волны.
Махди сорвал с пояса рацию:
— Внимание на КП! Цель — гостиница «Космос». Уничтожить!
— Есть — «уничтожить». Время набора мощности — три секунды.
Он завёл руки за спину. Стал раскачиваться с пятки на носок, постукивая рацией по ладони.
Карина приподнялась с пола. В панорамное окно увидела, как синий кристалл гостиницы вспыхнул миллиардом яркий звёздочек. Они брызнули фейерверком и посыпались вниз водопадом бенгальского огня, обнажая тёмные соты строительных конструкций. Лишённое стеклянной отделки здание вмиг сделалось убогим и отталкивающе неопрятным. Из «сот» на верхних этажах полыхнуло пламя и полезли хлопья густого серого дыма.
— Вы страшный человек, — прошептала Карина.
Он оглянулся. И она отпрянула, невольно закрывшись ладонью от его взгляда
— А кто тебе сказал, что я вообще человек?!
* * *
Оперативная обстановка
Информационная лента ИТАР-ТАСС
В 17:53 (в.м.) мощный взрыв потряс гостиницу «Космос». Здание устояло, но по фасаду выбиты все стекла. Начался пожар. Сообщений о жертвах в гостинице пока не поступало, но среди прохожих, на которых обрушились потоки битого стекла, имеются раненные и убитые. Движение на Проспекте Мира в районе гостиницы полностью парализовано.
По информации из дежурной части ГУВД никаких звонков об угрозе теракта не поступало. На место происшествия выехали наряды ОВД «Алексеевский».
Глава двадцать седьмая
Казни египетские
18:15 (в.м.)
Серый Ангел
Даже сквозь броню и пуленепробиваемые стекла проникала какофония звуков, исторгаемых впавшим в истерику городом. В затемнённом салоне «гелендвагена» Злобину сделалось неуютно и, откровенно говоря, страшно.
«Чего доброго перевернут, к чертям собачьим, «членовоз» вверх колёсами. Просто за мигалку, ревун и номера с правительственным флажком. Сейчас это флажок на номере хуже красной тряпки».
Головной джип резко затормозил, полыхнув в глаза алым огнём стоп-сигнала.
Старший группы охраны прижал к уху бубочку наушника.
— Принял. Работаю «рубеж-три». Готовьте встречу, — хриплым от волнения голосом ответил он в микрофон, спрятанный в рукаве.
Он покрутил пальцем, дав сигнал водителю развернуться.
Машина резко рванула назад, задом вкатилась на тротуар, уступив дорогу джипу.
Джип прокатил мимо них и так же резко, почти на месте развернулся, задним бампером смяв припаркованную у бордюра крохотную дамскую иномарочку.
Боковым зрением Злобин успел заметить плотную массу тел накатывающих в переулок со стороны Садового. Кто-то успел предупредить старшего группы, иначе через несколько секунд они бы на полном ходу врезались в толпу.
— Первым! — скомандовал старший водителю.
Машина сразу же сорвалась с места, завалилась в поворот, выровнялась и рванула по переулку.
Сзади хлопнули одиночные выстрелы. И сразу же гулким треском зашёлся автомат.
«Два раза за день под пули — уже перебор», — мелькнуло в голове Злобина.
Старший группы развернулся. Через плечо Злобина посмотрел в заднее стекло. В салон били фары, прикрывавшего тыл джипа.
— Не по нам, и слава Богу! — Он перевёл взгляд на Злобина. — Толпа взбесилась. К Старой площади нам не пробиться.
Они проскочили мимо особняка фонда «Новая политика», водитель не сбавил скорость. Только рявкнул ревуном, предупреждая спецназовцев, стоявших за чугунными воротами.
«А Салин ещё морду кривил. Зато сейчас обрадуется, что охрану вокруг его лисьей норы выставили!» — подумал Злобин.
— Здесь не далеко, — пояснил старший. — Должен предупредить, все, что вы сейчас увидите, является государственной тайной.
— Я вам не мальчик.
Старший группы, одного возраста со Злобиным, явно не вписывался в «голливудский стандарт» телохранителя, которому пытались подражать его подчинённые. Был простоват лицом и вовсе не накачан, как американский морской пехотинец. Службу нёс исправно, но скорее всего, просто дотягивал до пенсии.
— Андрей Ильич, я же сказал «должен». — Он примиряюще улыбнулся, мол, служба, что поделать. — Я не уверен, что у вас нужный уровень допуска. Поэтому, ни при каких обстоятельствах не покидайте машину. Игорь Дмитриевич приказал доставить вас срочно, а там… на объекте… У них свои правила. Могут возникнуть проблемы.
Злобин не смог ничего ответить. Едва успел ухватиться за поручень.
На крутом вираже «гелендваген» пролетел перекрёсток, вписываясь в поворот, смазал по фарам встречную машину, судя по скрежету сминаемого металла, раздавшегося за спиной, ей ещё больше досталось от джипа. Переулок оказался слишком тесным. «Гелендваген» тараном попёр вперёд, бампером нещадно вспарывая борта всем припаркованным по обе стороны обочины машинам.
«Сергею понравилось бы», — отрешённо подумал Злобин. Все происходящее уже казалось ему дурным сном, навеянным американским боевиком.
Метров через двести, не сбавляя скорости, водитель, заложил вираж влево. Бросил машину в чёрный зев распахнутых ворот.
Злобин не успел разглядеть ни дома, в арку которого они нырнули, ни внутреннего двора, только мелькнули какие-то утлые хозяйственные постройки и штабеля гнилых ящиков. «Гелендваген» накатом подкатил к крытому взъезду в подвал. И ухнул вниз.
По наклонному пандусу, как сани с горы, скатились в темень. Гулко, как в трубе, стал слышен рёв раскалённой выхлопной трубы. Салон дрогнул, выровнялся и плавно закачался на рессорах. Злобин мёртвой хваткой вцепился в поручень двери.
Впереди вспыхнула вертикальная полоса света. Стала быстро расти, превращаясь в светящийся прямоугольник. На бетонный пол под колеса легла яркая дорожка
Машина, рыкнув мотором, покатила прямо в створ разъезжающихся бетонных плит.
«Гелендваген», описав полукруг, замер посреди площадки подземной автостоянки. Так для себя определил это место Злобин.
Бетонные столбы с жёлто-черными полосами, резкий свет люминесцентных ламп, гулкая тишина. И никого.
Подумалось, что вот-вот из-за столбов вынырнут роботообразные спецназовцы или распахнутся стальные двери и, как горох из мешка, посыплются боевики триады в черных костюмчиках и белых рубашечках. В
