Верховная жрица Кирий, старшая дочь Зирит, которая стояла но другую сторону алтаря в пещере Предвечного, часовне города К’Ксорларрин, в волнении задержала дыхание. Ей никогда прежде не приходилось видеть, как проводится этот ритуал, хотя ее прекрасно обучили колдовскому искусству.
– Двардермей, – прошептал Тсабрак спустя долгое время. Это было имя одного из дроу, погибших на Серебристых Болотах.
– Двардермей, – повторила Верховная Мать Зирит, и они еще много раз повторили свой призыв.
Тело появилось как будто бы изнутри алтаря, высеченного из цельного куска камня; внутри камня сформировалось лицо, оно поднималось, рельефно вырисовываясь над поверхностью. Затем от алтарного камня отделилось тело убитого темного эльфа, изрубленное топорами и мечами.
– Кирий! – резко окликнула дочь Мать Зирит, и верховная жрица поняла, что замешкалась. Она постаралась забыть о своем ужасе и изумлении и начала нараспев произносить простое заклинание, оживлявшее мертвых.
Спустя несколько мгновений труп Двардермея Ксорларрина сел на алтаре, потом неловко сдвинулся, спустив одеревеневшие ноги с камня. Верховная жрица Кирий взглянула на Мать Зирит; та кивнула, и Кирий приказала зомби встать и идти. Безмозглый зомби повиновался и, выполняя приказ, пошел прочь от верховной жрицы. Он не остановился, дойдя до края ямы, где сидел Предвечный. Он не издал ни звука, перевалившись через край, и так же молча полетел вниз, в водоворот, который водные элементали обрушивали на запертое в тюрьме богоподобное чудовище. И Предвечный поглотил тело Двардермея.
Тсабрак протяжно выдохнул.
– Это займет у нас много декад, – произнес он. – А у меня уже силы кончились, да и у тебя тоже.
– Это наш долг, – отвечала Верховная Мать Зирит. – Выполняя его, мы вернем себе расположение Паучьей Королевы.
Верховная жрица Кирий промолчала, хотя и сомневалась в том, что эта работа – телепортация трупов с далекого поля битвы и «похороны» – поможет им вернуть милость богини. Но она знала, что они должны попытаться, понимая так же, как понимала ее мать: Госпожа Ллос недовольна их поражениями и неудачами на Серебристых Болотах.
Возможно, именно поэтому среди убитых на этой войне темных эльфов большую часть составляли воины из клана Ксорларрин.
И поэтому сейчас лидеры клана упорно продолжали свое утомительное, монотонное занятие в надежде заслужить хотя бы частичное прощение или снисхождение безжалостной Паучьей Королевы. Они каждый день тратили много времени на выполнение этой затеи, и к тому же обходилась она недешево. Для того чтобы «перенести» в пещеру очередной труп, Тсабраку каждый раз приходилось уничтожать драгоценный камень.
«Возможно, проще было бы, – подумала Кирий – подумала, но вслух не сказала, – если бы Верховная Мать Зирит просто отправила Тсабрака на Серебристые Болота, чтобы собрать с полей тела павших темных эльфов К’Ксорларрина».
Но, разумеется, ее мать не сделает ничего подобного. Теперь Тсабрак стал любовником Зирит, ее партнером; глава клана втайне возвысила его, дала ему власть и положение, почти равное своему собственному. Кирий не осмеливалась озвучить свои подозрения, но боялась, что именно это послужило истинной причиной недовольства Госпожи Ллос.
* * *
Огненный шар осветил дальний темный угол огромной пещеры, в которой располагался Мензоберранзан. Громф, наблюдавший за происходящим из окна своего «кабинета» в Академии Магик, понял: здесь кроется нечто большее, нежели огненная сфера, созданная магом.
Раздались крики; эхо разнесло их по пещере. В городе началась жестокая схватка: скорее всего, дроу сражались с демонами, а может быть, демоны дрались друг с другом.
