Результаты второго путешествия В. В. Юнкера были высоко оценены географами-современниками. Русское географическое общество избрало его своим почетным членом. Он был приглашен выступать в Берлине, Париже, Лондоне, Эдинбурге, Брюсселе, Стокгольме и других городах. Особую заинтересованность в исследованиях В. В. Юнкера проявил король Бельгии Леопольд II, глава Независимого государства Конго, дважды приглашавший путешественника к себе для бесед — в мае 1887-го и осенью 1888 г.
Однако В. Юнкера, человека скромного, видимо, не привлекала слава знаменитости. Он мечтал о тихом месте, где спокойно сможет работать над подготовкой к изданию многочисленных собранных материалов. Те небольшие сообщения и картографические материалы, которые появлялись во время его первого и второго путешествий в немецких журналах и изданиях Русского географического общества, не могли вместить в себя всех наблюдений. В России издать описание его одиннадцатилетних африканских наблюдений оказалось сложно, и по разным причинам. Одна из них — высокая стоимость научного издания и опасение, что оно не разойдется. Немаловажным оказалось и то обстоятельство, что официальные круги России не были заинтересованы в исследованиях на африканском континенте. Не следует забывать, что многие русские географы и ученые в то время публиковали свои работы за границей. По-видимому, В. В. Юнкер понимал, что написанные по-русски и изданные в России описания его путешествий, все его наблюдения надолго останутся неизвестными для мировой науки, и, вероятно, поэтому решил издать свой труд за рубежом и на немецком языке, который был для него родным. После некоторых поисков издателя и редактора В. В. Юнкер остановил свой выбор на Вене, где и провел несколько лет над обработкой материалов своих путешествий, предназначенных для издания. Его труд состоял из трех томов, вышедших последовательно в 1889, 1890 и 1891 гг. в Вене (более 2000 страниц, с 25 картами, многочисленными рисунками, фотографиями, планами и двумя генеалогическими таблицами).
Труд В. В. Юнкера получил высокую оценку специалистов, он до сих пор считается серьезным вкладом в научную литературу об Африке. На русском языке его работа была издана в кратком популярном пересказе Э. Ю. Петри в 1893 г. (Более подробный, но далеко не полный перевод вышел в Географгизе в 1949 г.)
Закончив осенью 1891 г. работу над изданием последнего тома, В. В. Юнкер поехал в Петербург, к родным. Свирепствовавший там грипп не пощадил и его, спровоцировал взрыв всех приобретенных в Африке болезней. 13 февраля 1892 г. путешественник скончался. Все его африканские труды остались в Вене и позднее попали в архив Географического института Юстуса Пертеса в Готе.
В отечественной науке В. В. Юнкер больше известен как географ, и еще не использованы те его материалы, которые касаются жизни, быта, хозяйства, материальной культуры народов, обитавших в исследованной им области Африки.
* * *
…Июльским утром 1885 г. из Курска в Петербург приехал худощавый молодой человек. Несколько часов спустя его уже видели в канцелярии Академии художеств. «Желая поступить в число вольнослушающих по отделу живописи, — гласило принесенное им прошение, — я имею честь просить академическое начальство о допущении меня к художественным испытаниям…» Писарь подшил к новому делу удостоверение курской мещанской управы о том, что «препятствующих причин для поступления Чикина в сказанную академию для продолжения наук со стороны сей управы не имеется». Он оставил в деле свидетельство, подтверждающее что «объявитель сего курский мещанин Александр Андреевич Чикин холост». Вскоре в списки занесено было имя еще одного вольнослушателя, рассказывает в своем очерке «Здравствуй, Африка!», опубликованном в журнале «Художник», А. Любарский.
Эти документы обнаружились в Ленинграде, в Центральном государственном историческом архиве СССР. А в архивах Географического общества хранятся другие бумаги… Оказалось, что Александр Чикин вскоре после поступления в академию совершил первое, а затем и второе путешествие на восток африканского континента, что он был одним из первых русских художников, воспевших его красоту и величие.
Архивные материалы позволили установить, что Чикин родился 27 сентября 1865 г., что две страсти владели им еще с юности — к рисованию и к бесконечным странствиям. Первая привела его в Академию художеств. А со второй он не расставался, даже став вольнослушателем.
Александрия Египетская, колонна Помпея
В постоянной нужде проходили годы учебы художника. «Состояния у него, кроме необходимого носильного платья, другого никакого нет», — свидетельствовал петербургский градоначальник, подтверждая, что Чикин «помощи не получает, занимается рисованием картин, чем и существует», что «по крайне бедному своему положению он действительно лишен возможности платить деньги за право учения в академии». Отказывая себе буквально во всем, Чикин, однако, сколачивает скудную сумму. И на эти более чем ограниченные средства совершает первое далекое путешествие — в Египет.
На Васильевском острове, в крошечной комнате, где жил молодой художник, в кругу друзей — студентов академии — он делился своими впечатлениями о пирамидах Джосера и Хеопса, о храме в Карнаке и Луксоре, о гробницах фараонов.
В те осенние дни, на пути из Египта в Петербург, Чикин решил вскоре снова вернуться в Африку. Вернуться, чтобы на сей раз проникнуть в глубь континента, к самому его сердцу.
Во второй поездке Чикина сопровождал его друг Павел Щербов, тоже художник, участник кружка «Ревущий стан», «любящий все необычное, широкое, дикое». Друзья первоначально задумали ехать в Эфиопию, но там начались волнения. Возвращаться было уже поздно, и они подались в Кению.
В архиве Географического общества СССР удалось разыскать начертанную Чикиным карту своего нового путешествия. На ней — Занзибар, Момбаса, Килиманджаро — географические точки, через которые проложили на сей раз свой путь художники. Нашлась крошечная записная книжка Чикина с лаконичной надписью на переплете: «Немножко Африки»… С архивной полки извлечена и датированная 1888 г. толстая тетрадь — никогда не публиковавшийся африканский дневник Чикина.
Мы вчитываемся в мелкий бисер этих густо исписанных страниц, и яркие, красочные записи переносят нас на палубу парохода, доставившего художника к далекому материку. «Перед нами лежала Африка, — восклицал Чикин, — Экваториальная Африка, полная чудес!..С восторгом глядел я по сторонам на плывущие мимо нас панорамы (мы уже шли по проливу) на густо заросшие яркой зеленью берега, на чащи какого-то тростника с возвышающимися между ними там и сям мощными баобабами и широколистными бананами, на таинственно синеющие на далеких холмах бесконечные леса, на вулканические камни… Вот налево, среди зелени, мелькнул один домик, вот другой, третий, наконец, множество соломенных хижин… Пароход наш бросил якорь и грянул пушкой».
Чикин ступил на африканскую землю. Он шел по узкой улице между хижинами из пальмовых листьев.
— Ямбо! Здравствуй! — слышалось отовсюду. Это было первое слово на языке суахили, услышанное художником. И он тепло приветствовал всех, кто вышел ему навстречу. Может быть, гостеприимные хозяева этих хижин станут его друзьями, проводниками по джунглям?
