Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Из-под дверей одной мастерской шел свет, и Ломас приглашающим жестом указал на нее, не собираясь идти дальше.
– Желаю вам удачи, чар Тобиус, и надеюсь, что все закончится хорошо.
– А что-то может закончиться плохо? – подозрительно прищурился серый маг.
Так и не получив ответа, он вошел в мастерскую и остановился, разглядывая собравшихся там великих волшебников. Никадим Ювелир, братья Эхо и Нарлога сидели за одним из столов, расчистив немного места от кузнечных инструментов, и пили отравку с нехитрой закуской.
– Ваши могущества.
Таурон Правый и Маурон Левый являлись братьями-близнецами, которых едва ли кто-то сумел бы уличить в родстве. За годы практики диаметрально противоположные направления Искусства изменили близнецов, некогда являвшихся зеркальными отражениями друг друга. Таурон, посвятивший жизнь целительским чарам, превратился в высокого и красивого мужа с волосами цвета сусального золота, от чьей фигуры беспрестанно шел мягкий внутренний свет исцеления. Маурон же, всю жизнь изучавший природу Тьмы, постигавший запретные знания и искавший способы противодействия им, стал скрюченным тощим старикашкой, неподдельно уродливым и пугающим.
В отличие от брата, разум Маурона постоянно пребывал в состоянии неконтролируемого кровожадного бреда, и лишь ангельское терпение Таурона, а также его беспрестанная забота сдерживали порывы безумного знатока всевозможных запрещенных заклинаний. Оба брата Эхо состояли в совете управителей.
О Нарлоге было известно крайне мало. Этот старый шаман приехал в Вестеррайх из Унгикании, с Черного континента. Несмотря на его принадлежность к исконно диким магам, практикующим откровенно пугающие ритуалы, Академия дала инородцу дом и окружила его почетом в обмен на секреты магических знаний далекой земли. Нарлога был худ, сед, имел тоненькие артритные конечности и объемистое брюшко, упругое как ритуальный барабан. Его дряхлую персону укрывал плащ из шкуры льва, многочисленные бусы и связки сушеной органики; затылок прикрывала большая ритуальная маска, которую он надевал на лицо лишь во время практики, а в качестве вспомогательного артефакта повелитель духов пользовался клюкой.
Именно унгиканец прежде всех отреагировал на появление Тобиуса. Он опрокинул стопку не закусывая, смачно рыгнул и поманил серого мага пальцем.
– Подойди к чару Нарлоге, Тобиус, – сказал Никадим Ювелир, – и покажи ему свою руку. Пожалуйста, без лишних вопросов.
Тобиус приблизился к столу и показал шаману искалеченную конечность. Тот бесцеремонно схватил руку, и мир вокруг волшебника изменился, померк, его разорвал гулкий ропот барабанов и многоголосый напев теней, мельтешивших вокруг в дерганом танце безумия. Воспалившийся разум осознал, что нужно немедленно убить Нарлогу, и даже то, что мысли стали звучать в голове на ужасном, безобразном, совершенно чужом языке, не смутили волшебника. К счастью, старый шаман отпустил его, и Тобиус шагнул назад. Он покинул мир теней.
– Как славно! Нарлога вспомнил о доме! О родне! – сказал шаман с неправильными чужеродными интонациями.
– Ты знаешь, что это? – спросил Ювелир.
– Укус тени, да! Ты правильно сделал, что позвал Нарлогу!
Унгиканец принялся наливать себе отравки, а Никадим подошел к Тобиусу.
– Как ты себя чувствуешь?
– Не знаю… когда он прикоснулся к руке, кажется, что-то чужое стало думать вместо меня в моей же собственной голове.
– Да! Это злой лоа, поселившийся в твоей руке, пытался подчинить тебя! Да! Будь ты послабее – бросился бы на Нарлогу мгновенно! И погиб бы, хе-хе. Злой лоа знает, кого следует бояться! – самодовольно промолвил Нарлога. – Расскажи-ка, что с тобой случилось?
И Тобиусу ничего не оставалось, кроме как рассказать архимагам и старому шаману о ночном налете на шхуну «Фредерика» и об унгиканском колдуне, который сопровождал пиратов.
– Победил Амади? – расхохотался Нарлога. – А ты могуч, желтоглазый! Лучше бы ты его добил! Багкхуты любят использовать укус тени: если колдовской яд убьет жертву, то ее тень прибавится к тени багкхута, и тот станет сильнее, но даже если багкхут будет побежден, а укус тени не убьет его врага, то багкхут сможет найти обидчика потом и отомстить!
– Разве не лучше держаться подальше от того, кто один раз едва тебя не убил?
– Может, и лучше, – пожал плечами Нарлога, – но багкхут не может, Шзоадди не позволят ему оставить поражение неотмщенным.
– Шзоадди?
– Те-Кто-Живет-Под-Землей, – кивнул Нарлога. – Они дают огромную силу за жертвы, но требуют всегда слишком много. Амади пришел к ним в поисках силы и теперь должен подчиняться их прихотям.
– Нарлога, – задумчиво подал голос Таурон Правый, – я не помню, чтобы чар Тобиус называл своего оппонента по имени.
– Но его действительно звали Амади, – добавил Тобиус. – Вы его знаете?
– Еще бы Нарлоге не знать сына, сына, сына, сына, сына своего сына! Ха-ха-ха! – развеселился шаман. – Нарлога сам принимал его из матери и сам давал ему имя! Мальчик родился мертвым, но Нарлога заставил его жить, ха! Нарек Амади – Мертворожденный! Нарлога даже немного учил его искусству тхотона, но Амади пошел на поклон к Шзоадди и стал багкхутом. Всегда слишком торопился, всегда хотел слишком много силы, да побыстрее! Хорошо, что ты проучил его! Жаль, что не убил.
– Нарлога, можешь ли ты выгнать эту тварь из тела Тобиуса? – спросил Никадим.
– Не сможет, – прокряхтел Маурон Левый, дотоле сидевший на лавке, подтянув к подбородку костлявые коленки. Обычно он витал где-то в собственной ужасной реальности, но когда дело касалось сферы его профессиональных знаний, старик не ошибался. – Раньше бы смог, но темный дух сплавился воедино с астральным телом желтоглазого юнца, и с телом материальным тоже. Очень редкий способ объединить две сущности, но теперь сплавленного воедино не разлучить… Что это у тебя на руке? Часть тела, магический предмет или… их неповторимый сплав?
– Да заткнись ты, – беззлобно оборвал его шаман, – жаль, но теперь – нет, Нарлога не сможет вытянуть лоа из руки. Нарлога лишь может сделать так, чтобы лоа не причинял больше боли, никогда. Это ведь он там болит, его суть изменилась, слилась воедино с твоей сутью и сутью твоего жезла. Теперь он не знает, кто он, и это заставляет его сходить с ума. Вечно. Если хочешь, Нарлога усыпит его, и он будет спать…
– Я очень этого хочу, – прохрипел Тобиус, заглядывая в бесконечно темные, как у гоблина, глаза унгиканца, – очень!
Ритуал занял всего несколько минут, и по взмаху морщинистой руки шамана тупая пульсирующая боль, с которой Тобиус жил пять лет, утихла. Ее просто не стало. Серый маг до скрипа сжал зубы, дабы не издать всхлипа облегчения, а Нарлога снял тяжелую деревянную маску, чтобы вернуться к отравке и надкусанному ломтю хлеба с салом.
– Если хочешь избавиться от лоа окончательно, найди Амади и убей его, – посоветовал шаман, чавкая, – тогда лоа из его тени тоже умрет.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