Чудовища из Бездны заполонили Мензоберранзан. Наводящие страх твари, на уме у которых были только хаос и разрушение, свободно бродили по улицам, никто не пытался усмирить их, никто не контролировал. Громф лишился двух учеников – они погибли в схватке с глабрезу в районе под названием Вонючие Улицы. Труп одного из учеников Громф получил в двух одинаковых ящиках.
Ворота всех домов в городе были накрепко заперты и запечатаны заклинаниями; все часовые были на пределе, все верховные матери попеременно строили заговоры и тревожились о собственной безопасности. Каждая задавала себе вопрос, стоит ли привлечь на свою сторону какого-нибудь демона, и в то же время боялась, что орда чудовищных созданий наводнит ее Дом и сметет его с лица земли. Женщины не знали, что думать и как себя вести. Они имели дело с демонами, чье настроение менялось каждую минуту, которые разрушали и убивали просто ради удовольствия.
Архимаг злобно проворчал нечто неразборчивое. Что за чушь здесь происходит? Зачем его надменная сестра напустила на Мензоберранзан демонов – в буквальном и переносном смысле?
Он услышал стук в дверь, но не обратил на него внимания. Скорее всего, очередная дурная новость: еще одного ученика разорвал на части своими гигантскими «щипцами» глабрезу, а может быть, уничтожен какой-нибудь незначительный Дом.
Снова постучали, на сей раз более настойчиво. Громф не ответил, но, к своему величайшему изумлению, услышал скрип открывающейся двери.
– Тебе повезло – я не задействовал магическую защиту, – сухо произнес он, не оборачиваясь. – Иначе сейчас от тебя осталась бы красная лужа, из которой выпрыгнула бы хромая лягушка.
– Правда, муж мой? – с удивлением услышал он ответ – это был голос Минолин Фей. – Может быть, в виде лягушки ты сочтешь меня более привлекательной.
– Что ты здесь делаешь? – жестко спросил Громф, не потрудившись даже повернуться лицом к жрице.
– Верховная Мать очень довольна собой, – бросила Минолин Фей. – Остальные слишком заняты укреплением собственных жилищ, чтобы замышлять против нее заговоры.
– Если бы она просто взяла и сожгла Дом Бэнр, у нее совсем не осталось бы забот, – издевательским тоном ответил Громф.
Он сделал глубокий вдох, придал лицу серьезное выражение и наконец обернулся к верховной жрице:
– Сколько демонов она вызвала?
– Кто знает? Теперь демоны уже сами вызывают новых демонов. С таким же успехом Верховная Мать могла бы посадить в гнездо пятьдесят мерзких крыс: эти отвратительные твари размножаются с такой же быстротой. Только даже детеныши крыс остаются беспомощными несколько декад. А новые демоны – существа вполне взрослые и способные сеять хаос с того момента, когда они проходят через портал между двумя уровнями.
– Что ты здесь делаешь? – повторил Громф.
– Настоящая Верховная Мать не сидит сейчас на троне в Доме Бэнр, – шепотом осмелилась произнести Минолии Фей.
– Что ты хочешь этим сказать?
Минолии Фей почувствовала, что у нее пересохло в горле, и не смогла вымолвить ни слова.
Но Громф все понимал и без ее объяснений. Совсем недавно Минолин Фей и еще несколько женщин при участии Громфа, который старался держаться в тени, вступили в заговор с целью свергнуть Квентл. Они обнаружили уязвимое место Верховной Матери, нашли щель в ее доспехах; это «уязвимое место» появилось давным-давно, еще в Смутное Время. Тогда, в разгар хаоса, боги вернули себе влияние на Фаэруне и вновь обрели прежнее могущество. Ивоннель Вечная, мать Громфа, которая правила Мензоберранзаном так долго, что даже самые старые дроу не помнили начала ее правления, была наделена огромной силой, источником которой являлась сама Паучья Королева. Сила Ллос помогла Ивоннель полностью уничтожить Дом Облодра – и дворец, и почти всех членов семьи. Клан Облодра воспользовался временным бессилием богов, в особенности Ллос, чтобы приобрести большое влияние, потому что Облодра – единственные из всех дроу – обладали псионическими способностями. А магия псиоников не зависит от могущества богов и не нуждается в божественной помощи.
