санитар? Инженер от бога. Компьютерщик уникальный, который чуть ли не коленке может отремонтировать самую сложную технику. Вика, его напарница – разве рядовая санитарка? Знаете кто она по образованию? Вот то-то же. Так что у нас что ни человек, то уникум сам по себе. А я с сестрой ценим каждого, которых случаем или специально занесло к нам в клинику. Мы искренне ценим Вас и стараемся помочь чем только можем, и не только на основной работе, но и в том, что каждый из Вас делает помимо этого. Саша вот придумал комплекс аппаратуры, который вмещает в себе возможности чуть ли не пяти отдельных громоздких аппаратов. А знаете что самое интересное? Он подал заявку и его изобретение получило патент. А сейчас по его чертежам вышла пилотная партия, которая проходит обкатку в госпиталях Минобороны. И получаем оттуда только восторженные отзывы. А Вы… Всё, прекращаем, а то пациент зевать стал, слушая нашу болтовню.
Алексей Николаевич вышел, и в смотровой остались двойняшки и пациент.
- Ну что, продолжим начатое? – Арина наклонилась над кроватью, глядя в глаза мужчине. – Надеюсь, Вы не стали вчера ругать дочь за то, что последовала нашим советам оставить Вас здесь?
- Нет, - тихо ответил мужчина. – Наоборот, похвалил. Как она мне сказала, то через неделю будет третий сеанс, заключительный? Нам, наверное, лучше до него у Вас оставаться?
- Я своё слово сказала вчера. Повторю для Вас – да, лучше, если и эту неделю полежите у нас. Как поступите – решение за Вами. Я или брат напишем рекомендации по дальнейшему восстановлению. Вы, как взрослый человек, должны понимать, что за две недели Ваш позвоночник не станет точно таким, как прежде. Это лишь основа, эскиз для будущей картины. Он будет скорее соответствовать возрасту годовалого ребёнка. Вроде всё и сформировалось, но хрупкое настолько, что может поломаться в любой момент при неоправданной нагрузке. Сидеть долго, кстати, Вам тоже не рекомендую. По крайней мере, в течение дня стоять, ходить и сидеть можно будет не более двух частов. И то не подряд. Но это всё позже. А сейчас мы повернём Вас на бок и приступим к работе.
- Простите, Арина. А не могли бы Вы как-то отметить те регулировки, которые вчера установила моя дочь. Это именно то положение, при котором мне комфортно.
Девушка с удивлением посмотрела на мужчину и, подняв край матраса, вновь опустила.
- ???
- А… Вы же, наверное, не видели, - кивнула Арина. – Над каждой ручкой регулировки имеется шкала наклона от минус десяти до плюс десяти и вторая шкала, регулировки высоты, от нуля до пяти в обе стороны. Смотрите.
Девушка задрала повыше матрас и, взяв с тумбочки зеркало, показала мужчине как двойные ручки регулировки, так и шкалы показателей.
- А мы вчера этого не заметили, – смущённо пробормотал мужчина.
- Не расстраивайтесь. Сейчас перепишу показатели положений и потом Ваша дочь сможет в течение пары минут всё восстановить.
Пока сестра вела запись в блокнот, Антон закрыл дверь на ключ и включил блокировку второй, наружной, уже опущенной двери.
- Арин. Закончила? Поворачиваем пациента и приступаем. Мы выбились из графика более чем на десять минут….
-… Генератор. Сигнал Марине… Блин, Полине….
В коридоре коротко рявкнула сирена и наступила тишина.
- Работаем. Сегодня меняемся местами – ты верх, я - низ. Связь постоянная. Начали…
Через четыре часа.
Утром, когда отца увезли из комнаты, Мара, оставшись одна, впала в депрессивное состояние, то вскакивая с постели и начиная ходить из угла в угол, то вновь садясь и закрывая глаза, погружаясь в состояние, в котором явь мешается с бредом…
И вот, наконец, дверь открылась и в комнату вкатили кровать с отцом. Тот был ещё без сознания, но на его лице была непонятная улыбка, словно мужчина видел во сне что-то хорошее….
Когда отец открыл глаза и увидел место, где находится, понимая, что он уже «дома», перед взором возникло лицо дочери, в глазах которой стоял единственный вопрос «Ну, ты как?»…
- Со мной всё нормально, но вместо спины кусок льда. Но чувствую, как он потихоньку тает, а тело становится более живым. Мара, я ещё полежу как есть, а потом ты перевернёшь меня на спину… Дочь, а ты, оказывается, невнимательна. Рядом с моей головой лежит лист бумаги – там перечень регулировок кровати. Ты же вчера не заметила, что выше ручек, которые крутила, находятся шкалы. Вот по записям и установи прежнее положение. Один из врачей любезно записал положения, так что вернуть, как было, тебе не составит труда. Не туда смотришь. Подними край матраса. Увидела? То-то же…
Вскоре мужчина лежал на спине, а его тело приняло комфортное положение. Дочь, закончив с регулировкой кровати, с тревогой смотрела на отца.
- Что так смотришь? Откуда тревога в глазах?
Мара встала со стула и, поднеся руку к голове отца, через несколько секунд её резко убрала.
- Пап. У тебя слетела блокировка. Не понимаю как это возможно, но это так.
- Ты хочешь сказать, что врачи в Академии, кто ставил блокировки против насильственного проникновения в мозг участникам экспедиции, не справились со своей работой?
- Вряд ли, пап. Ты прекрасно знаешь, что единственной, кому это не ставилось, это я. И то только потому, что именно мне, как менталу, такое ставить было нецелесообразно. Вчера блокировка была, а вот сегодня её нет, хотя только что проверила – к тебе ОНИ в сознание не залезали.
- Может это побочное свойство ИХ воздействия на организм?
- Может быть, но в таком случае это просто страшно. Почти десять часов работы лучших врачей Академии и… сброс в результате «побочного воздействия»? Как это возможно? Или эта пара сознательно тебе сняла блокировку или они и в самом деле нечто невообразимое. Может аккуратно поинтересоваться? А если… Пап. А если эта блокировка мешала твоей регенерции? Ведь возможно и такое? Правда?
- По логике, вполне разумная мысль. Но задавать вопрос напрямую, думаю, будет опрометчиво. Мы тем самым покажем своё слабое место.
- Да какое слабое место? Ты что, не понимаешь - эти врачи тебе не враги. Скорее нейтралы, если не друзья. Где бы тебя ещё лечили, хоть и за деньги? В каком мире
