Потерял Левин адрес. Перешли им письмо и вышли адрес.
6
Июль 1943
Дорогая Галочка!
Получил твои письма, где ты во всех горюешь о том, что я их не получаю. Теперь стал получать все твои письма.
Мне очень жаль, что огорчил тебя своим письмом с упреком о молчании, но теперь не будем об этом вспоминать. Галочка, милая девочка, как ты живешь, я не представляю — с семьей? и где ты работаешь? Ты должна была получить справку, письмо и фото от одной кинооператорши, которая была у нас и улетела в Москву, с ней бригада переслала картины в Москву, но меня волнует, куда она их денет; когда она тебе напишет и ты ее увидишь, расспроси и узнай, где картины, и тогда напиши мне.
Галочка, если, случайно, ты сможешь узнать, где находится Грабарь, то напиши его адрес мне. Сейчас немного стало тише на нашем фронте, и я имею возможность писать новую картину «Оборона Пышно». Конечно, в этих условиях, я уверен, 90 % художников ничего не сделали бы, это не в Москве в мастерской, и сроки не такие — сегодня я пишу, а завтра не знаю, где буду находиться.
Краски также ужасны, да и тех крохи, здесь к картине этюдов и эскизов не много можно написать, обдумываешь больше на ходу, а затем пишешь; может, они (картины мои) низки по живописи, слабы со стороны искусства, но зато они необходимы здесь — когда бойцы знают, что их напишешь в картину, а она будет в Москве, то им легче драться.
Недавно чуть не попался живым в руки немцев, в бригаде уже похоронили, а я опять жив остался.
Напоролся на засаду. Когда ездил хоронить бойцов и осматривать линию обороны, столкнулся с немцами врасплох, они опешили, я бросился с автоматом на них, а он отказал — раз, другой, третий, я тут же залег, начал разбирать автомат, но, вижу, опять подведет, лежу, приготовился, а они кругом ищут меня; так и не нашли — в 20 шагах ходили, а не заметили. Жаль, лошадь убили мою. У меня автомат хороший, отечественный, а я на время поменял на немецкий, а он оказался испорченный.
Как бы мне хотелось всех ребят увидеть, но тем, которые в тылу, не завидую, никакого морального права на это они не имеют. Байрон не хуже их был, не менее ценный, а и то на Востоке за чужую свободу погиб, а они не хотят за свою драться. Левка молодец, из их брата в партизанах почти нет, один на тыщу, а он — добровольцем; честь и хвала ему. Если знаешь адрес Покаржевского, напиши, интересно, где он.
Золотки мои, как за вами скучаю! Гарька пусть ждет, приеду, будем с ним ездить по Кавказу, а «немчам я ремня даю», пусть не сомневается. У нас есть пленные немцы, у них же в тылу — и пленные. Тася идет в красные сестры, это хорошо. Жаль Лильку, очень Жорж дурной, если спутался, не надо было до конца войны с Лилькой рвать, там видно б было.
Пиши, как Женька, что с ее замужеством сталось; а Димка — жаль, что лодырь такой, у нас такие, как он, воюют, а в крестьянстве работают за отцов. Скажи Гарьке, что я тоже на нем жениться хочу — как приеду, так и женюсь. Очень хорошо было бы, если бы ты по справке могла получать что-нибудь, только число на ней поставь, я не ставил, не знал, когда до тебя дойдет, и квартиру переменила бы, чтобы от соседей Гарьку убрать.
Привет передай маме, а Димке скажи, что обижен на него. Надеюсь, скоро приеду, не далек тот час, когда Кр. Ар. будет здесь, может, зимой, а может, и осенью.
Пиши теперь часто письма, пока хорошо летают туда и оттуда.
Целую тебя, моя девочка, твой Коля.
Привет всем знакомым.
Адрес кинооператорши: Москва 59, 2-я Бородинская, дом 10/К (или С, неразборчиво, какая-то буква). Сухова Мария Ивановна.
Телефон Кинофабрики К-4–20–13, добавочный — 7. Адрес: Лыков пер., дом Кинохроники.
Но она должна тебе написать будет, куда подъехать.
У нее справка и письма, фото и прочее.
Галочка, она цыганка страшная, все канючит. Узнай, куда и кому она сдала картины.
7
8/VIII 43 г.
Дорогая Галочка!
Ты, наверно, получила мое письмо и от Маши (кинооператорши) — со справкой, и другое — с фотографиями.
Сейчас я хочу дать тебе поручение: если к тебе явится кто-нибудь отсюда (с Белоруссии) и попросит для меня посылку, ты ему приготовь. Мне необходимы для работы краски, кисти и прочие вещи. На складах воинских политпросветимущества этого нет, и потому проще всего передать мои краски, я надеюсь, что они, no-старому, в чемодане, то есть в ящике, их надо только упаковать как посылку. Теперь я перечислю, что вложить.
1. Белил — все, что есть, 20 тюбов
2. Охры — 20 тюбов
3. Умбры натуральной 10 тюбов
4. Сиены натуральной 5 тюбов
5. Ультрамарин 5 больших тюбов
6. Стронций желтый 5 тюбов
7. Зелень изумрудная 5 т. больших
8. Кобальт зеленый св. 5 тюбов
9. ««теми. 5 тюбов
10. Краплак фиолетовый 2 больш. т.
11. «красный 2 т.
12. Киноварь красная 1–2 т.
13. Охра красная — 10 тюбов
14. Слоновую кость 1 тюб
15. Умбра жженая 2 тюба
16. Волконскоит 5 тюбов
Из красок, кажется, все. Теперь: все, сколько есть, масло и лак, в бутылочках.
Также скипидар, а то здесь не найдешь и капли.
Клея казеинового плиток 20 пришли, он лежит в ящике или в холсте на телефоне, не знаю точно, где. Очень нужно.
Кисти:
колонковых, малых и крупных, всех размеров, штук 10,
медвежьих белых штук 15, малых, средних и больших,
и щетинных светлых, если есть, побольше.
Часть отложи, когда приеду, буду писать.
Также всю пленку, что в пачках, кажется 10 пачек, мы, помнишь, в Харькове покупали на май месяц.
Если есть проявитель для фото, пришли. Здесь много есть для проявления материала, но нет проявителя и бумаги. Если есть фотобумага — то тоже.
Галочка, заодно, если легко найти, — полуватман, у меня он сложен в альбомные листы; если близко, то листов 10 передай, сложенных в восьмушки.
Галочка, вот и все, что ты вложишь или в чемоданчик, или куда-нибудь, чтобы было удобно везти.
Конечно, это в том случае, если к тебе кто-то придет за ними. А ты, по получении письма, все приготовь и спакуй.
Да, еще акварельную толстую кисть вышли.
Ой как приятно писать: «возьми там, положи то, вышли то» — как будто дома недавно был.
Милая девочка, как к тебе тянет, как хочется скорей к вам.
Знаешь, мне неудобно — правда! — затруднять тебя, но это мне необходимо. Ты это сделаешь, правда? Все, по получении письма, спакуешь и будешь ждать, когда зайдут за вещами.
