- Не хочу ничего загадывать.
- Милая...
- Держи себя в руках, - попросила она его ещё раз. -Будь с ней помягче.
- Не то ты мне говоришь, Ксения, - посетовал Говоров.
Она улыбнулась.
- Я тебя люблю. И верю в то, что ты будешь вести себяспокойно и благоразумно.
- Первая часть мне понравилась больше, но... чтоделать. Я тебя люблю. Даже такой рассудительной. Ванька нормально заснул?
- Да. Мы почитали книжку, и он уснул.
- Про меня спрашивал?
- Илья!
- Ладно, молчу.
- Возвращайся поскорее.
- Постараюсь. Домой хочу.
Это было даже лучше, чем признания в любви. Он хочетдомой, а дом там, где она и её сын. Их сын.
- И не вздумай слёзы лить, - словно уловив её вмигизменившееся настроение, сказал Илья. - Ложись спать.
- Я не могу, - всё-таки всхлипнула она. - Я стираю.
Говоров захохотал.
Родители забрали Ваню, Ксения снова выглянула в окнои увидела, как они не спеша (а ведь опаздывали!), идут по двору, держась заруки. Посмотрела на часы. Для звонка Ильи было слишком рано, в Париже совсемраннее утро. А значит, есть время сходить в химчистку, забрать костюм Говорова,который Ванька извозил акварельными красками, а заодно и в магазин забежать. Апотом будет звонка ждать. Очень важного звонка.
Остановилась посреди комнаты и оглядела большуюстопку белья, которое предстояло сегодня погладить. Пока оглядывалась, попутнонаметила ещё несколько неотложных дел.
А ведь папа не далее как пару дней назад хвасталсяперед Ильёй, что его дочь прекрасная хозяйка и утверждал, что Говорову повезло.Илья, правда, с этим и не спорил. А вот она сама бы поспорила, особенно сейчас.
Нужно исправляться и приниматься за домашнеехозяйство.
Где-то внутри бушевало волнение, но Ксениястарательно его в себе прятала, и мысли беспокоящие отгоняла. Это удавалось, ина домашние дела она переключилась с воодушевлением. Почти вприпрыжку добежаладо магазина, а потом отправилась в химчистку, которая находилась недалеко от ихдома. Тщательно осмотрела пиджак, поблагодарила за хорошую работу ипереполняемая важностью и гордостью от происходящего, отправилась домой. Костюмповесила на открытую дверцу шифоньера, аккуратно разгладила ладонью ткань, апотом уткнулась в костюм носом. Конечно, одеколоном Ильи не пахло, а пахлокакой-то химией. Правда, не противно.
А прошёл всего час.
Когда Илья позвонит? Хоть бы голос его услышать. Скучаетсовершенно неприлично.
Сказать ему об этом или не стоит?
В детской, в клетке зашуршал Пуфик, Ксения сходила накухню и отрезала ему кусочек яблока. Сунула в клетку и ненадолго задержалась,наблюдая, как хомяк смешно грызёт угощение, придерживая его маленькими лапками.
Повсюду валялись Ванькины игрушки. Тот с утраторопился продемонстрировать всё новое бабушке и дедушке, а на то, чтобы всёсобрать обратно в корзину, времени уже не хватило. Ксения подобрала машинки,отнесла их в детскую, мягкого медведя, которого Илья купил несколько днейназад, усадила на диван и вытащила из-за двери гладильную доску. А сама вожидании посматривала на телефон.
Хотя, чего она ждёт? Утром Илья вполне может и непозвонить. Ему может быть некогда, он будет торопиться... Какие уж тутразговоры?
Нужно просто подождать и он позвонит. В течение дня.
Это сколько же часов ждать надо?
Включила телевизор, чтобы хоть как-то отвлечься.Работа пошла веселее.
Она как раз принялась гладить вторую рубашку Ильи,когда в дверь позвонили.
Не ожидая никакого подвоха (чего было ждать? Еслитолько родители вернуться могли, или хозяйка забежала), открыла дверь изастыла, как громом поражённая.
- Войти можно? - спросила Света.
Ксения, как во сне, отошла назад, пропуская Светланув квартиру. Включила свет, не сразу отыскав на стене выключатель. Светаосторожно прикрыла за собой дверь и окинула маленькую прихожую любопытнымвзглядом. Поджала губы. Потом посмотрела на Ксению.
Они обе молчали некоторое время, потом Степнованервно сглотнула.
- Светлана Юрьевна... мы... я не думала, что вы вМоскве.
Та кивнула.
- Я знаю. Ксения, нам нужно поговорить.
- Проходите.
Света сделала шаг и споткнулась о тапки. Опустилаглаза, а Ксения первой кинулась вперёд и подняла детские тапочки с тигринымимордами, а мужские... мужские задвинула ногой под тумбочку. Сделала это быстро,словно надеялась, что гостья могла их не заметить.
Степнова суетилась и нервничала, а Света наблюдала заней, не скрываясь.
Изменилась. Даже в домашнем костюме выглядит другой,не серой и уж точно не незаметной. Стрижка короткая, озорная какая-то, ноконечно, не супер-класс. Макияж лёгкий, скорее набросанный на скорую руку.Очки, правда, стильные и дорогие. Весь внешний облик говорил о том, что в еёжизни произошли серьёзные изменения.
И наверняка, Говоров приложил к этому руку.
Ксения посмотрел на детские тапочки в своей руке, исунула их на полку стенного шкафа. Рядом стояла вазочка с сухими цветами. Тапкамтам было самое место.
- Проходите, Светлана Юрьевна.
Света кивнула и пошла за ней в комнату. Даже неподумала снять лёгкую норковую шубку, а уж тем более разуться.
Ольга говорила ей, что живёт её муж теперь в обычнойпятиэтажке, в маленькой квартирке, но такого убожества Света даже предположитьне могла. Думала, что квартира, скорее всего, похожа на его квартиру до брака,но такое...
Хрущёвка. Отлично, Говоров, докатился.
Малюсенькая прихожая, в которой даже двоим сложноразвернуться, с потёртой тумбочкой, а на ней красовался дорогущий портфель Ильииз кожи питона. Это она ему подарила на тридцатилетие. А теперь он здесь...
Стенной шкаф, явно сделанный руками какого-тонеизвестного Самоделкина. Множество небольших полочек и ящичков, заполненныхмелочами. Непонятными, и на взгляд Светы, абсолютно ненужными. Одна из полокзаставлена книжонками в дешёвых обложках. Говорова презрительно усмехнулась.Любовные романы. Подозревала за Степновой некую пагубную страсть - и вот,пожалуйста.
Комната произвела ещё более удручающее впечатление.Тоже маленькая, какая-то вытянутая, заставленная старой, страшной мебелью. Апосреди комнаты гладильная доска и бельё кругом разложено. Степновапоторопилась выключить утюг, а Света уставилась на недоглаженную рубашку своегомужа, свисавшую с одного бока гладильной доски. Наступила сапогами на дорогойшерстяной палас. И снова обвела комнату взглядом. Через открытую дверь можнобыло увидеть другую комнату, совсем маленькую и узкую, мебель, явнопредназначенную для ребёнка, в ней.
