знал, что из армии не выйду живым, и шансов увидеть Киру никаких…
— Ты? — резковато спросила Эйч.
— Я. Шарли был увлечен Кирой, не больше… А вот я… А я Киру любил… Но она меня при встрече не узнала. Даже не вспомнила… Легко, Эйч, не будет, но раздолбай Крис всегда к твоим услугам. Ложись-ка ты спать, я разбужу, когда придет время.
— Время…?
— Ага, — вздохнул Крис, — для чего-то же я нужен тут? Хотя бы в качестве будильника сгожусь…
* * *
Проснулась Эйч уже под вечер, обнаружив на подушке красивую цепочку с капелькой-жемчужиной.
— Грррррей, ну почему ты даже это испортил, а?! Вот нужна она мне…
Глава 42 Откажись от ритуала…
Анж совсем не ожидал увидеть на пороге своей спальни Лию. Она лишь грустно заглянула в комнату, увидела спящую Билли на кровати, Альбу на ковре, Чарли на диванчике и вздохнула:
— Пойдем лучше ко мне…
Для верности она взяла его за руку и потянула за собой…
…И… Жалел ли он, что пошел с ней? Нет. Однозначно нет.
Осторожно целуя её пальчики, он жалел об одном — что эта ночь не повторится. Что он так и не разгадал самую главную тайну — кто же она, заставлявшая светить солнце даже в полночную тьму?
— Кто ты, Лия? — он, склоняясь над ней, спросил, заглядывая в её бездонные глаза.
— Я? Богиня. — легко ответила она, улыбаясь в ожидании его реакции.
Он погладил её по щеке тылом ладони:
— Это я и так знаю, Лия. Ты моя богиня, ты моя жизнь, ты…
Она негромко рассмеялась, выскальзывая из кольца его рук и садясь на кровати:
— Ты не понял — я действительно богиня. Я Клинок. Я жизнь и смерть.
Он притянул её в свои объятья.
— Объяснишь?
Она нахмурилась, от чего комната, освещенная лишь огнем в камине, погрузилась в полную тьму:
— В народе, где я жила, было принято выбирать девочку — воплощение богини на земле. Руководствуясь своими какими-то принципами, они раз в десять-пятнадцать лет выбирали новую девочку, так только прежняя делала шаг в своем развитии — становилась девушкой. Таких девочек любили, баловали, носили на руках, учили танцам и различным премудростям богини… Им молились и просили о помощи, ими восхищались и безжалостно возвращали в семьи, когда те уже не могли быть сосудом для богини… Однажды так выбрали и меня. Я росла в нежности и заботе, в уважении и почитании. Выполняла все необходимые ритуалы и…
Анж не удержался:
— Прости, я что-то слышал о подобном… Но это же далеко на востоке… Вроде бы.
Лия рассмеялась:
— Да, у вас на востоке, у нас… Я начала свою жизнь где-то под вашим Парижем. Помнишь историю? Гунны, монголы, персы… Тут вашей европейской культуры не осталось, восток захватил все, и я не сказала бы, что это плохо, Анж.
— Прости, что перебил. Рассказывай дальше.
— Я росла. Мне исполнилось шестнадцать… Двадцать… Сорок лет, но оставалась по-прежнему девочкой — маленькой, лет десяти на взгляд человека… Я не знаю, что не понравилось монахам, я не знаю, что думали священники, отвечавшие за меня… Однажды на церемонии освещения пашни меня чуть не затоптали обезумевшие буйволы. Потом я чуть не утонула в реке — меня вытащил крестьянин, присутствующий на празднике. Потом… Я помню лишь горечь на языке, когда выпила привычный чай… Очнулась я уже на руках Грея, который спас меня и тот мир от разрушения. Я же не только мир и жизнь. Я война и хаос, смерть и разрушение. Когда меня отравили, богиня обиделась, и во мне проснулась смерть. Я не знаю, сколько лет я была войной, я знаю лишь одно — Грей спас меня от меня самой. Спас и вернул в мир, где я родилась. Я оказалась одной из волшебного народа, потому и не взрослела, потому и была так долго ребенком. После того, как я была разрушением, я резко повзрослела, а еще… Я пошла за ним — на родине хорошо, но рядом с единственным другом лучше. Вот так, Анж. Напугала?
— Нет, — прислушиваясь к своим ощущениям, честно сказал Анж. — Страшно, что с тобой так поступили, ты не виновата в случившемся.
Она поцеловала его в щеку:
— Спасибо, Анж. Как же хорошо, что я все же встретила тебя. На краткий миг, но мы обязательно встретимся потом — я знаю, колесо перерождений существует, в другом месте, в другом мире мы будем вместе. И будем уже счастливы…
Он зарылся лицом в её волосы, пахнувшие летом и солнцем:
— Я тебя люблю, Лия.
Она грустно улыбнулась:
— Мы будем вместе, но потом. А сейчас… Мне надо идти — готовиться к… — Она прикусила губу, забыв на мгновение, какой из Кайлов перед ней.
— К ритуалу… — спокойно сказал Анж. — Я знаю, Грей мне выдал инструкции. Я тоже буду там.
— Что?! — Лия резко встала, вырываясь из его рук. — Ты не будешь там!
— Буду, — твердо сказал Анж.
— Я сказала — не будешшшшшь!!! — последнее слово она почти прошипела.
Он мягко повторил:
— Лия, это мой выбор. Я буду там.
— Не будешшшшшь!!! — Её язык раздвоился, а волосы из рыжих превратились в белую паклю.
— Лия, — Анж встал, но не успел ничего сказать — она оборвала его:
— Я не буду приносить тебя в шшшшшшшертву!!! — кожа её полыхнула на миг синевой, а вокруг шеи блеснуло ожерелье из мелких черепов.
Уже понимая, что она превращается, Лия выскочила прочь, в коридор — на поиски Грея.
Анж слышал, как в коридоре что-то стукнуло, что-то разбилось, что-то сказал Грей… Анж рванул за Лией, с трудом натягивая на себя джинсы, но в коридоре уже было пусто. А в комнаты Грея его не пустили…
* * *
Лия бесновалась, от чего вся комната вспыхивала алым пламенем:
— Почему, Грей?! Почему?! Ответь!!!
Он поймал её и прижал к себе, заставляя вновь вспоминать, что она жизнь и свет:
— Лия, тихо, пожалуйста, тихо… Не надо ускорять разрушение… Ну же, вспоминай, рыжие волосы, зеленые глаза, ну же, маленькая моя…
Она всхлипнула:
— Греееей, не надо брать Анжа на ритуал… Не надо, пожалуйста.
— Прости, он сам пришел, я не смог отказать… Понимаешь?
— Грей, я же не смогу…
Он взял её лицо в свои ладони и поднял вверх:
— Тогда откажись от ритуала. Откажись, и будешь счастлива с Анжем. Я справлюсь. Я освобождаю тебя от твоей клятвы…
Зря он это сказал — опять рыжий цвет волос сменила седина, опять Лия зарычала ему в лицо:
— Не дождешшшшшшшься! — и тут
