вместо этого, подобно Гренее, вызывая эффект ритуалом. Потому боевые маги никак не желали уставать. Зато сфера тишины, за миг сбивающая заклинание, или вовремя выбитый из рук посох могли полностью нейтрализовать таких магов. Не считая Экселента - даже когда он случайно попадал в «зону молчания», его голос продолжал вычитывать величественные пассажи из волшебной книги, что заставляли противников окаменеть, расплющивали их по земле или телепортировали сердце из организма наружу. А человеческие войны мало что могли предоставить против крылатых - те даже не утруждались пробивать им доспехи, пиная рыцарей как консервные банки и позволяя им стукаться лбом о собственный шлем. Это не предоставило бы больших затруднений, если бы людей не наваливалось столько много за раз...
В лесах на побережье Фаарона, озера, на берегу которого стоял и сам горрод, было не более спокойно, чем с южной и западной сторон города. Понадеявшись на природную защиту озера и на то, что все корабли сожжены еще до подхода к Авваатеру, осаждаемые выставили меньше защитников с той стороны. Но никто из них не знал, что на противоположный берег вышли скрытые природной и волшебной маскировкой человеческие солдаты. Они намеревались развернуть дальнобойную артиллерию и бить прямо в центр города и в летающих над ним существ.
Но Ярр и Альдара были как раз там. Ярр только сейчас понял, что война опять началась. А он не верил белой! И теперь, хочешь-не хочешь, придется защищать свои шкуры сообща, несмотря на разногласия и взаимную ненависть.
- Брратья! - Грозный рык Семаргла раздавался по всей округе, пересиливая хаотичный шум битвы, раскатываясь болью в ушах. - Почему вы дрогнули, ВЕДЬ Я С ВАМИ!
Следующий удар его лапы был направлен не на врага, а в собственную грудь. Вырванное из нутра и поднятое высоко над головой сердце заменило сиянием скрывшееся за плотной пеленой туч солнце.
- ЗА СВЕТ! - Затряс демиург землю и небо своим громогласным выкриком, ничуть и не думая падать замертво; лишившись своего горячего сердца лишь, казалось, прибавил в мощи и ярости. Семураны верхних слоёв, преданные демиургу, воспряли и с новой, удвоенной силой продолжили наступать на «захватчиков города».
- Безумец! - Крик Иерона был и вовсе не слышен. Кончилось воззвание огненного - и сразу почти с той же силой заревел подчинённый ему народ. Который включал в себя либо таких же заблудших, как и их лидер, либо запуганных до смерти судьбой быть приравненным к еретикам за ослушание. Вечная ирония заключалась в том, что, чтобы выжить, приходилось лишать возможности жить не виноватых ни в чём сородичей. Обоим сторонам.
Напор безраздельно преданных своей вере сломит кого угодно. Жить без сердца, да ещё воспламенять его сиянием тела неверных и заряжать энергией собственных последователей, было чудом даже для семуран. Теперь они вовсе казались бессмертными - неуязвимость демиурга передалась и Светлым, и теперь они продолжали сражаться, несмотря на воистину смертельные раны, и только полное разрушение тела и отдельных его частей могло их остановить. Но до этих пор за Свет и Добро сражались даже вырванные руки, левитирующие без всякой праны на чистой вере Семаргла в победу своей стороны.
Ратисвет, Хорламир, Ниур и Наур и даже Гайвер с Инрьей (не могли самки отсиживаться в убежище, пока самцы дерутся вместо них) вместе защищали Храм, но на этот раз уже от законных его обладателей, сконцентрировавших силы на ударе по зданиям на центральной площади. Поддержка с орбиты значительно ослабла, потому поток атакующих лишь увеличивался. Кое-как спасала легендарная нерушимость здания - даже взбесившиеся «добродеи» не причиняли ему вреда серьёзней выщербленных царапинами стен. Уязвимым местом были сами защитники, хотя они этого никогда не признали бы.
Всебела и Юлрек отстреливались из Арочных Палат. Переходы и галереи часто рушились от мощных выбросов, но они выбрали наиболее прочное место, чтобы их не завалило невзначай - под двумя уже упавшими и вставшими шалашиком секциями каменного пола верхнего этажа. Сейчас мало что осталось от былой красоты сооружения, хотя до состояния драконьего института было ещё далеко. Даже Изабеле, Морфине и запозднившимся гостям со звёзд пришлось держать оборону в библиотеке, которая в своё время была неплохой крепостью - Оплотом Геофора.
А на крышу «типографии», которой пришлось спешно менять изрешеченную пулями дверь перед осадой, Боригнева, Войдан и его сестра вынесли пару станковых пулемётов - того самого участника нечаянной перестрелки - и орудие калибром побольше, которое уже нельзя было тащить в одиночку.
- Многая лета Императору, - саркастически-хищно ухмыльнулся чёрношёрстый, вставляя ленту и нацеливаясь на группу издали засыпающих заклинаниями улицы вражеских владеющих, - его заначка пришлась весьма кстати. Где ж он сам, юродивый?
Но не успел семуран надавить когтём на курок, как выцеливаемые маги затряслись от попадающих в них разрывных пуль, вырывающих из шатающихся тел ошмётки плоти.
- Опоздал! - Крикнул пролетающий над крышами верхом на Саясе Кларк. Чтобы не надорвать перепонки на крыльях подруге, на сегодня он отказался от экзоброни, но без шестиствольника он был бы как без рук. Запаздывая всего на десяток метров, следом за ними по земле бежали около дюжины бездушных, возглавляющие сотню биодронов. Спецназовцы КДВ вели безмозглых суперсолдат в бой с искренним кличем «За демократию!», и каждый из патриотов чужой родины стоил в бою десятерых сторонников тоталитарного режима демиургов.
Однако наполовину мёртвая, но практически не понёсшая потерь армия Света даже и не думала сдаваться. Семаргл слепящим метеором летал над городом, сердце воспылало ещё ярче:
-
