с эхом, мешая их распознать.
– Прекратить реанимацию, – раздался громкий и непривычно внятный голос. – Время смерти – двадцать три одиннадцать.
13 глава. Настоящие герои (никогда не) умирают
Наверное, в аду существует некоторое подразделение, представляющее из себя отдельный, куда худший ад, куда отправляются души, осуждённые на наказания за какие-то проступки в Преисподней. Возможно, там есть отдельные котлы для наиболее отвратительных людей, совершавших при жизни настолько аморальные и отвратительные поступки, что они не заслуживают находиться рядом с рядовыми грешниками.
Юлиан чувствовал, что попал из обычного ада в тот самый кошмарный мини-ад. Жизнь в последние месяцы и так не радовала его изобилием счастливых моментов, но то, что случилось сейчас, удивило даже его.
Судьба не может столь изощрённо издеваться над одним человеком. Это нельзя назвать банальным невезением. В случившемся с Уэствудом замешано нечто большее.
Глесон не был настолько близок к Юлиану, как хотелось бы, но боль от его утраты отчего-то перечеркнула все остальные переживания. К своему невежеству, Юлиан не ценил его при жизни, но за два прошедших дня внезапно осознал, что так и не успел сказать ему много важного.
Уэствуд был исключительным человеком. Когда весь город ополчился против Юлиана, он наплевал на закон и спас его. Тогда Уэствуда не волновала своя репутация – он забыл про неё в угоду справедливости. Кто знает, как развернулась бы дальнейшая история, если бы в неё не вмешался с виду малозначимый инспектор полиции?
Он умер, выполняя свой долг. Его не отпугнуло известие о том, что напротив него находится враг, в несколько раз превосходящий его по силам. Уэствуд сделал всё, что мог, и был убит за это.
В больнице скажут, что он умер из-за внезапной остановки сердца, и смерть была несчастным случаем. Но Юлиан знал, что это убийство.
Он провожал в последний путь не только своего друга, но и последнюю надежду этого города – человека, который сражался до конца и не сдался даже перед ликом смерти.
Несомненно, Уэствуд заслужил куда больше, нежели жалкая горстка людей в чёрном. В их числе были жена Маргарет, высокий и статный сын Джеймс, нежная и хрупкая, совсем молодая дочь Джоан, немногочисленные родственники и пять полицейских в парадных формах.
Джеймс стойко держался, в отличие от Маргарет и Джоан. Он старался успокоить их обеих, но, переключая внимание на одну, заставлял истекать слезами другую.
Из всех коллег Уэствуда не мог сдержать слёз только Марвин Ларссон. Казавшийся необычайно мужественным и стойким детектив полиции не скрывал человеческого нутра – он плакал, нисколько не стесняясь перед молодыми полицейскими.
Погода вторила скорби Ларссона, Юлиана и семьи Уэствуда. Несколько дней стояла необычайно солнечная погода, но этим утром она сменилась хмурой осенью. Не было дождя, но небо почернело так сильно, что создавалось ощущение наступления позднего вечера, а не полудня.
Юлиан не мог приблизиться к свежевырытой могиле. Он держался в стороне в надежде, что это не позволит раскрыться его слабости, но слёзы наворачивались сами собой.
Магдалена не бросила его – несмотря на то, что ей никогда в жизни не приходилось видеть Глесона воочию, она пришла поддержать Юлиана. Без неё было бы совсем плохо. Юлиан не мог обещать, что в этом случае он не закричал бы в небеса прямо посреди похоронной процессии.
Он держался.
Когда гроб опускали в могилу, затихли даже птицы. Марвин и его коллеги приняли стойку «смирно» и прижали правые руки к вискам, отдавая честь инспектору. Юлиан не был полицейским и не носил фуражки, поэтому отвернулся для того, чтобы не видеть, как охладевшее тело Уэствуда, запечатанное в деревянный ящик, засыпают землёй.
Это не позволит ему уверовать в то, что Глесона больше нет.
Магдалена не отпускала от Юлиана свою руку. В этот момент ему казалось, что он готов простоять рядом с ней до самых последних дней этого мира. Они бы игнорировали всё происходящее, находясь в маленьком мирке, созданном ими двоими.
Но так не бывает.
– Ты искала тему для интересной статьи? – спросил Юлиан у Магдалены, когда могилу наконец засыпали землёй.
– До сих пор в поисках, – тихо ответила Магдалена.
Наверняка, она считала, что подобный разговор неуместен в подобной обстановке.
– Напиши о нём, – сказал Юлиан. – Я расскажу тебе всё, что знаю о Поле Уэствуде Глесоне. Перенеси это на бумагу. Город должен знать об этом человеке. Человеке, который в течение тридцати лет защищал его и умер, защищая.
– Ты считаешь, что моя целевая аудитория поймёт?
– Даже если нет, ты должна попытаться. Об Уэствуде должна остаться хотя бы какая-то память. Он заслужил её не меньше Густава Забитцера или Ривальды Скуэйн.
Магдалена понимающе кивнула. Юлиан не сомневался, что она сделает это ради него и приложит все возможные усилия для того, чтобы статья получилась наиболее чувственной и атмосферной.
Народ начал расходиться, когда на землю упала первая капля дождя. Магдалена вытащила зонт, который захватила с собой на всякий случай и предложила укрыться под ним вдвоём, но Юлиан отказался. Ибо это было последним, что его тревожило.
Юлиан ждал до самого конца. Когда кладбище покинули и семья Уэствуда, и все остальные, он решился подойти к могильному камню и проститься со своим другом.
Он не мог этого сделать раньше, потому что стеснялся своей эпитафии перед другими участниками процессии. Она казалась ему глупой и неуместной, поэтому он мог произнести её только в присутствии Магдалены, потому что она понимала любые его бредни.
«Ты смогла обмануть Молтембера. Значит, можешь обмануть и смерть. Если ты меня слышишь, не проигнорируй мои слова. Просто однажды будь живой».
Это фразу Юлиан произнёс, прощаясь с Ривальдой. Тогда ещё он верил в чудеса, но в последнее время внутри него угасла любая вера. Теперь Юлиан Мерлин прощался навсегда, а не дожидался спонтанной встречи.
Он крепко сжал руку Магдалены.
– Я хочу извиниться перед тобой, Уэствуд, за то, что так мало обращал на тебя внимания. Ты всегда очень хорошо ко мне относился, а я этого не замечал. Признаюсь, что когда-то я считал тебя за назойливого старика, который только мешал мне своими советами. Хотя ни стариком, ни занудой ты никогда не был. Ты был самым мудрым. Я понимал это всегда, но боялся признать, что я в чём-то не прав.
Я сожалею, что мы так и не успели стать друзьями. Я даже ни разу не поинтересовался, как твои дела. Всё заботился о своих. Теперь же ты в сырой земле и не слышишь меня. Ты мёртв, Уэствуд. Тебя
