Клавдия. Ее сестре Агриппине, после того как саму Мессалину казнили, удалось стать следующей, четвертой, женой императора и принудить его усыновить Нерона, который потом и стал его преемником. Властолюбивая мать мешала ему, и на пятом году своего правления он приказал ее убить.
Валерий Азиатик, умный, уравновешенный стоик, попытался организовать новый заговор и при попытке ареста совершил самоубийство.
Префект преторианцев Арренций Клеменс поднялся во время правления Клавдия до должности консула; уже пожилым человеком он пал жертвой произвола императора Доминиция.
Луций Сенека вернулся в Рим и возобновил отношения с Ливиллой. Мстительная Мессалина добилась его ссылки на Корсику, но Агриппина через восемь лет вернула поэта обратно. Он стал воспитателем ее сына Нерона, который потом вынудил Сенеку совершить самоубийство.
Мужественный поступок легата Публия Петрония был вознагражден в полной мере. Из-за штормовых ветров известие о кончине императора он получил на двадцать три дня раньше, чем письмо Калигулы с приказом о самоубийстве. Впоследствии он стал ближайшим советником императора Клавдия, при котором умер в почете и уважении.
Пираллия после смерти Калигулы исчезла. Агриппина похвалила и наградила ее за временное захоронение Калигулы. Его останки, а также прах Цезонии и Друзиллы выкопали и перенесли в мавзолей Юлиев. После этого Пираллия покинула Рим, и с тех пор никто про нее ничего не слышал.
