Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 161
– Норм! – воскликнула она. – Что случилось? Ты пришел домой на двадцать пять минут раньше положенного.
– Если ты не занята, – официальным тоном изрек я, – я бы не отказался пообщаться с тобой.
– Так рано? – Она удивленно раскрыла глаза.
– Если удобно, – сухо добавил я.
– О, конечно, – торопливо откликнулась она. – Дашь мне… пять минут?
Я кивнул.
Она появилась в общей комнате всего через три минуты – в самом прозрачном своем пеньюаре, необычайно красивая и соблазнительная, однако мой мозг занимали совсем другие мысли.
– Я только что разоблачил волну преступности, – несчастным тоном произнес я.
Улыбка жены сменилась разочарованием, затем ее лицо приобрело полагающееся ему выражение мягкой заинтересованности.
– Что такое преступность? – осведомилась она.
Я подготовился к этому вопросу: успел спросить у Компьютера.
– Действие, которое угрожает разрушением структуры общества или осуждается законом.
– Как вторжение в личное пространство? – живо спросила она.
– Хуже, Наида, – тяжело вздохнул я. – Гораздо хуже.
– Что может быть хуже вторжения в личное пространство?
– Воровство, – сказал я грубым, резким голосом.
– Воровство?
– Присвоение не принадлежащей тебе вещи.
– Не понимаю, чем это хуже вторжения в ли… – простодушно начала Наида.
– Вторжение в личное пространство, – с непозволительным нетерпением перебил я, – может произойти по неосмотрительности или случайно. Воровство подразумевает умысел; оно указывает на фундаментальное нарушение моральных качеств.
Вначале это казалось пустяком. Заметить его мог только статистик; только статистик способен распознать его важность. Изо дня в день статистик работает с цифрами. В них есть ритм, который действует на его внутреннее ухо сладко, успокаивающе; диссонанс – страшная вещь.
Статистический анализ играет ключевую роль в моем мире. Разумеется, о своей работе так думает каждый, но в случае со статистическим анализом это непреложная истина. Обязанность любого общества – установить норму и корректировать замеченные отклонения от нее. В моем мире норму устанавливал статистический анализ, а корректировку отклонений осуществляли аналитики.
В прошлый понедельник я проверял ежедневную сводку Компьютера. Все шло прекрасно: 1 173 476 галл. воды очищено, 1 173 476 галл. воды израсходовано; 9328 новорожденных, 9328 умерших…
А в заключение, в самом низу листа: у младенца похищен 1 леденец, полученный им в качестве поощрения.
– Он не давал согласия? – спросила Наида.
– Как может ребенок дать согласие? Он даже разговаривать не умеет!
– Но этого в сводке не было.
– Да, не было. Данные я получил из яслей. Кормилица дала младенцу леденец за хорошее поведение и ушла, оставив его наслаждаться лакомством в одиночестве. Его сердитый крик заставил ее вернуться. Конфета пропала. Кто-то прошмыгнул мимо и выхватил ее из рук у дитя. Ребенок негодовал. Его социальное развитие получило такой регресс, на преодоление которого уйдут годы. Малыш не мог описать вора, но проявил резкую и ничем не обоснованную настороженность к ясельному аналитику. Скорее всего, злодей был мужского пола.
– Какой кошмар! – ужаснулась Наида. – Такое может произойти и с нашими детьми.
Я сурово нахмурил брови.
– Не с нашими, Наида! С общественными. У нас нет никаких прав на эмоциональные притязания, а значит, мы даже не имеем права знать, кто из них наш, а кто нет. Все дети – наши. Все люди братья.
– Верно, Норм, – послушно откликнулась жена. – Норм? – вдруг без всякой связи продолжила она. – А можно нам еще одного? Ребенка, я имею в виду.
Я тяжело вздохнул: опять этот вопрос.
– Мы уже подали заявку, Наида. Что еще я могу сделать? Ну хорошо, – поспешно добавил я. – В очередной раз спрошу о квоте на нашу генетическую группу.
– Норм, – отстраненно произнесла Наида, – наверное, я подам заявление на работу в яслях.
Я снова вздохнул и ответил:
– Да, дорогая.
Каждый месяц она писала такое заявление, и каждый раз ей отказывали. Ее психологический профиль не подходил для яслей. Она душила младенцев сильной, безраздельной материнской любовью, тем самым развивая в них различного рода пристрастия и комплексы. Аналитики скорее подпустили бы к детям египетскую кобру.
– Отнять леденец у ребенка! – воскликнула она, легко возвращаясь к прежней теме. – Отвратительно! Но разве это настолько серьезно?
Ее способность к пониманию была похожа на крепость, и я собрался с мыслями, приготовившись к лобовой атаке.
– Общество – тонко отлаженный механизм. Подвижные общества могут поглощать и смягчать вредные колебания, но наше общество находится в состоянии покоя. Одно антиобщественное деяние вызовет в нем колыхания. Одна антиобщественная личность сведет на нет всю его слаженность. Мы не организованы для борьбы с преступностью. В течение семидесяти пяти лет у нас не зарегистрировано ни одного случая хищения – я узнавал у Компьютера. Не существует даже законов против такого деяния. Зарождающиеся преступники проникают в ясли. Мы – изолированное общество, вступающее в контакт с заразной болезнью, к которой давно потеряли иммунитет. Мы можем подхватить ее, как полинезийцы корь или оспу.
Глаза Наиды широко распахнулись, лицо приняло выражение, которое я всегда находил чертовски привлекательным. Сейчас оно меня раздражало.
– Боже! – воскликнула она. – Мы тоже в опасности?
– Нет, нет. Просто сравнение. – Я помолчал, собираясь с мыслями. – Это случилось в прошлый понедельник. На следующий день из яслей на другом конце города похитили детские ходунки. В среду в восточной части пропал мешочек со стеклянными шариками. В четверг вечером на футбольном поле оставили мяч; наутро его там не обнаружили. В пятницу у подростков увели кабриолет. В субботу у девушки, гуляющей в Центральном парке, отняли девственность.
– Как глупо! Ему-то всего и надо было, что попросить.
– Разумеется. Только его бы такое не удовлетворило.
Наида задумчиво нахмурила брови.
– Звучит так, будто вор все это время рос.
– В воскресенье он вырос, – простонал я. – Украл десять миллионов долларов из Первого национального банка.
Потрясенная, Наида откинулась на спинку дивана.
– Как ему удалось?
– В банке нет кассиров-людей, чтобы проверить компьютер. Когда в общественную кассу предъявили пачку чеков на выплату из городского фонда за подписью, идентичной подписи городского казначея, наличные мелкими купюрами были выданы без единого вопроса. Несоответствие вскрылось сегодня утром.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 161
