ну, нафиг этот режим берсерка… чуть крыша не поехала…
— У меня тоже, — кивнул ему Ермолаев.
Заметив, что обе девушки бегут к ним с явно недобрыми намерениями, Илья взял обеими руками за оба конца лопатку и поднял её над собой.
— Оля! Лена! Всё! Мы победили, бой кончился.
— Н-на! — с диким ором Оля ударила его лопатой сверху, но в последний момент он выставил блок из своей лопатки и ту чуть не перерубило пополам.
— Дура! Замри! Или я тебя сам перетяну лопатой! Поняла?!
— Илья? — девушка наконец возвратилась в реальность, роняя лопатку. — А что, «шоколадки» кончились?
— Кончились, Яшина. Вы с Голиковой по второму кругу начали их месить, — усмехнулся Олег.
— Лена! Это Илья с Олегом, а не «шоколадки»! Прекрати! Что ты делаешь?! — завизжала девушка, видя, что подруга кинулась на Сколкова.
Тот поднырнул под рукой Голиковой и уже сзади провёл захват, прижав руки девушки к туловищу.
— Успокойся! А то поцелую! — пригрозил он, зная, что девушка к нему не равнодушна.
— Ты чё? Люди вокруг! Подожди… так уже всё?
Последняя лопатка упала на землю…
— О чём тебе уже двадцать раз сказали. Выдыхай, «бобёр»! — Олег наконец отпустил Голикову, и та села на землю.
— О, господи! На кого я похожа! — Голикова осматривала свою форму и ахала. — Как мне теперь в анклав возвращаться?
— Мы не лучше — усмехнулся Илья. — Как и остальные.
— Илюх! Тут рядом есть небольшой пруд. Айда ополоснёмся?
— Вода же уже холодная? — удивилась Оля.
— Да мне пофиг! Хоть в себя приду до конца, а то колотит всего не по-детски…
— Собираем остальных и идём вместе, — кивнул ему Ермолаев.
Видя остановившуюся и белее-менее адекватную четверку юнармейцев-добровольцев, Захаровы и Мухин направились к ним.
— Ну, молодёжь, как самочувствие? — хмуро поинтересовался капитан.
— Хреново, тарщ капитан, — ответил ему Илья. — Трясун как у нарика.
— Это нормально после такого боя.
— Мы хотели бы дойти до пруда, — Лена опять потрогала свою форму, — Олег сказал, что здесь недалеко. И умыться, а то и искупаться. Сами понимаете, в таком виде стыдно идти в анклав.
— Вода уже холодная! — Аня хотела отговорить их от этой затеи, но сдалась под взглядом спецназовца.
Остальные парни и девушки собрали оставленное добровольцами оружие и тоже двинулись к пруду. Несмотря на середину сентября, вода в мелком прудике, доходившая на середине юнармейцам по грудь, была более-менее тёплой. Обе девушки невозмутимо разделись до белья и спокойно зашли в воду. Было что-то неестественное в этом спокойствии. Окунулись, вынырнули и, отфыркиваясь, принялись расплетать косы.
— Кошмар! Все волосы в крови!
— Голикова! Ты решила парням стриптиз показать? — Аня подошла к урезу воды и встала, уперев руки в бока.
— Тарщ лейтенант, я на себе форму стирать не привыкла. А что такого? Или у кого-то что-то где-то? — захохотала девушка.
— Ань, оставь ты их, — покачал головой супруг. — У них отходняк ещё долго будет. Они и сами не понимают, что творят.
Илья сделал затяжной заплыв под водой, временами шебурша пальцами по волосам. Когда он вынырнул, то оказался рядом с Олегом. Несколько секунд она оба взирали друг на друга с широко открытыми глазами.
— Ты чё вылупился? — удивился Олег.
— Сколков… у тебя волосы серые…
— Илюх! У тебя тоже…
— Мама! У меня прядь седая! — взвизгнула Лена. — Кошмар! — она обернулась к остальным и увидела Сколкова с Ермолаевым — Мальчики… мамочки… вы оба седые! А-а-а!
— Охренеть… — это уже Захаров не сдержался. — Да вы посмотрите на остальных — у кого чёлка, у кого виски — они все поседели!
— Давайте выходите! Замёрзните! — попыталась всех выгнать из воды Аня.
— Сейчас, тарщ лейтенант! Только одежду слегонца постираем! А то в крови вся! — закричали парни из воды.
Через полчаса юнармейцы выстроились повзводно и неспешно двинулись в анклав. Пусть одежда была сырая, но уже не такая грязная. Понятно, что её нужно будет менять, ибо она фактически пришла в негодность, но теперь хоть не так воняла. Девушки и парни, не участвовавшие в бойне, держались в конце строя. И хотя добровольцы забрали своё оружие, остальные шли понуро, поминутно оглядывая мальчишек — один вид полностью седых Ильи и Олега чего стоил.
Уже у шоссе, Аня вызвала Мочалова, но на вызов ответил сам генерал-майор.
— Лейтенант! Где вас носит? Докладывайте!
— Товарищ генерал-майор! Боевая задача выполнена. Потерь нет.
— Раненые?
— Как таковых нет, но…
— Что случилось? Не молчи, лейтенант!
— Товарищ генерал-майор. Это надо видеть самому…
— Твою дивизию! Да что там случилось? Кто-то заразился?
— Никак нет. Мы скоро будем. Разрешите вопрос?
— Давай.
— Как с отражением атаки христолюбов?
— Всё закончилось. Отбили атаку. Подробности узнаешь позже. Всё, ждём вас. Отбой.
Через некоторое время они уже входили в анклав. Бойцы охраны «Тумба-один» во все глаза разглядывали колонну юнармейцев, но не рискнули задавать вопросы. По мере движения по Тополиновке к колонне стал подтягиваться народ. Женщины ойкали, ахали и испуганно зажимали руками рты. Наконец, рота подошла к дому Совета анклава, из которого выбежал сам Мочалов. Вид двух абсолютно седых мальчишек выбил из него всю радость общей победы. Пасечниковы тоже вышли встречать роту юнармейцев. Увидев Сколкова и Ермолаева, Саша не выдержала и заплакала. Присутствовавшие здесь же Самохин и несколько офицеров десантников молча взяли под козырёк.
— Парни! Как же вам досталось… — покачал головой Денис.
— Рота! Разобрать оружие у добровольцев и сдать в оружейку, — скомандовала Аня.
Пока те понуро собирали автоматы у добровольцев, Захаров-старший подошёл к невестке.
— Ань, что случилось?
— Они с сапёрными лопатками вышли на «шоколадок». Всех порубили… потом в пруду искупались и сразу обнаружили ЭТО. Все — сорок один человек — поседели в той или иной мере. Я сама в шоке…
— Товарищи юнармейцы! У меня нет слов, чтобы выразить вам свою благодарность, — голос Мочалова дрогнул. — Я могу лишь поклониться вам за ваш беспримерный поступок. Сейчас вы пройдёте к медпункту, вас осмотрят, и тогда покушаете и отдыхать. Командуйте, лейтенант.
— Добровольцы! Напра-а-аВО! Шагом марш к медпункту. Остальные — поступаете пока в распоряжение майора Захарова. Сдать оружие в оружейку и после
