Книга Укрощение огня - Джон Ринго

Даная вскрикнула и сильнее сжала руку Эдмунда.

– Все в порядке, – неуверенно пробормотал он. – Ты молодчина. – Он ничем не мог ей помочь и от этого чувствовал себя еще хуже.

– Мне больно! – выпалила она. – ОЧЕНЬ больно!

– Ты умница, мама, – раздался откуда-то голос Рейчел. – Я уже вижу головку малыша. Предлежание правильное, все идет хорошо. Родовые пути должны расшириться, поэтому такая боль. Но скоро все пройдет. Еще несколько потуг.

Шейда, как выяснилось, привела за собой не только драконов с наездниками. Она привезла кристалл, который не нуждался во внешних источниках энергии. В кристалле они нашли полный сборник медицинских трактатов, и Рейчел все внимательно изучила.

– Я устала, – выдавила Даная, она ненавидела себя за эту слабость. Она несколько раз глубоко вдохнула и почувствовала непреодолимую тягу вытолкнуть из себя этого младенца. – А-а-а-а-а!

– Вот и отлично, – сказала Рейчел. – Тужься, тужься.

– Не пыхти, – вмешался Эдмунд, а Даная почувствовала, что боль и тяжесть отступают. – Дыши нормально. Тебе необходим кислород.

– Мне все это НЕ НРАВИТСЯ! – закричала Даная, но дышать стала медленнее; постепенно и она, и младенец получали столь необходимый кислород. Но вот она опять почувствовала новую волну потуг и вздохнула: – Только не это.

– ТУЖЬСЯ! – прокричала Рейчел. – Папа, надави ей на живот!

Даная тужилась изо всех сил, хотя ей казалось, что еще секунда, и ее разорвет пополам, но вот наступило чувство необыкновенного облегчения. На мгновение воцарилась тишина, а потом воздух прорезал детский плач – впервые за тысячу лет женщина сама родила младенца, и он этим криком словно возмущался, насколько оскорбительным оказался процесс родов.

– Мальчик, – сказала Рейчел.

Вместе с медсестрой она перевязала и перерезала пуповину, затем младенца обтерли и протянули его Данае. Она взяла ребенка на руки, потрогала его крохотные пальчики, потом носик, ушки… и вдруг побледнела.

– Нет, нет, – прошептала она.

– Что такое? – спросил Эдмунд и взглянул туда, куда смотрела Даная, – ушки у младенца были заостренные. Эдмунд какое-то время помолчал, потом пожал плечами и сказал: – Какое мне дело. Ну и что, пусть он сын этого негодяя, но он и твой сын, любовь моя. Я буду его любить так, словно он мой.

– Благодарю тебя, – вздохнула она, еле удерживая младенца на руках.

Малыш все еще не открыл глазки, но слегка приподнял голову, словно хотел оглядеться, а потом крепко схватил ее за пальцы. Даная поднесла его к груди, и он тут же начал сосать, как будто всю жизнь только этим и занимался. Даная откинулась на спину и посмотрела на Эдмунда:

– Ты уверен? Люди… люди заметят. Будут разговоры.

– Да, конечно, дорогая, я уверен, – ответил Эдмунд. – Он наше будущее. Он будущее. А будущее надо уметь принимать таким, какое оно есть.

Аватара Чанзы предстала перед зданием Совета. Все выглядело так же, как во время последнего, памятного собрания. Только сейчас, несмотря на наступившую весну, выпал снег, и еще перед входом в здание стояли стражники.

Внешне стражники были похожи на людей, правда огромного роста. Глаза стражников были совершенно безжизненными, как у акул. Они посмотрели на Чанзу и отвели взгляд, продолжая крепко сжимать винтовки и готовые к любым неожиданностям.

Винтовки были сделаны по проекту Пола – духовые ружья. Воздух в них сжимался до почти критического уровня давления, еще немного, и Мать могла бы заинтересоваться нарушением правил. Дальнобойность у этих винтовок была не такой высокой, как у старомодных химических винтовок, и уж тем более ниже гауссовых винтовок времен войн Искусственного Интеллекта, но по убойной силе они превышали все предыдущие виды оружия. Маленькие стрелы, заправляемые в магазин, несли на конце каплю кислоты. Если в человека попадала такая пуля, то вред наносился двойной – как от обычной пули и как от химического оружия.

Стражники как таковые Чанзу интересовали мало. Аватара была созданием энергетических полей, голограмм и наннитов, на нее не действовало никакое оружие, способное нанести вред обычным людям из плоти и крови. Аватару защищало и силовое поле, через которое не могли проникнуть пули стражников. Но все равно что-то всегда заставляло Чанзу опасаться этих стражей.

Он вошел в Палату Совета и остановился, оглядывая новое украшение дальней стены.

– Нравится? – спросил из-за плеча Пол.

Чанза покачал головой. Он не был уверен относительно целесообразности внутреннего водопада, теперь половину помещения занимала вода.

– Не знаю, – сказал он. – Красиво.

– Я сделал это не из-за красоты, – проскрежетал Пол. Чанза обернулся и посмотрел на главу Движения Новой Судьбы. Он постарался не показывать, насколько был шокирован, – вместо Пола перед ним был настоящий скелет. Скелет в лохмотьях и босиком. Волосы Пола свисали жирными прядями на глаза, ногти стали длинными, в глазах появился хищный блеск. Вонь от него шла такая, будто он не мылся много дней подряд.

– Я брожу по миру, ты ведь знаешь. – Пол подошел к воде. – Навещаю свои народы и наблюдаю, как они живут. Забочусь о них, оберегаю их сон. Но жизнь их так тяжела, так тяжела.

– Да, Пол, но ведь это на благо человечества, – с трудом выдавил Чанза.

– Конечно, – огрызнулся Пол. – Но не могу же я сделать вид, что ничего не знаю о трагедии. Я тоже должен жить, как и они. Раз им выпали такие трудности, значит, с тем же должен справиться и я.

Чанза еще раз посмотрел на водопад и у самой воды заметил кипу одежды. Внутри у него все замерло, он начинал догадываться, что это значит.

– Мои аватары летают по миру, а я прихожу сюда работать. – Пол опустился на колени. – Я работаю, работаю, работаю…

Чанза смотрел, как повелитель половины мира, стоя на коленях, намочил одежду и принялся тереть ее о камни.

– Я взял эту одежду у крестьянки, которая стирала вещи в реке, – сказал Пол. – Я сказал ей, что выстираю все за нее. И я это обязательно сделаю.