Их имена ничего не говорят. За одним исключением. Пьетро Манельфи, сын Ипполито Манельфи, ученого-духовника из Анконы.
То же самое имя, что мелькало среди других приспешников скрытых протестантов Флоренции.
Этот кружок часто посещал Тициан между 1549-м и 1550 годом.
След.
Сообщить это имя инквизиторам пограничных областей: Милана, Феррары, Болоньи.
* * *
Венеция, 16 марта 1551 года
Доставлено послание от старшего инквизитора Романьи.
Нескольких ремесленников из Равенны допросили по поводу крещения взрослых. Они утверждают, что слышали о неком Тициане, занимавшемся этим, не больше месяца назад, где-то на низинах, окружающих город. Они также утвержда ют, что вышеупомянутый Тициан высказывался против вла сти духовенства и собственности церкви. Они говорят, что он завоевал симпатии плебса, который, со своей стороны, всегда готов дать возможность себя обмануть, лишь бы устроить волнения.
* * *
Венеция, 18 марта 1551 года
Сообщение от инквизитора Феррары.
Он утверждает, что имя Тициана Крестителя известно в определенных кругах этого города.
Венеция, 21 марта 1551 года
Вся ночь была посвящена размышлениям над стратегией, которую стоит применить против евреев. Возможно, этот способ подействует.
Написать Караффе.
* * *
Письмо, отправленное из Рима в Венецию, адресованное Джампьетро Караффе, датированное 22 марта 1551 года.
Мой многоуважаемый господин.
Трех месяцев моего пребывания в этом мерзком и абсурдном городе оказалось достаточно, чтобы подсказать мне единственную стратегию, которую можно на практике применить против евреев. В связи с этим я спешу дать Вашей Милости отчет, чтобы Вы могли выразить свои мудрейшие суждения по этому поводу и дать мне возможность вновь служить нашим общим целям.
Баланс сил в Венеции настолько же сложен и запутан, как и лабиринт ее водных путей. Нет ни единой новости, ни события, более или менее секретных, которые не достигли бы, по своим каналам, глаз или ушей шпиона, иностранного соглядатая или купца, находящегося на платной службе у кого-то из власть имущих. Я и сам для получения тщательно скрываемой информации был вынужден использовать тот же метод. На все дела, регулярно ведущиеся здесь официально, при свете дня, приходится такой же, если не больший, объем махинаций, контрабандных перевозок и теневых договоров, касающихся всех сторон жизни Светлейшей. Султан имеет своих шпионов на Риальто, точно так же как и английский король, и император Карл. Гонзага имеет собственных информаторов даже в кругах венецианского духовенства, как прекрасно известно Вашей Милости. Крупные торговцы действуют в тени, чтобы не упустить выгодных договоров и не увидеть, как сулящие необыкновенную выгоду возможности испаряются как дым. Никто, будь то принц или торговец, не сможет выжить в Венеции без собственной сети квалифицированных шпионов, способных оперативно сообщать обо всех новостях деятельности внешних и внутренних сил в Республике святого Марка.
Евреи играют в этой иерархии далеко не последнюю роль, напротив, их принадлежность Венеции лишь наполовину, роль банкиров и финансистов, двойное вероисповедание делают их столпами коммерческой и политической жизни города. Подобное положение, с одной стороны, создает види мость их независимости, но одновременно указывает и на их слабые стороны.
Многие из еврейских семей обратились в христианскую веру лишь для того, чтобы устранить всевозможные препятствия своим делам и защитить себя от каких-либо нападок. Подобное лицемерие может само по себе быть выдвинуто в качестве обвинения против них и стать источником антипатий самых разных слоев общества. К этому мы можем присовокупить и тот факт, что турки часто обращаются к таланту еврейских финансистов, поручая им представлять в Венеции свои интересы. У нас есть великолепнейший пример Мендесов, уже обвинявшихся в распространении «Благодеяния Христа», которые поддерживают коммерческие и дипломатические отношения с султаном. Если попытаться связать богатейшие еврейские семьи с сетью турецких шпионов, действующих на территории Республики, будет совсем несложно представить их властям как участников заговора, угрожающего государственным интересам Венеции.
Так как евреи — непревзойденные эксперты убеждать людей, что их крах обернется крахом для всех, необходимо, чтобы все поняли, какие выгоды принесет осуществляемая против них широкомасштабная операция. Если мы припишем все интриги евреям, каждый сможет вести собственные дела со спокойной совестью. Никто не сможет не оценить всей пользы подобной стратегии.
Ложное обвинение в не имеющих места переговорах позволит венецианцам конфисковать деньги евреев, наполняющие сейфы страны. Обвинение в заговоре с султаном исключит возможное вмешательство христианских держав в их защиту.
С нетерпением ожидаю совета Вашей Милости, рассчитывая и на дальнейшее Ваше благоволение.
Q. Из Венеции, дня 22 марта 1551 года.
* * *
Венеция, 2 апреля 1551 года
Волнения начинаются.
Микеле Гислиери — в Бергамо. Местный епископ, Соранцо, обвиняется в попустительстве распространению «Благодеяния Христа» в собственной епархии. Экземпляр этой запрещенной книжонки найден и в его личной библиотеке.
Гислиери будет пытать его, пока тот не сломается.
* * *
Венеция, 21 апреля 1551 года
Епископ Комо тоже под следствием. И в его приходах распространение «Благодеяния Христа» не встречало никаких препятствий.
Спиритуалисты кривят рты. Они никак не ожидали лобовой атаки.
Доминиканца Гисльери спустили с цепи. Как и можно было ожидать, Караффа дождался возобновления деятельности Тридентского собора, чтобы пойти в решительное наступление.
* * *
Венеция, 16 мая 1551 года
Пали и епископы Аквилеи и Отранто.
Им предъявлено то же самое обвинение. Голова летит за головой, стратегия Караффы не встречает никаких препятствий. Это выгодно вдвойне: освободить церковь от ее внутренних врагов и одновременно разрушить планы императора, который решил поставить на возобновление деятельности этого Собора все.
* * *
Венеция, 25 июня 1551 года
Под ударами доминиканца, нового молота Христианства, пала величайшая скала — Мороне, епископ Модены, член конгрегации «Святой службы», ближайший сподвижник и советник Реджинальда Пола, бывший еще несколько месяцев назад независимой фигурой.
Всем, находящимся под следствием, придется подумать, как защищаться. А всем остальным стоит бояться. После падения таких людей никто не может чувствовать себя в безопасности. Никто из притронувшихся к яду «Благодеяния Христа» не останется безнаказанным.
