Книга Инженер магии - Лиланд Экстон Модезитт

— Монет у меня хватает, — произносит Лидрал, открывая стоящую на столе шкатулку.

— Пожалуй, — соглашается Доррин, глядя на груду серебреников и золотых. — Так в чем тогда затруднение?

Он крепко сжимает ее плечи.

— В том, что наши товары они берут охотно, но продавать свои не торопятся. Мне не удалось ни раздобыть заказанных Тирелом снастей, ни договориться насчет поставки меди. А между тем прежде норландцы продавали медь всем и без всяких ограничений.

Лидрал закрывает шкатулку.

— Я скучал по тебе.

Доррин обнимает Лидрал за талию и припадает щекой к ее щеке.

— Я тоже скучала, — повернувшись к нему, Лидрал касается губами его губ. Несколько мгновений они не разжимают объятий.

— Обед готов! Мастер Доррин, Лидрал! Обед готов! — слышится из-за закрытой двери звонкий голосок Фризы.

Лидрал отстраняется.

— Я знаю, — шепчет она, — ты устал ждать... но пожалуйста, верь мне по-прежнему...

Его губы скользят по ее губам.

— Я верю... жду и верю...

Лидрал смахивает слезу с его щеки.

Все, кроме Мерги и Фризы, уже сидят за длинным столом. Фриза расставляет корзины со свежеиспеченным хлебом.

— Хорошо пахнет, — одобрительно басит Яррл. Доррин усаживается во главе стола.

— Рейса, завтра мы будем поднимать твои стропила, — говорит Пергун.

— Да уж пора, — отзывается Рейса, — иначе вы не закончите крышу до середины зимы.

— Это не от одних нас зависит. Хватило бы черепицы, а уж мы не подведем.

Мерга ставит на стол большую кастрюлю.

— Что это?

— Рыбная похлебка.

— Рыба... вечно одна рыба... — ворчит Ваос.

— Рыба очень полезна для здоровья, — строго заявляет Рилла. — И вообще, лучше есть рыбу здесь, чем голодать в Спидларе.

— У меня есть сок зеленики, соседние фермеры прислали, — говорит Мерга. — Кому налить?

— Мне, — просит Доррин. Зеленый напиток горчит, но Доррин все равно предпочитает его воде или слабому пиву. Рыбная похлебка в исполнении Мерги — это сдобренное пряностями густое варево, где, кроме рыбы, плавают водоросли и мелко порезанные корешки куиллы. А хлеб, который печет Мерга, всегда выше всяких похвал.

— Чей дом будет следующим после Яррлова? — интересуется Рик.

— Кадары, — отвечает Пергун. — Рилла, как я понимаю, поселится вместе с ней.

— Кому-то ведь нужно будет приглядывать за ребенком, которого она носит, — оправдывается Рилла.

— Можно подумать, будто у тебя должен родиться внук! — смеется Кадара.

— Да, мне очень хочется успеть понянчить хотя бы одного малыша, — сознается целительница.

— Но ты ведь не такая уж старая, — качает головой Ваос.

— Я-то, может, и не старая, — бурчит Рилла. — Но как-то не заметно, чтобы кто-то из живущих здесь собрался порадовать меня младенцем.

Мерга краснеет и опускает глаза. Петра выразительно косится в сторону Доррина и Лидрал.

Доррин отмалчивается.

— Может, я в чем и неправа, — продолжает старая целительница, отламывая и макая в похлебку кусочек хлеба, — но в любом случае этому малышу, мать которого боец, а вся родня живет на другом конце острова, лишняя бабушка не помешает.

— Мастер Доррин, когда твой новый корабль выйдет в море? — любопытствует Фриза. — Можно мне будет покататься?

— Боюсь, моя красавица, что на сей раз нет, — отвечает Доррин. — В море выйдем примерно через восьмидневку, если, конечно, течь не обнаружится, или шестерни не заклинит, или подшипник не полетит... — Доррин уже забыл, что разговаривает с ребенком, и отвечает, скорее, на собственные мысли.

Он мечтает о том, что в следующий раз построит большущее торговое судно. В Кандаре он был зажиточным человеком и склонен считать, что богатство основательно облегчает жизнь. Во всяком случае оно позволяет есть то, что тебе по вкусу.