— Алекса. Мою мать. Луну и Идет Поет.
— Алекса не было дома, он рыбачил, гулял, даже не знаю точно. Твоя мать и Луна… Помнится, они прибирались в летнем флигеле, чтобы развесить и вялить там мясо, которое я должен был принести от Грюбера. Тот большой индеец работал на складе, а потом пошел нарубить дров. — Он довольно ухмыльнулся Шаману. — Так что, как моя память?
— Макву нашел Джейсон. Что он делал в тот день?
Олден возмутился.
— Да откуда ж мне знать? Хочешь знать, что делал Гайгер, — спроси его жену!
Шаман кивнул.
— Думаю, так я и сделаю, — ответил он.
Но когда он вернулся домой, все его намерения моментально поменялись, потому что мать сказала, что приезжал Кэррол Вилкенсон с сообщением для него. Это была телеграмма, которая пришла на почту Рок-Айленда. Когда Шаман разрывал конверт, его пальцы дрожали, почти как у Олдена.
Письмо оказалось весьма лаконичным и деловым:
Капрал Александр Бледшо из тридцать восьмого луизианского полка конных стрелков по-прежнему находится в плену в тюрьме города Эльмиры, штат Нью-Йорк. Пожалуйста, свяжитесь со мной, если я смогу еще чем-нибудь вам помочь. Желаю удачи. Николас Холден, комиссар бюро по делам индейцев.
66
Эльмира
Сидя за столом президента банка, Чарли Андерсон посмотрел на сумму, указанную на бланке снятия средств со счета, и поджал губы.
Хотя эти деньги были собственностью Коулов и он мог взять их без всяких объяснений, Шаман все же совершенно искренне рассказал банкиру о причине, по которой ему необходимы все их сбережения — он знал, что ему можно доверять в личных вопросах.
— Мне нужны все средства, чтобы вытащить брата.
Андерсон кивнул и вышел из кабинета. Вскоре он вернулся с банкнотами, уложенными в небольшую корзинку. Помимо этого он протянул Шаману и поясной кошелек.
— Скромный подарок от банка для ценного клиента. Если не возражаете, примите вместе с нашими сердечными пожеланиями один совет. Всегда храните деньги в этом поясном кошельке и надевайте его прямо на голое тело, под одежду. У вас есть оружие?
— Нет.
— Тогда непременно купите его. Вы отправляетесь в дальний путь. Вам могут встретиться грабители, которые ради этих денег, не задумываясь, лишат вас жизни.
Шаман поблагодарил банкира, переложил деньги и подаренный ему кошелек в домотканую суму, которая была у него с собой. Он уже ехал по Мэйн-стрит, когда вдруг понял, что у него есть оружие — кольт сорок четвертого калибра, который его отец забрал у погибшего конфедерата, чтобы пристрелить лошадь. С войны он привез его домой.
В другом случае ему бы и в голову не пришло путешествовать вооруженным, но он не мог позволить, чтобы что-то помешало освобождению Алекса, поэтому он развернул коня и поехал в лавку Гаскинса, где приобрел коробку патронов сорок четвертого калибра. Револьвер с патронами оказался довольно тяжелым, поэтому для них понадобился отдельный саквояж.
Следующим утром Шаман выехал из Холден-Кроссинга. Саквояж и санитарная сумка составляли весь его багаж. Он сел на пароход и отправился вниз по реке, в Каир, затем поездом на восток. Трижды поезд надолго останавливался, пропуская вперед армейские составы. На это тяжелое путешествие ушло четыре дня и ночи. По мере того как он удалялся от Иллинойса, снега становилось все меньше, но мороз не слабел — ледяной холод пробирал Шамана до костей. Достигнув цели своего путешествия — Эльмиры, — он не помнил себя от усталости, но даже не подумал о том, чтобы принять ванну или переодеться прежде, чем увидит Алекса. Он должен был убедиться в том, что брат все еще жив.
На вокзале он не стал брать экипаж, ограничившись коляской, чтобы сидеть рядом с кучером и видеть, что тот говорит. Коляска везла их по милому городку, застроенному маленькими домиками. Кучер гордо сообщил своему пассажиру, что численность населения достигла пятнадцати тысяч. Они выехали на улицу Уотер-стрит, вдоль которой, если верить словам кучера, протекала река Чемунг, затем добрались до окраины Эльмиры и остановились перед деревянным ограждением, которым была обнесена тюрьма.
Словоохотливый кучер гордился местными достопримечательностями, а потому не упустил случай блеснуть знанием фактов из истории родного города. Он сказал Шаману, что этот забор двенадцати футов в высоту был сооружен из «местного дерева» и огораживал лагерь площадью двадцать восемь акров, на котором содержится более десяти тысяч пленных конфедератов.
— Иногда количество повстанцев достигало даже двенадцати тысяч, — заметил он, обратив внимание гостя и на то, что на высоте четырех футов по узкому мостику ходили вооруженные патрульные.
Они спустились по Уэстуотер-стрит, где увидели, что любители наживы превратили лагерь в самый настоящий зоопарк, где вместо зверей показывали людей. Они проехали трехэтажную деревянную башню, на которой была установлена платформа, откуда, поднявшись по деревянным ступеням, можно было всего за пятнадцать центов поглазеть на заключенных, ходящих по кругу внутри тесного двора.
— Когда-то здесь было две башни. Здесь даже торговали всякими лакомствами. Продавали посетителям пироги, сухари, орешки, лимонад, пиво… Но чертовы военные прикрыли эту лавочку.
— Жаль, — отозвался Шаман.
— Ага. Хотите, остановимся и вы тоже туда подниметесь?
Шаман покачал головой:
— Просто высади меня перед главными воротами лагеря.
На воротах стоял вооруженный до зубов цветной дозор — большинство караульных были неграми. Один из них проводил Шамана в канцелярию штаб-квартиры, где тот представился сержанту и попросил разрешения встретиться с заключенным по имени Александр Бледшо.
Сержант посовещался с лейтенантом, сидевшим за столом в этой же крохотной комнатушке, а затем пробормотал, что недавно в канцелярию пришло письмо из Вашингтона касательно доктора Коула; это заставило Шамана изменить свое мнение о Николасе Холдене в лучшую сторону.
— Посещение — не дольше девяноста минут.
Ему сказали, что все тот же караульный проводит его к брату в палатку 8-С. Негр повел Шамана по замерзшей земле вглубь лагеря. Повсюду он видел заключенных — вялых, жалких, одетых в лохмотья. Он сразу понял, что их морят голодом. Он увидел двух мужчин, которые стояли у перевернутой бочки и свежевали крысу.
Они прошли мимо ряда низких деревянных казарм. За ними располагался ряд палаток, а еще дальше находился небольшой продолговатый пруд, который, очевидно, использовали как открытую канализацию, потому что чем ближе они подходили к нему, тем сильнее чувствовалось зловоние.
В конце концов негр остановился перед одной из палаток.
— Это и есть палатка 8-С, сэр, — сказал он, и Шаман поблагодарил его в ответ.
Внутри он обнаружил четверых мужчин, чьи лица почти побелели от холода. Он не узнал ни одного из них, поэтому первой его мыслью было то, что заключенный с именем Алекс Бледшо — просто тезка его брата, следовательно, он проделал весь этот путь зря, из-за банального совпадения.
