— Ага. — Наталья Петровна кивнула и снова икнула.
— Да, пожалуйста. Все что угодно. — Ее повело в сторону, и она оперлась о стену.
Алексей скинул ботинки, взобрался на кровать и снял круг. Он секунду рассматривал эту странную штуку и уже собрался спуститься.
Тут Наталья Петровна неожиданно развернула его и, дыша алкогольным перегаром, страстно прошептала ему в лицо:
Копылов не успел опомниться, как оказался лежащим на кровати. Сверху на него запрыгнула раздухарившаяся дама и яростно стала срывать с бедняги куртку.
— Возьми меня! — истошно стонала она.
Алексей кое-как вырвал из наманикюренных пальцев воротник своей куртки, спрыгнул на пол, схватил свободной рукой обувь и припустил по лестнице вниз.
— Куда же вы, лейтенант? — крикнула ему вслед Наталья Петровна. — Я могу вам позвонить?
Но Копылов не слышал стенаний хозяйки дома. Он выскочил на улицу и даже не закрыл за собой дверь. Алексей в три прыжка очутился возле калитки, нажал кнопку замка и, не дожидаясь, пока она полностью откроется, просочился в появившееся пространство. Только сейчас он заметил, что обувь до сих пор у него в руке. Лейтенант стоял на холодной земле в одних носках.
Глава 15— Здравствуйте. Меня зовут Ильин Андрей Михайлович. — Подполковник достал удостоверение и показал его докторше. — Вы наблюдаете Лукьянова Дениса Николаевича?
— Да, он мой пациент, — ответила она, внимательно изучая красную книжицу. — А в чем, собственно, дело?
— Простите, как вас звать-величать?
— Ирина Сергеевна.
— Ирина Сергеевна, этот человек — крупный бизнесмен. Недавно на него было совершено покушение. Мы расследуем это дело.
— Что вы мне лапшу на уши вешаете? Какой он бизнесмен? От него тюрягой за версту несет, — заявила Ирина Сергеевна.
— Интересно, с чего вы это взяли?
— Господин Ильин, я десять лет в тюремной больнице отработала. Уж поверьте, могу отличить травмы, полученные при покушении, от тех, которые появляются в результате методичного избиения человека. К тому же те два мордоворота, которые его охраняют, больше похожи на спецназовцев, чем на простых сотрудников полиции. Так что, господин подполковник, вашу байку про бизнесмена рассказывайте журналистам. Они про богатеньких писать любят.
— Однако! — протянул Андрей.
— Да ладно вам, — глядя на вытянутое от удивления лицо Ильина, сказала врач. — Не переживайте, я не из болтливых, да и клятву Гиппократа давала. Не навреди больному. При нашей жизни это не только к здоровью относится. Говорите, зачем пришли.
— Ну, для начала узнать, как он себя чувствует.
— Наверное, вы хотели спросить, может ли мой пациент разговаривать?
— Да, конечно, но это уже второй вопрос.
— Хорошо, давайте по порядку. Привезли его около трех часов ночи. Я только спать собралась, но сразу пришлось оперировать.
— Да, я слышал, он себе вены перегрыз, — проговорил Ильин.
— Перегрыз — громко сказано. Прокусил, это да. Крови потерял немного. Видимо, вовремя заметили. Но вот что касается остального, тут все серьезно. Отметелили его на славу. Про гематомы и ссадины умолчу, а вот почки опущены на несколько сантиметров. Сломаны два ребра, нос, трещина скуловой кости, повреждены слезные протоки, сотрясение головного мозга и, на закуску, — ушиб позвоночника. В общем, красавцем ему больше не быть, конечно, если пластический хирург не постарается. Теперь по поводу второго вопроса. Разговаривать он может, но желательно недолго, так как нервное возбуждение будет вызывать сильные головные боли.
— А…
— Можно, — предугадала вопрос Ирина Сергеевна. — Второй этаж, девятая палата. Еще вопросы есть?
— Приятно иметь дело с конкретным человеком. — Ильин улыбнулся и направился к лестнице.
Возле палаты номер девять, по обе стороны дверного проема, стояли два статуеобразных человека под пару метров ростом. Их огромные фигуры были облачены в черные костюмы, белые рубашки и полосатые галстуки. Квадратные лица с массивными подбородками и сплющенными носами выражали каменное спокойствие, холодные серые глаза смотрели куда-то в пустоту, словно не замечали жизни, бурлящей вокруг них.
«Двое из ларца», — подумал Андрей, усмехнулся и раскрыл удостоверение.
Выражение лиц этих милых ребят осталось неизменным.
— Я подполковник Ильин из отдела четыре «А», — сказал Андрей и поднес удостоверение поближе к глазам одного из охранников.
— И что? — спросил тот.
— Я — Ильин из четыре «А», — медленно повторил Андрей.
— Мне хоть из девять «Б», — низким голосом прогудел охранник.
— Мне нужно поговорить с больным.
— А ты что, доктор?
— Я подполковник. — Ильин начал терять терпение и для наглядности ткнул пальцем в свою фотографию на документе.
— И что? — не опуская глаз, буркнул мальчонка. — А у меня в ксиве написано, что я генерал.
«Да, трудно жить с квадратной головой», — подумал Ильин.
— Уважаемый, мне нужно допросить свидетеля, а вы меня не пускаете.
Охранник вытянул свою пудовую ладонь и тихонько толкнул Андрея в грудь. От этого вот прикосновения, со стороны кажущегося совсем легким, тот отлетел на несколько шагов назад и едва устоял на ногах.
— Не положено, — пробасил второй человек в черном костюме. — Приказ.
— Ага! Понятно, — Ильин усмехнулся.
Надо же, он забыл волшебные слова, открывающие множество дверей.
— Я от Ивана Митрофановича.
— Извините, товарищ подполковник, служба, — сказал первый охранник. — Проходите.
Напарники вытянулись по стойке «смирно» и пропустили Андрея.
Он вошел в палату и увидел человека, лежащего на кровати и забинтованного словно мумия.
— Здравствуйте, Денис Николаевич.
— Здравствуйте, — хриплым голосом поздоровался Лукьянов. — Я вас помню. Вы ко мне… — Он сморщился и застонал.
— Лежите спокойно, — сказал Ильин. — Вам вредно сейчас волноваться. Я задам несколько вопросов и постараюсь не утомлять вас. Но прошу отвечать честно и по существу. Договорились?
Лукьянов согласно моргнул.
— Итак, в каких отношениях вы были с покойным Спицыным? — начал Андрей.
— Мы старые друзья и бизнес-партнеры, а еще он крестный моего сына.
— У вас были с ним конфликты?
— Какие конфликты? Так, рабочие моменты. Несколько раз спорили, но до скандала никогда… — Лукьянов закашлялся.
