днем красный свет высушивает росу и распрямляет ковыль. На горе тень неизвестно откуда, и в тени кусты вымахивают до полутора метров – древовидные стебли с зеленой листвой и синими соцветиями, глянцевые ягоды появятся позже. Опять же попадаются участки, лишенные растительности – только какие-то торчащие сухие охвостья, переломанные ветви, камни и комья земли. Своеобразные гнездовья – в них распускались особые цветы, в простонародье называемые ядкой. На всей горе лишь пара подобных гнездовий, в каждом цветок распускался в гордом одиночестве. На толстом кривом стебле с щетинками, и щетинки имелись на каждом лепестке темно-синего цвета – всего два, плотно захлопывающихся лепестка. Запах резкий, кислый, что насекомые от него дохли.
Цветок ядки – еще большая редкость здесь, чем редивей. Тот походит на красный шар из атласных лепестков. По древней легенде редивей – копия первичного кокона жизни, что принесла в Пятигорье крылатая богиня Кама. Эти красные цветы называли счастливым даром – раньше они были прямо огромными, с голову младенца – после измельчали. И снова по легенде опылять их могли только корыльбуны – гигантские стрекозы – у них сил хватало отогнуть красные лепестки. Кама баюкала в редивеях детей точно в колыбелях. Очень красивая легенда.
Редивеи встречаются в сказках Пятигорья, но они вполне реальны. Родственник пенсионера В.И. Щапова из заповедника Богутарская степь привез к себе на участок в Коммуздяках такой редивей. А вот ядку не находил никогда – лишь слышал от тылков. И поражался, заключив из рассказов, что это редкое гетеротрофное растение, сумевшее закрепиться в здешней экосистеме. Ядка встречалась только на Шайтан-горе, и даже там огромная удача увидеть раскрывшийся в полную силу синий цветок – все больше пустые, сухие гнездовья.
Хороши весной в саду цветочки,
Еще лучше девушки весной.
На горе, вдали от сада
Вовсе будет чудесато.
Колесников видел ядку собственными глазами – правда, во сне. Когда творятся чудесатые вещи. Между прочим, скверная примета. Ничего необычного – то есть, такого, что не могло быть. И все же явственно не так, как должно быть. Знак – и видимый, и ощущаемый. Синий цвет. Резкий кислый запах. Сергей аж закашлялся, задохнувшись, в горле прорезались ранки – наподобие тех, от кошачьих когтей на спине. Внутри с болью возник страх – резкий, безотчетный – когда не понимаешь, чего боишься, но боишься до ужаса. Хищный цветок вел себя как живое существо – наклонил стебель в его сторону. Это сон. Ну, вообще-то, цветы – живые. Мы живем, и все вокруг нас живет, дышит. Приходит срок – умирает. Что же мы тогда жить-то друг другу не даем? Завидуем, кляузничаем, интригуем, лишаем, оскорбляем, расстреливаем, разбиваем сердца и плюем в души? Ну, зачем, зачем же так? Оно того стоит?
Сергей не осмеливался думать и ни с кем делиться. Единственный человек вызывал подобное чувство опасности – и тем обиднее для мужского самолюбия, что это была женщина. Варвара Пятилетова. Синеглазая брюнетка – стройная, но не худая, ростом почти вровень с Сергеем. Сильное, мускулистое тело. Властная, гипнотическая красота.
Знакомство – отнюдь не из личной симпатии – состоялось в Кортубине, в штаб-квартире Правого Блока по улице Гвардейцев Труда. Новая демократическая сила в области только формировалась и выдвигала оппозиционные лозунги, которые предстояло обкатать на выборах. Тем удивительней присутствие в штаб-квартире посланца врага – одиозного олигарха, владельца Стальинвеста господина Сатарова. Посланца, обладающего колдовскими чарами. Варвара снизошла до беседы с незначительной фигурой – кандидатом на пост главы МО Утылва и Тылвинский район. У холдинга в Утылве имелся интерес – механический завод, так что разумно посадить в городишко своего мэра. Мальчику обещали поддержку, подарили знаки внимания и снарядили на подвиг – взять приступом Пятигорье. И Сергей его взял! Ну, он так самонадеянно считал…
Варвара появилась в Утылве не сразу, а после окончательного решения о закрытии ТыМЗ. Ее статус – исполнительный директор – последний директор, как тылки уверились. Спутников Варвары – молодых парней Клобов – сначала приняли за телохранителей, но вскоре обнаружили, что их функции более широкие и сложные. Это контроль за ситуацией на заводе – во всеобъемлющем смысле. Непосредственно производства (пресс-ножниц и др.) они не касались, а вот вопросы финансов, договоров, кадров, безопасности (применительно к поставленным перед Клобами задачам) – это все их епархия. Братья вполне компетентны, в курсе местной специфики – растолковывать им ничего не требовалось. Бывшим Васыровским сподвижникам (которые обрадовались или же нет отставке Бориса Сергеевича) выпало горько разочароваться в том, что власть троицы чужаков останется лишь декоративной. Варвара с Клобами быстро взнуздали заводскую лошадь, однако ехать и тащить было некуда и нечего. Померла – так померла!..
Про Клобов. Еще до того, как Ирэн Нифонтова догадалась и огласила в городе, что братья, оказывается, ворпани – те самые, с Шайтанки – еще до этого открытия догадки булькали. Чужеродны Клобы среди мужской половины Утылвы. Посудите сами. Тихие, корректные (как то ночью на мосту бедняге Тулузе нос порезали без матюгальников – прям хирургически). Всегда в костюмчиках, прилизанные, сосредоточенные. Отличались изрядной работоспособностью – в заводоуправлении их видели, начиная с раннего утра, и, случалось, за полночь. Ни одно распоряжение, бумажка – баланс, бюджет, ведомость, фактура, инвойс и пр. – не ускользали от внимания братьев, прилежно вникавших во все. Официальных должностей в штате ТыМЗ Клобы не занимали, числились в Стальинвесте, но с первого дня их слова (не приказы!) сделались обязательными для исполнения. Попробовали бы заводчане не то, что возразить, а даже не понять или замешкаться. Пример с Поворотовым научил тылков – да, уволила его Варвара, но именно Клобы тихо, без криков заставили этого медведя прыгать со скакалкой – пройти через унижения, чтобы вернуться на работу. Клобы не обнаруживали человеческих качеств – никаких слабостей. Не замешаны в мужских пороках – в пьянках, в драках; и местные девушки не привлекали их повышенный интерес (странно, но Ирэн – первый случай). У братьев не завелось ни друзей, ни врагов. Они не злились, не раздражались – твердокаменные какие-то. Каменные звери ворпани. Сегодня на площади произошло невероятное: Петька Глаз своим бредом почти спровоцировал Клобов, а обыкновенно они действуют очень рассудочно.
Если подчиненные столь неординарны, то каково же начальство? Варвара Ядизовна Пятилетова. Топ-менеджер Стальинвеста и – даже поговаривают – доверенное лицо и пассия самого господина Сатарова. Верно, госпожа Пятилетова – уникум. Что с блеском продемонстрировала на практике, совмещая деятельность в Стальинвесте с обязанностями исполнительного директора ТыМЗ. Хотя за нее
