– Ты отвратителен! – ответила Розали срывающимся голосом.
Рэнд пристально посмотрел на нее своими зеленоватыми глазами.
– Но почему? Скажи, прошу тебя!
– Ты выглядишь так, словно переспал со всеми шлю… со всеми проститутками западного побережья!
– Весьма вероятно, – согласился Рэнд, снимая сюртук и роняя его на пол. – Но как ты, вероятно, помнишь, это было частью нашего маленького соглашения. Ведь я, если пожелаю, могу обратить свое внимание на любую женщину. Или, может быть, ты сама этого хочешь?
Лицо Розали исказила гримаса отвращения.
– Ты омерзителен. Ты поступаешь…
– Я, между прочим, не женат, и у меня нет никаких обязательств ни перед одной женщиной. Что же здесь особенного и такого уж мерзкого, черт побери?
– Все, и твоя отвратительная похоть в том числе. Ты липнешь к любой потаскушке, задирающей перед тобой юбку!
В ярости Рэнд хотел было встряхнуть ее и даже протянул руки к ее прекрасным тонким плечам, но она стояла не шелохнувшись, и Рэнд отступил.
Что с ним случилось? Откуда это странное неутолимое желание, которое не способна удовлетворить никакая другая женщина? И как можно выдержать это все?
– К чему подобный тон? – мягко спросил Рэнд, слегка касаясь ее руки. – И зачем ты дразнишь меня? Помнишь ли ты, как быстро я перехожу от слов к делу?
Розали отдернула руку.
– Ты ошибаешься, – неуверенно сказала она. – Я сказала тебе все это потому лишь, что, живя рядом, трудно скрыть чувство отвращения.
– Советую тебе спрятать его подальше, – проговорил Рэнд и с силой потянул ее к себе, так что теперь их тела почти соприкасались.
Розали была такой маленькой, что едва доставала ему до подбородка.
– Ты искушаешь меня, невольно подталкивая к тому, чтобы я не искал удовольствий на стороне и обратил внимание на самую доступную и прелестную молодую особу – на тебя.
Розали хотела ударить его по лицу, но удержалась, вспомнив, чем однажды закончилась подобная попытка.
– Ну, давай, действуй! Ты же привык все брать силой!
Внезапно он обнял ее за плечи.
– Скажи мне, чего ты хочешь? – спросил он. – Твоя нежность подобна полярному льду – соблазнительная и надменная, отвергающая любую ласку, словно каждое прикосновение причиняет тебе невыносимое страдание. Ты довольна своим одиночеством, а вот я недоволен Я много лет был заключен в эту холодную тюрьму, пока наконец не устал и не начал искать простого человеческого тепла. Ты первая, кому я сделал больно в этих своих поисках.
– О чем вы говорите? – с ужасом прошептала Розали, но Рэнд продолжал говорить, не обращая внимания на ее слова:
– Мое желание смешно для тебя. Это желание сумасшедшего, но я хочу растопить этот лед своими руками.
Нет, не бойся, я, кажется, передумал. Скорее всего там, подо льдом, ничего нет, и, растаяв, ты просто исчезнешь.
– Ты ненормальный! – выдохнула Розали, чувствуя, что вся дрожит в его объятиях. Увидев ее расширившиеся от страха глаза, Рэнд с глухим стоном разжал руки.
– Прочь от меня. Если бы только Бог сделал так, чтобы я перестал желать тебя!
Он резко встал, вошел в свою комнату и с силой захлопнул дверь.
Потрясенная, Розали не двигалась с места. Неужели можно жить рядом с ним и быть спокойной за себя? Можно ли рассчитывать на его обещание?
Они встретились вновь в этот же день перед ужином в их маленькой гостиной. Рэнд подошел к Розали, сидящей в кресле с книгой в руках. Она взглянула на него, готовая, кажется, в любую минуту продолжить их бесконечную схватку. Но внезапно ощущение какого-то холодка возникло у нее под ложечкой, словно она летела вниз с горы.
Рэнд молча стоял перед ней. Он был одет в синий сюртук и такие же брюки, в белоснежную рубашку и высокие черные ботфорты, красивый шелковый галстук завершал его наряд. Темно-золотой загар, к которому Розали уже 1 привыкла, оттененный белизной воротничка, больше не казался ей плебейским и грубым.
Теперь она понимала, почему женщины так любили его. В нем было что-то бесконечно притягательное, какая-то грубость, терпкость, суровая мужественность, позволявшая женщинам острее чувствовать собственную слабость. Его непредсказуемость заинтриговывала, а быстрота, с которой холод и равнодушие в его глазах уступали место жизнерадостному веселью, не позволяла угадать его мысли.
Розали догадывалась, что многие женщины хотели бы приручить его, лаской и лестью заманить в свои сети, но она знала также, что ни одной из них это пока не удалось.
– Ты сидишь здесь, как маленькая птица в клетке, – неожиданно сказал Рэнд.
Розали отложила книгу. , – В твои обязанности не входит развлекать меня, – спокойно произнесла она.
Глаза Рэнда скользнули по ее фигуре. На ней было воздушное платье пастельного тона с замысловатым узором из цветов и листьев. "
– Эта гостиница – единственное, что ты до сих пор видела здесь, во Франции. – В его голосе слышалось невольное сожаление. – Я хочу показать тебе кое-что более интересное.
"Почему он беспокоится обо мне? Какое ему дело до моих чувств?" – думала Розали.
– У тебя есть какой-то план? – Она оглядела его роскошный наряд.
– Это зависит от тебя. Хочешь, поужинаем сегодня где-нибудь?
– Можно я сперва спрошу тебя? – Розали внимательно смотрела на Рэнда, Дело в том, что она уже не чувствовала себя настолько сильной, чтобы оставаться его вечным врагом, и решила предложить ему свою дружбу.
– Скажи, твое предложение о перемирии все еще в силе? – Она неуверенно протянула ему руку.
Чуть поколебавшись, Рэнд взял ее, но не пожал, а только подержал в своей несколько долгих минут.
Розали радостно удивилась теплу и покою, исходившим от его рук, ей вдруг захотелось продлить это чудное наваждение… Но вот пальцы их разъединились, и лишь тонкое тепло осталось в ее ладони.
– У меня будет свободное время, – сказал Рэнд, помогая ей надеть мантилью. – Я думаю, мы могли бы нанести кое-кому визиты. – Он взял ее локоны и осторожным движением высвободил из-под воротника. – У меня здесь есть друзья.
– Да? – Розали почти не слушала Рэнда, растроганная его вниманием.
"Каким милым он может быть, когда захочет", – с удивлением думала она.
– Кого же ты собираешься навестить?
– Некоторые зовут его "королем города Кале".
– Кто это?
– Бо Браммель, разумеется.
Поначалу Розали сомневалась, действительно ли Рэнд говорит правду, и по дороге в Кале с восторгом и недоверием слушала его невероятные рассказы, казавшиеся только плодом его богатого воображения. И хотя Рэнд был абсолютно серьезен, Розали уверяла себя снова и снова, что все сказанное им – чистейшая выдумка. Впрочем, некоторые факты она не могла опровергнуть, поскольку они были всем хорошо известны. Например, то, что Браммель со скандалом покинул Лондон и что у него был огромный долг, и его чудный севрский фарфор, огромная библиотека, мебель, коллекция вин и произведений искусства – все было продано с молотка при огромном стечении публики.
