Теперь я с усмешкой покачала головой:
— Нет, ваша светлость, ничего бы у нас не вышло, даже если бы я была послушной. Вы, как и ваш племянник, стремитесь контролировать, навязать свою волю. И даже если выбранный путь ошибочен и фатален, вы оба будете упрямо идти по нему лишь потому, что не желаете признавать, что ошиблись. И тому доказательство – ваша месть мне. Я не трогала вас и не враждовала, попросту игнорировала после того, как вы использовали меня и выкинули за ворота, как старую тряпку. Это вы не сумели смириться с моей самостоятельностью. Вы затеяли то похищение, которое привело к изгнанию, но ни за что не признаете этого, потому что Стренхетт не может быть неправ. А для того, чтобы доказать себе самой, что всё было сделано правильно, вы продолжите свой путь по краю пропасти. Однако в падении виноватой останусь я, или же кто-то из магов, а может, и вовсе кто-то третий, но не ваше упрямство и нежелание видеть очевидное.
В гостиной воцарилась недолгая тишина, наконец, герцогиня поднялась на ноги и велела:
— Идея с утехами с лакеем на клумбе мне нравится всё больше, но проще убрать. Пусть исчезнет, и конец истории. Никто ведь не знает, что она здесь, верно?
Королевская тетка сделала пару шагов к двери, из которой появилась, но тут ожил Скурк. Он заступил ей дорогу:
— Ваша светлость, — проникновенно произнес маг: — Это неразумно. Вы желали иного, и мы теперь можем устроить это, более не медля и не откладывая. К чему разбрасываться полезными ресурсами, когда можно использовать их?
И вот тут, едва зародившееся беспокойство, вновь сменилось любопытством. Похоже, убивать меня не собирались. Но что тогда? Что можно было сотворить в этой безумной ситуации, когда маг уже показал свое наличие во дворце? И как можно было отпустить меня после того, как они открылись мне? Теперь я была по-настоящему опасна, и убийство и вправду казалось лучшим выходом, однако Скурк, похоже, думал иначе.
— И как вы собираетесь это сделать? — нервно спросила герцогиня, и мы все, включая даже Утткера, устремили на бывшего гвардейца внимательный и пытливый взгляд.
Тот улыбнулся и изящным жестом указал на менталиста:
— С помощью Лайсса, разумеется. Здесь он может использовать усилитель дара, а значит, внушение будет носить постоянный характер. Мы можем вложить в голову ее светлости все необходимые вам мысли.
— Но мы выкрали ее из дворца, а Ильма осталась там, и она очистилась от внушения, которому и без того сопротивлялась. Она выдаст нас, — осторожно заметил Утткер.
Скурк отмахнулся:
— Всё, что знает баронесса Стиренд – это личность похитителей, и что они увели герцогиню через портал. Впрочем, это даже не закрывает нам обратный путь во дворец, просто в иных должностях и с иной внешностью. Что до ее светлости, то мы выкинем ее на окраине города с историей о том, как портал вывел ее в предместье, но ей удалось ударить одного из похитителей по голове, пока второй отлучился, и сбежать. А потом она вернется во дворец. Чтобы король и ее окружение не заметили подвоха, мы оставим герцогине ее привычные помыслы и устремления, но вложим и новые. Она пожелает, чтобы тетушка ее жениха приехала на свадьбу. А там помирится и станет едва ли не лучшей ее подругой. У нас будет марионетка, которая сможет влиять на короля и сделает всё, что ей прикажут…
И я расхохоталась. Кажется, они и вправду думали, что король ест с моих рук. Даже Скурк, проживший рядом со мной четыре года, не понимал очевидного – Ивер Стренхетт идет у меня на поводу до тех пор, пока ему по пути в предложенном направлении. Однако переубеждать своих похитителей я не стала, решив, что магистр Элькос быстро обнаружит, что в мое сознание вмешались и всё исправит. Или же заподозрит это, когда я вдруг воспылаю любовью к женщине, которую презирала. Он знал меня лучше самого короля, а потому перемены не оставит без внимания, впрочем, как и само похищение. И я решила не сопротивляться. Так меня вернут назад, а дальше мне помогут и избавят от внушения. Главное, вырваться…
— А Элькос? — спросила герцогиня Аританская, и я повернула к ней голову.
— Он не увидит, потому что это не чары. Менталист меняет само сознание. И если вдруг у верховного возникнут подозрения, сам он не решится влезть в голову королеве. Для этого нужен сильный и умелый менталист, а этот дар – редкость. То, что нам попался Лайсс – большая удача. Иначе мы бы так и ждали момент и повод подчинить ее светлость. А так как мне это сделать почти невозможно из-за поисковой сети, то продолжали бы ждать, когда герцогиня оступится сама, чтобы повязать ее шантажом.
— Так вы поэтому медлили? — спросила я то, что крутилась у меня в голове.
— Убивать мы вас не собирались, — улыбнулся маг. — Это слишком жирный след, который непременно привел бы ищеек к ее светлости. Пользоваться магией я опасался по той же причине. И лишь угроза разоблачения и поимки вынудили меня использовать один из моих накопителей.
— Не понимаю, — я подалась вперед. — Просто сидели и ждали моего промаха? Но это как-то… глупо, не находите? Семь лет…
— Три с половиной, дорогая, — остановил меня Скурк. — Неужто вы думаете, что прорваться в гвардию было легко? Да мне даже к столице толком не удавалось приблизиться, как ищейки выходили на мой след. Хвала Богам, что полковник Геттибук был недоволен тем, что десять гвардейцев почти вышли из его подчинения, хоть и числились в полку, и перешли в ваше личное ведение. Признаться, он недалекий человек и не сумел по достоинству оценить то, что вы и ваш род проделали…
— Хикклер, — оборвала его герцогиня Аританская, выдав настоящую фамилию мага, — хотя бы вы не превозносите той чуши, что сотворил род Доло в угоду глупой и вздорной девчонке.
— Добрая половина Камерата с вами не согласится, ваша светлость, уж простите меня за эти слова, но они правдивы, — склонил голову маг. — Так вот, ваша светлость, — продолжил он, обратившись уже ко мне: — Полковник Геттибук, сколько бы он вам ни улыбался, но относится к вам предвзято и с неприязнью. Нам стало об этом известно, и ее светлость написала письме его высокоблагородию и нашла живейший отклик. Вы представить себе не можете, сколько человек ведут с герцогиней переписку и ждут вашего падения. Но это не столь интересно. Наличие у вас недоброжелателей не является для вас тайной.
— Хикклер, хватит болтать, — покривилась герцогиня. — Сделайте дело и уберите ее отсюда. Видеть эту… женщину мне не доставляет никакого удовольствия, по крайней мере, до тех пор, пока я не вернусь в королевский дворец.
— Еще минуту, ваша светлость, — вновь склонил голову маг. — Герцогиня Канаторская имеет право знать, что творилось за ее спиной. Она, конечно, не вспомнит об этом, но мне не хотелось бы отказывать ее светлости в этом праве.
Признаться, я сейчас была согласна с королевской теткой. Чем быстрей они закончат, тем быстрей я вернусь, и Элькос найдет выход. В этом я была уверена, потому что своему старинному другу доверяла больше, чем какому-то выскочке с завышенным самомнением.
