Юстасу.
Информация получена. Мы понимаем, как вам тяжело. Берегите себя.
Центр.
Штирлиц заплакал. Он отчего-то вспомнил весну двадцать первого года, свою первую командировку за кордон по делу похищенных из Гохрана бриллиантов диктатуры пролетариата; вспомнил тихий, красивый Таллинн, лицо Лиды Боссе и ее вопрос: «А вы мне на прощание скажете – «Товарищ, береги себя»?» И он услышал свой ответ ей: «Обязательно». Он тогда ответил усмешливо, он ведь молодой был тогда, моложе своего сына – на семь месяцев и три дня.
53. КАЖДОМУ – СВОЕ
После того как Аппель и Крыся вместе с Краухом и тремя разведчиками Седого были переправлены в горы, к партизанам, – на встречу с передовыми частями Красной Армии, – на запасной явке Седого в погребе собрались Коля, Вихрь, Аня, Тромпчинский и Берг.
Вихрь. Аня, хочешь спросить полковника обо мне?
Аня. Не надо. Я получила все от Бородина. Это важнее.
Вихрь. Спроси.
Берг. Девочка, я иначе не мог.
Вихрь. Почему?
Берг. Потому, что тогда я играл всерьез.
Коля. Ложная вербовка?
Берг. Да.
Вихрь. Когда вы от нее отказались?
Берг. Когда понял неизбежность конца. Врать про мою оппозиционность режиму с самого начала не буду, это недостойно. Я был за режим до тех пор, пока не понял его обреченности.
Аня. Вы знаете, что такое ненавидеть?
Берг. Я никогда не знал ненависти. Я всегда выполнял свой долг.
Вихрь. Аня, полковник помогает нам честно. Это проверено.
Берг. Что ж… Я могу ее понять.
Коля. Только понять?
Берг. Понять – значит оправдать.
Вихрь. Время! Берг, вы уходите со своими. Вас найдет человек, который даст вам половинку вот этой вашей фотографии. Возвращаю вам половинку вашего семейства. Дети остаются у вас, а сами вы – у меня.
Берг. Вы сохраняете юмор. Это великолепно.
Вихрь. До свидания, Берг.
Берг. Господа, как разведчик, я должен сказать, что восхищен вашей работой. Вам помогал Бог. До свидания. – Он обернулся к Коле: – Отто, мне подождать вас здесь или выйти?
Коля. Подождите здесь.
Вихрь. Коля, ну-ка отойдем…
Коля. Иду.
Вихрь. Коленька, он тебе уже выдал документы?
Коля. Да. Я откомандирован командованием группы армий «А» в штаб РОА, к Власову, в Прагу.
Вихрь. Коленька, держись, братишка. Слова банальные, но иначе не скажешь…
Коля. Спасибо тебе, Вихрь.
Вихрь. Это за что?
Коля. Просто так.
Вихрь. И тебе спасибо. Все помнишь?
Коля. Каждую субботу с девяти до десяти возле входа в отель «Адлон» меня будет ждать связь.
Вихрь. Человек с двумя кульками хрустящей картошки. Пароль…
Коля. Я все помню.
Вихрь. Если что – уходи через фронт…
Коля. Если что – скажи маме про… отца…
Вихрь. Все будет, как надо. Ты сам скажешь ей.
Коля. Ну, давай.
Вихрь. Счастливо, Коленька. До встречи…
Коля. Счастливо, Ветерок… До встречи…
– Аня…
– Да?
– Девочка, ты уйдешь на конспиративную квартиру Палека.
– Нет.
– Что?
– Никуда я от вас не уйду.
– Родная, давай не будем устраивать кино с приказами. Я не стану вращать глазами и шептать: «Я тебе приказываю». Анечка, я просто тебя прошу.
– А я вас прошу.
– Ты почему меня называешь на «вы»?
– Потому, что я вас люблю.
– Неловко, они нас ждут…
– Ну и пусть…
– Анечка, курносый мой человечек… Ты уйдешь…
– Знаете, я вот часто думаю: мы такие красивые слова научились говорить, а все равно обижаем друг друга. Обидеть очень легко. В мыслях, усмешкой, взглядом. А особенно легко мужчине обидеть женщину.
– О чем ты?
– О том, что мне просто не для кого жить, если я останусь одна.
– Я вернусь. Мы все вернемся, о чем ты? Мы встретим наши танки и вернемся.
– Война – это ж не расписание поездов.
– Ну вот что…
– Я никуда от вас не уйду. Я, как собака, пойду за вами. Хотите – можете пристрелить.
– Как мне доказать тебе, что это нелепо?
– Очень просто.
– Ну?
– Взять меня с собой.
