Дыхание Ночи вытянулся на тронном камне глубоко под своей пирамидой. Он принял облик дракона. Эльфийское тело было ему неприятно. Тот облик был уступкой Гонвалону. Он знал, как сильно дети альвов мучаются, когда небесные змеи разговаривают с ними на языке мыслей. Каждую эмоцию они чувствовали намного сильнее. Добрая мысль повергала их в эйфорию, гнев же, напротив, давал ощущение сгорания изнутри. Теперь, на своем троне, он был свободен от каких бы то ни было уступок. Он воспользуется Гонвалоном для своих целей. На короткое время…
Разговор с эльфом рассердил его до глубины души. Нужно подумать над этим, понять собственные эмоции. Поэтому он отослал газал. Их постоянное бормотание в состоянии транса слишком сильно отвлекало его. Нужно было принять решения наедине.
То, что Золотой зачал с Нандалее ребенка, казалось ему чуждым. Никогда прежде небесный змей не спаривался с эльфийкой. Если она действительно понесла, какое существо она родит? Во всех пророчествах газалы никогда не говорили об облике ребенка. Как обычно, они оставались многозначительны.
Двух детей родит она однажды. Одно — дитя темной страсти, другое — дитя холодного сердца. Это предрекла Фирац только вчера. Одно из них протянет руку к трону Альвенмарка. Будет ли дитя темной страсти отпрыском Золотого? Не обязан ли он восстановить равновесие? Знает ли его Золотой брат что-то о будущем, что пока неведомо ему? Может быть, поэтому он зачал ребенка?
В Гонвалоне не проявлялись необходимые для правителя качества. Сколь необыкновенно ни было его искусство мечника, завоевателем он не был. Он ничего не брал себе. Похоже, власть ничего для него не значит. Может быть, самоотверженность и благородная черта характера, но с учетом интриг, которые могут возникать при королевском дворе, подобное качество сведет правителя в могилу. Если второй ребенок Нандалее будет как Гонвалон, он никогда не будет стремиться к короне. И в таком случае его брату по гнезду необходимо решить уже теперь, кто в будущем будет править Альвенмарком.
Когти Дыхания Ночи скользнули по скале, под которой покоилось сердце Нангог. Он просто не мог сдаться. Он обманет Нандалее, так же, как это сделал его брат. Второй ребенок должен быть его! И в этом ему будет на руку особое свойство эльфийских женщин. День, когда они зачинали ребенка, не обязательно становился первым днем беременности. В тревожные времена оплодотворенная яйцеклетка находилась в состоянии покоя и начинала созревать только тогда, когда эльфийка вела размеренную жизнь и шансы спокойно пережить беременность были выше. Значит, достаточно снова отправить Нандалее на миссию, и тогда ее беременность отложится.
Он сделает это как Золотой, явившись к Нандалее в облике Гонвалона. После этого Гонвалон должен будет умереть, чтобы он мог быть уверен в том, что тот никогда не скажет, что с этой ночью любви тоже что-то не так.
Дыхание Ночи смотрел на свое отражение в воде, покрывавшей пол огромной пещеры. Ему не нравилась идея обмануть Нандалее. Вспоминалось время, проведенное вместе. Он испытывал к ней сильное чувство. Ему хотелось больше не обманывать ее. Но захочет ли она зачать ребенка С ним? Вряд ли. По крайней мере, пока жив Гонвалон.
Он был голоден. Нет, жаждал крови. Нужно позвать одну из газал. Одну из менее одаренных. Охотиться времени нет.
Семена петрушки
Священнослужительницы действительно оставили ее в покое. Шайя обвела взглядом большой сад, принадлежавший Дому Неба. Каждый день она приходила в беседку за своим домом и проводила целые часы за разглядыванием высаженных террасами садов и гор. Она заключила мир сама с собой и решила, что хочет сделать. Она не знала, когда ее отвезут в город храмов Изатами, но понимала, что уже совсем скоро. Ночи были коротки, до дня летнего солнцестояния оставалось совсем немного.
Она не знала, что произойдет с ней ночью на зиккурате. Она вынесет все, что он с ней сделает, но она никогда не забеременеет от него. Девушка понимала, что это означает. Но она предпочитала умереть, чем провести жизнь в плену. Надежду на то, что Аарон освободит ее, она оставила. Он не мог сделать этого. Они оба оказались впутаны в борьбу за власть между девантарами. К этому убеждению она пришла за долгие часы одиночества, проведенные в беседке. Иначе Аарон непременно попытался бы перебить данный Муваттой выкуп за невесту или освободить ее.
Может быть, после ночи на зиккурате у нее уже не будет такой свободы. Ни одна из здешних священнослужительниц не разговаривала с ней, в точности следуя ее приказу. Шайя не знала, что будет дальше. А нужно было подготовиться. И никто не должен заметить, что она убьет ребенка, если вдруг забеременеет. Иначе брачный договор, заключенный ее отцом, будет признан недействительным, а она навеки покроет свой народ позором.
Она снова обвела взглядом большой сад. Неподалеку стояла Мальнигаль, коренастая священнослужительница, которой она сломала запястье. Левой рукой она опиралась на свой ясеневый посох. Правая все еще была перевязана. Мальнигаль не спускала с нее глаз.
В беседке была каменная скамья. Если Шайя ляжет на нее, то исчезнет из поля зрения священнослужительницы. Мальнигаль придется подняться на три террасы выше и пересечь довольно большой участок сада, чтобы проверить, на месте ли она. Она никогда не упускала такой возможности. Но это даст Шайе немного времени раздобыть информацию, которой ей пока что не хватало для того, чтобы держать собственную судьбу в своих руках.
Принцесса поглядела на небо. Солнце стояло в зените. Скоро придет Кара. Молодая толстощекая священнослужительница ухаживала за огородом. Каждый день в полуденный час она проходила мимо беседки.
Шайя подошла к стене, окружавшей террасу. Часть стены была сломана и заросла виноградными лозами. Это место Мальнигаль видеть не могла. У нее будет пара мгновений с Карой. Этого должно хватить.
Шайя обнаружила, что много знает о травах. Гораздо больше, чем когда-либо читала или слышала. Она предполагала, что это был подарок Шен И Мяо Шоу. Она не знала, что он проделал с ней в ночь своей смерти, в ту ночь, когда ее увезли. Она смутно припоминала, что он что-то говорил. Бесконечно долго… Может быть, передал ей свои знания о травах? А что, возможно, еще? Она знала, что ей нужны семена петрушки, чтобы растолочь их и сделать из них отвар. Это должна быть петрушка с гладкими листьями! Шайя понимала, что, делая отвар, должна тщательно следить за дозировкой. Если он получится слишком крепким, то разрушит ей печень. Но если все сделать правильно, начнется очень сильное кровотечение и она потеряет нерожденного ребенка. Она собиралась сделать это, как только убедится в том, что беременна.
В конце длинной дороги, ведущей на террасу, показалась Кара. Девушка надеялась, что та не свернет в сторону. Шайя отошла от стены. Ей не хотелось напугать священнослужительницу. Она понимала, что ведающая травы боится ее после того, что произошло в день появления принцессы в Доме Неба. Кара стояла рядом, когда Шайя сломала Мальнигаль запястье и угрожала ясеневым посохом Табите, матери матерей. «Я была подобна тигру, которого заперли вместе с газелями», — самодовольно подумала Шайя и старательно потянулась, чтобы Мальнигаль ее обязательно увидела. Наверняка в Доме Неба никогда еще не готовили к Небесной свадьбе принцессу-воина.
