Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
— Товарищ Кравцов!
Кравцов оглянулся и увидел, как вылезает из автомобиля невысокий плотный мужчина в шинели и матерчатой фуражке с красной звездой. Лицо у него было круглое, гладковыбритое, губы пухлые, глаза за линзами пенсне — карие, как бы несколько грустные.
— Здравствуйте, Сергей Иванович! — подтянулся Кравцов.
— Какими судьбами в Москве, Макс Давыдович? — спросил, подходя к Кравцову, член РВСР Гусев. — Уж не слушателем ли в университет? Так вам как будто незачем…
Что да, то да, память у некоторых людей просто феноменальная. Они и встречались-то в гражданскую не более полудюжины раз. И встречи те были мимолетны и в обстоятельствах, затмевавших, зачастую, содержание разговоров, но, подишь ты, помнит и имя, и подробности биографии.
— Слушателем… — подтвердил Кравцов. — Но не здесь, а в Академии.
— Точно! — со значением улыбнулся на это уточнение Гусев. — Я же сегодня как раз видел ваше имя в списках… Как здоровье?
— Спасибо, налаживается.
— Налаживается… Вот что, Максим Давыдович, это даже удачно, что я вас сейчас здесь встретил. Я, знаете ли, преподаю в Комуниверситете, вот приехал читать лекцию. А тут вы… И подумалось, мы ведь могли бы, как теперь выражаются, комбинацию соорудить на взаимовыгодных условиях. Времена нынче трудные, голод… У вас какая аттестация до поступления в Академию?
— Комбат. — пожал плечами Кравцов, находившийся после встречи с Якиром на положении "для особых поручений" при штабе Одесского оборонительного района.
— Негусто, — покивал Гусев и прищурился. — А если я предложу вам должность "для особых поручений" с аттестацией комбрига и соответствующим пайком?
"Комбриг? — удивился Кравцов. — Но это же номенклатура Штаба РККА или наркомата!"
— А на учебу время останется? — спросил он, пытаясь понять, куда его сватает один из основателей российской социал-демократии.
— Когда как, — пожал плечами Гусев. — Я, как вы, возможно, знаете, оставил пост начальника Региступра еще в девятнадцатом, но, будучи комиссаром Полевого Штаба и начальником Политотдела РВСР все еще… — он сделал паузу, намекающую на многое, но ничего на самом деле не объясняющую, — …чувствую некоторую ответственность за управление…
"Тэк-тэк-тэк…" — только и мог бы сказать бывший командарм, но не сказал, подумал.
— Ян Давыдович Ленцман, начальник управления, жалуется на недостаток образованных партийных кадров. И ваш старый знакомый Берзин тоже. Вот я и подумал, вам — паек, а мне — проверенный работник…
Слово "проверенный" Гусев отметил специальной интонацией, не преминув посмотреть собеседнику в глаза особым "комиссарским" взглядом.
— У нас, знаете ли, некоторая конкуренция с товарищем Дзержинским. Дружеская, разумеется, но все-таки хотелось бы укрепить кадры военной разведки, раз уж контрразведку у нас забрали. А вы бывший член ЦК все-таки. Соглашайтесь, Максим Давыдович, соглашайтесь!
— Соглашаюсь, — улыбнулся Кравцов. Предложение, и в самом деле, показалось ему весьма заманчивым.
Глава 3. Оперативные обстоятельства
1.
Во вторник, 23 августа, занятия в Академии так и не начались. Что-то там случилось, в "поле", где с середины июля пребывал весь поток, к которому и должен был присоединиться Кравцов. Возвращение слушателей, выехавших в Подмосковье на полевую практику, задерживалось, и Макс Давыдович этим утром оказался предоставлен сам себе. Поэтому, заскочив в столовую Академии, он съел по-быстрому миску пшенной каши, приправленной ржавым "машинным" маслом, и треть — на глазок — дневной пайки хлеба. Выпил кружку подкрашенного сушеной морковью кипятка, и побежал скоренько на Пречистенку, где в домах с 35-го по 39-й располагался когда-то Оперод Наркомвоена[6]. Теперь здесь размещался Региступр Полевого Штаба Реввоенсовета Республики[7]. И спешил Кравцов не напрасно.
В управлении его, как сразу же выяснилось, ожидали. Так что сидеть в приемной какого-нибудь "столоначальника" не пришлось, тем более, не случилось топтаться на проходной, дожидаясь пропуска. Не прошло и десяти минут, как бывшего командарма принял заместитель начальника управления Арвид Янович Зейбот.
— Проходите, пожалуйста! — Арвид Янович встретил Кравцова у двери, посторонился, пропуская в просторный кабинет, пожал руку и указал в сторону простого канцелярского стола с двумя венскими стульями по обе стороны. — Проходите, товарищ Кравцов. Садитесь, только, чур, спиной к окну сижу я…
Разговор получился интересный. Содержательный. Причем не для одного только Зейбота, который по долгу службы, так сказать, интересовался прошлым и настоящим своего нового сотрудника. Кравцов его понимал более чем хорошо. Самому — не так уж и давно — тоже приходилось людей на службу принимать или просто "прицениваться" к вновь присланным "Штармом" или РВСР людям. Поэтому не тянул и не мямлил, и в позу оскорбленной невинности не вставал. Отвечал на вопросы, прояснял обстоятельства, похоже, уже известные Зейботу от Гусева, давал характеристики. Впрочем, в такого рода разговорах стоило держать ухо востро. Лишнего говорить не следовало, и растекаться мыслью по древу тоже. Не приветствовалась так же лишняя инициатива. Но это как везде и всегда. Не просили, не суйся. Не спрашивали, не отвечай. В этих играх Макс Давыдович новичком не был. Зато и сам он, слушая замначальника управления, узнал много для себя нового и интересного, о чем не прочтешь в ежедневных газетах. Об обстановке на границах, например, и за линиями границ. О нынешнем положении в Тамбове и Кронштадте, имея в виду не столько географию, сколько политическую и экономическую историю. И о состоянии дела сбора и обработки военно-политической информации в РККА, что его прежде, если и заботило, то никак не остро и отнюдь не "в первую очередь". Между делом, однако, Зейбот сказал и еще одну крайне любопытную вещь. Фраза в контексте беседы звучать должна была нейтрально. Случайные слова, необязательные сведения. Вот только Кравцов в такие оговорки не верил. Случайности в жизни подобного рода людей, разумеется, бывают, но совсем другие.
— Яков Давидович, — сказал Зейбот, проверяя взглядом, понимает ли Кравцов, о ком идет речь. — В восемнадцатом в Северной Коммуне едва ли не вторым человеком был после Зиновьева, но с Григорием Евсеевичем в перетягивание одеяла не играл. Гусев Зиновьева знает еще с дореволюционных времен и крепко уважает…
"Сиречь Гусев человек Зиновьева в Реввоенсовете, так?"
Получалось, что именно об этом Зейбот и предупредил.
Предупредил и распрощался, отправив Кравцова "по инстанциям". Сначала, к помощнику начальника Орготдела Зелтыню. Там Кравцов оформил документы и получил удостоверение сотрудника Региступра "для особых поручений". Затем к начальнику хозяйственно-финансового отдела Якову Мартинсону. Здесь на Макса Давыдовича пролился "золотой дождь" в виде "рулона" неразрезанных совзнаков на полторы сотни тысяч и гораздо более вещественных благ, выразившихся в пяти коробках консервов, фунте хорошего турецкого табака, головке сахара и четверти фунта чая. На консервах значилось — "Мясо тушеное. Петропавловский консервный завод, 1915 год".
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
