жесточайшую задолженность Военведа. Только при этом условии мы можем и должны напирать на снижение себестоимости, улучшение качества и обеспечить бесперебойную работу. Вопрос о неоплате должен быть ликвидирован. Вопрос надо довести – в случае разногласий с НКВоеном и НКФином до Политбюро».
В мае 1925 г. Дзержинский участвовал в работе III Всесоюзного съезда Советов, который, обсудив проблемы технического оснащения Красной армии, поставил задачу обеспечения частей и подразделений новой военной техникой. Находясь на посту председателя ВСНХ СССР, он провел организационное укрепление управления военной промышленностью путем создания трестов и объединений. Кроме того, он говорил о необходимости согласованных действий ВСНХ, ОГПУ и Главного управления военной промышленности, о необходимости личных связей руководителей.
В августе 1925 г. им были приняты меры по совершенствованию связей управления военной промышленностью со всем аппаратом ВСНХ: «Военное дело по линии ВСНХ можно наладить, лишь втянув для этого дела весь аппарат ВСНХ, выделив штаб, руководящую головку с постепенным развитием и управлением. Во главе отдела мы ставим члена президиума – это обеспечивает неоспоримую авторитетность отдела и возможность в случае нужды обратиться непосредственно к председателю ВСНХ или его заместителю. Вхождение его в состав ГЭУ обеспечивает вовлечение в работу по военному делу всех отделов». Его возмущала неповоротливость аппарата управления и поведение чиновников. В конце декабря 1924 г. по его просьбе ЦК РКП(б) направил в ВСНХ 75 коммунистов-студентов для решения проблемы повышения производительности труда в военной промышленности. Но со стороны сотрудника ВСНХ Горюнина они встретили «недопустимое враждебное отношение, чисто формальный и саботажный подход». Поэтому было поручено П.А. Богданову вызвать студентов Петрова, Тутке и Изаксова и выслушать их объяснение, а к Горюнину приять необходимые меры[955].
Бюрократизм, отмечал Дзержинский 23 января 1925 г. в записке Аванеску, привел Главное управление военной промышленности к загниванию, к его сотрудникам нельзя подступиться – «настоящая антисоветская броня», они ограждают себя от всякого общения с людьми, вместо решения вопроса телефонным звонком затягивают его на многие дни… Надо взгреть их за это, прежде всего. Жарко. И почистить аппарат – этих «не тронь меня!»[956]
21 марта 1925 г. Дзержинский отдал распоряжение Пиляру при докладе в РВСР о работе ГУВП участвовать в заседании и «омрачить оптимизм и самодовольство начальника ГУВП для пользы дела».
14 мая 1926 г. по поручению Дзержинского член Президиума ВСНХ, руководитель Военно-промышленного управления В.А. Аванесов представил доклад «О современном состоянии заводов военной промышленности». После ознакомления с докладом Дзержинский направил его членам комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) по обороне. 20 мая 1926 г. основные положения доклада «О современном состоянии заводов военной промышленности» были одобрены. Комиссия поручила Ф.Э. Дзержинскому и В.А. Аванесову более обстоятельно рассмотреть этот вопрос на Президиуме ВСНХ и принять необходимые меры.
Дзержинский все же не был удовлетворен работой военной промышленности. 28 мая 1926 г. он писал Кравалю и Штерну: «У нас по военпрому очень неблагополучно во всех отношениях. Неслыханно раздутые штаты, как служащих, так и рабочих. До смешного такие нормы труда. Запутанные совершенно финансы. Неплатеж зарплаты и т.д. Прошу Вас каждого по своей линии собрать имеющийся у Вас материал и представить мне свои предложения для санации военпрома»[957].
6 июля 1926 г. он снова вернулся к положению в военной промышленности, повышенное внимание к которой диктовалось внешней опасностью. «…Развал же там полный», – так высказался он в письме руководителям ОГПУ и ВСНХ Г.А. Русанову, И.И. Межлауку, Г.Г. Ягоде, Юлину, С.С. Лобову и предложил в каждый трест назначить «лучших работников. Денег сейчас не получим. Надо будет жестко сократить служащих, рабочих, подтянуть дисциплину, упорядочить финансы. Нужны крепкие люди. Прошу каждого из Вас назвать т. Русанову кандидатов из известных Вам работников. До организации трестов они смогут начать работу в военпроме. А Военпром разбить на 5 трестов: орудийно-снарядный, ружейно-пулеметный, трубочно-патронный, военно-химический, военно-оптический и хирургический»[958].
14 июля 1926 г. он выразил Г. Ягоде неудовольствие формой доклада по военной промышленности, установленной еще 14 мая 1925 г. Особым отделом, считая ее совершенно неудовлетворительной. Наши органы больны тем же, чем и ВСНХ, т.е. неслыханной бюрократизацией и ненужной заведомо для ОГПУ отчетностью. «Надо отменить эту форму и сконцентрировать внимание наших органов на основные моменты, на командные высоты и самые слабые звенья.
Прошу пересоставить в корне эту форму. Если нам нужны все эти сведения, то надо их взять в ВПУ или Военпроме, и для проверки основных данных ОГПУ, может, посылать иногда их нашим органам на места, чтобы выявить вранье. Тогда будет польза.
В какой срок сможете представить мне на утверждение новую форму?»[959]
Председатель ВСНХ боролся за расширение производства и повышение качества продукции заводов и фабрик, требовал, чтобы Президиум ВСНХ СССР нес ответственность за планирование производственных заданий и тщательно контролировал их исполнение. В центре его внимания была постоянная забота о повышении эффективности работы военной промышленности, оснащении ее новейшим оборудованием, обеспечении материалами и сырьем, своевременном выполнении заказов Красной армии и Красного флота. В служебной записке Г.Е. Зиновьеву от 8 марта 1925 г. Дзержинский писал: «…Я не могу оторваться ни от дел ОГПУ, ни от ВСНХ… По ВСНХ работы непочатый край: военная промышленность, электропромышленность и электрификация, горное дело, металлопромышленность, вся торговля и финансовая политика и т.д. Для того чтобы выправить линию, поставить людей и упорядочить, мне надо еще не менее двух лет»[960].
До этого и все последующие годы Дзержинский предметно руководил каждой отраслью народного хозяйства в интересах обороноспособности страны. Вся работа велась в тесном контакте с руководством наркоматов, трестов, директорами и рабочими. Он считал, что нельзя обеспечить обороноспособность страны без подъема народного хозяйства, прежде всего развития металлургической и машиностроительной промышленности, увеличения добычи топлива и электрификации. «Моя точка зрения, – писал он И.В. Косиору, – такова, что мы должны всю нашу национализированную промышленность… особенно основную: топливную, металлургическую и всю тяжелую, а также и транспорт – рассматривать с точки зрения рабочего государства – как единую, органически связанную интересами своего развития…»[961]
При этом первостепенное значение придавалось развитию металлопромышленности, рассматривая её как основу, на которой покоится мощь всего государства.
В начале 1920-х гг. выплавка цветных металлов была незначительной, потому что до революции цветной металлургии фактически не существовало. Вопрос о металлопромышленности был в центре внимания январского (1925 г.) Пленума ЦК РКП(б). На нем Дзержинский предложил ввести новые мощности по производству металла. По распоряжению председателя ВСНХ в СТО был представлен доклад о необходимости восстановления всех существовавших ранее медных заводов. В марте 1925 г. СТО решил возобновить
