Не имела права уйти до рождения дочери. В сердце разливалась теплота при мысли о малышке, но оно слишком повреждено смертью Варда, чтобы испытывать сильные эмоции. Магда знала, что после рождения дочери ничто больше не удержит ее в этом мире.
Это знал и Марк. Мужчина вошел в лекарню бесшумно. Со вздохом сел на кровать, на которой она лежала, и осторожно погладил по волосам, в которых появилась широкая седая прядь, как напоминание о горе и боли.
— Ты опять не ела? — с упреком спросил он.
Магда только головой покачала.
— Так нельзя. Радость моя, пора брать себя в руки.
— Я не хочу, — безжизненно пробормотала Магда.
Марк лег рядом и прижал ее с себе. Магда уткнулась носом ему в грудь и с трудом подавила слезы.
— У тебя скоро родится маленькая Маргаритка. Ты увидишь ее и станет не так больно.
— Почему Маргаритка? — улыбнулась Магда. — Ты так упорно называешь мою дочь Маргариткой. Может я назову ее как-нибудь по-другому.
— Нет, будет именно Маргаритка. И мой отец в этом уверен и даже король фивов.
Магда все же улыбнулась.
— Ну, если король фивов уверен, — прошептала она.
— Ага, — Марк чуть отстранился и ударил ее по носу.
— Как Дамаск? — тихо спросила его Магда.
— Я не думал, что женщины так капризны в этот период, — закатил глаза Марк. — Чего ей только не хочется. Это ты только у нас закрылась в четырех стенах и не выходишь.
— Я не могу, — тяжело вздохнула Магда.
— Не могу и не хочу — это разные вещи.
— Как ты живешь с этим? — тихо спросила она мужчину.
Улыбка сошла с лица Марка, в глазах появилась боль.
— Мне до сих пор кажется, что он жив и мы просто поссорились. Мне кажется, что я иногда его слышу. Любой порыв ветра воспринимаю, как его магию.
Магда всхлипнула. Марк тяжело вздохнул.
— Прекращай реветь, воришка яблок! — приказал ей мужчина. — Когда становится совсем плохо, я напоминаю себе, что у меня есть семья. И скоро будет сын или дочь. Рядом отец, Флора. И я скоро стану не только отцом, но и дважды дядей. Боль отступает.
Магда молчала.
— И у тебя это все есть. Радость моя, у тебя есть все мы. Позволь нам заботиться о тебе и о твоей дочери. Тебе просто нужно выйти отсюда и покушать. Мой отец примет тебя в семью. Он безумно рад будущим внукам. А твоя Маргаритка ему тоже внучка, моя радость. А ты — дочь! У тебя есть все мы. А боль… она когда-нибудь станет не такой сильной.
— Может быть ты и прав, — вздохнула Магда и села, выбираясь из кольца его рук.
— Где там тарелка с едой?
Марк усмехнулся и подал ей поднос. Есть не хотелось, но Магда заставляла себя жевать и глотать, не ощущая вкуса.
— Мы хотим уйти, — ошарашил ее Марк.
— Куда? — не поняла Магда.
— К фивам, радость моя. Король Фагрус понял, что нельзя отказываться от полукровок. Пригласил в клан. Я познакомился со своей бабушкой, представляешь. Она пригласила нас в зачарованный лес. Отца и всю его семью: меня, Дамаск, Флору с Ригом. Отец устал от власти. Он не хочет больше править. Я тоже никогда не хотел. Король поможет провести ритуал прощания с кольцом и мы уйдем. Фивы помогут мне вернуть магию.
Магда вздрогнула. Перестала есть, глядя на него больными глазами.
— Боги, радость моя, я здесь, чтобы сказать тебе, что мы забираем тебя с собой. И это не обсуждается. Если надо будет — я тебя свяжу.
— Силенок не хватит, — буркнула Магда с набитым ртом.
— Ты уверена? — поднял он насмешливо бровь. — Тебя уже ветром носит. Любой новичок одолеет.
— Нарываешься?! — фыркнула девушка.
— Еще как нарываюсь, — ответил мужчина ей очаровательной улыбкой. — Я уже мечтаю, чтобы ты намяла мне бока на ристалище.
Магда отставила поднос в сторону и повернулась к нему.
— Зачем идти на ристалище? — ехидно заметила она. — Я и тут могу.
— Нет-нет, — помахал у нее перед носом пальцем Марк. — Племянница не позволит намять своему дяде бока. Да, малышка?!
И он нагло погладил Магду по животу.
— Твоя мама обижает дядю.
Магда могла поклясться, что почувствовала как дочь потянулась к Марку. Раскрылись ставни и в лекарню ворвался порыв ветра. Взъерошил волосы Марку и поцеловал ее в щеку. Магда удивленно вскинула брови, а молодой фив рассмеялся.
— Видишь, малышка любит своего дядю.
Против воли губы растянулись в улыбке. Теплая волна прошла по телу и согрела на мгновения оледеневшее сердце. Наверное, она сможет жить для дочери. Маленькой девочки-лекарки. И почему бы не уйти к фивам. В Симфонии ей больше делать нечего.
— Так идешь с нами? — искушал Марк. — У них там дома выращены на деревьях, представляешь? И я тебе такой выращу, как только верну магию.
Магда улыбнулась, глядя в восторженные глаза молодого фива. Боги! Чтобы она делала без Марка? Без этого смазливого засранца, у которого когда-то воровала яблоки и подралась, а потом чуть не сперла кольцо домена. Шикарного страстного мужчины, который любил ее в Речном источнике, а потом стал почти братом. Наглого фива, который устроил ей знатную взбучку, пытаясь вернуть магию, и отшлепал, когда попалась Домерку по собственной глупости, а потом вручил кольцо «королевского двора». Повинуясь порыву, обняла его. Марк, вздохнув, притянул ее к себе.
— Это да? — фыркнул ей в ухо.
— Да, — согласилась Магда. — Только мне в храм нужно.
— Мы завтра на рассвете уходим. Будем ждать тебя у черного портала.
— Хорошо, — кивнула она.
Магда сегодня не испытывала трепета, входя в золотой храм. Она разочаровалась в своих богах. Они позволили умереть Варду. Он отдал ей свое сердце, произнеся сакральные слова видгарской легенды. Лучше бы она умерла сама.
Но лорд Сирил слишком часто рассказывал ей, что легенды видгарского храма предназначены для того, чтобы победить смерть. По началу Магда много времени проводила в храме, пытаясь найти выход. Постоянно перечитывала легенду о путеводной звезде его стенах. Она не отпускала с момента возвращения к жизни на поле боя, как и боль утраты.
Лес тысячи дорог — путь проклятого видгара не давал ей покоя. Магда знала, что легенда о ней. Всегда проводила параллели между собой и принцем. Но он смог изменить свое предназначения, смог пройти тысячи раз по пути своей жизни и все-таки победил смерть, спас свою возлюбленную. Не оставляло ощущение, что в этом решение трагедии её жизни.
Но Магда не понимала, как начать испытание. Она пролила кровь хилфлайгона в храме и за это боги отняли у нее Варда. Только не осталось жрецов Пылающего в Симфонии, чтобы взмолиться и попросить об испытании.
