Книга Фортуна - Денис Салькин

С упорным тупизмом я принялся накрывать праздничный стол. Расставил на кухонном столике пустые тарелки, а потом быстро вытряхнул на них из вакуумных упаковок готовые нарезки. Раскладывать ровными слоями и украшать заготовленной зеленью не стал. Не стал резать и сыр какой-то твердой породы, просто воткнул в него нож – кому сколько надо, тот столько и отрубит… Хотя кто будет рубить этот сыр, кроме меня?

Я перетаскал тарелки в комнату, свалил кучкой вилки-ложки, выставил бутылку виски и шампанское. Подумав, переместил шампанское на балкон, устроив его в небольшой сугробик снега. Глянул вниз, пошарил в кармане и выбросил упаковку японских презервативов. Плюнул им вслед…

В принципе, можно было нажираться сразу, что помогло бы заглушить обиду и размыть на душе клеймо неудачника. Я уже потянулся к бутылке, но тут взорвался мобильник. Не припомню даже, чтобы я когда-либо хватал его с такой бурей чувств: надежда, облегчение, раскаяние, счастье…

– Алё! Вы там уже провожаете старый год?!

Андрей… Вот какого черта именно сейчас?.. Ведь на любой его вопрос я мог бы четко и беспроигрышно ответить: «Какого хрена тебе надо?!» Но Андрей ни в чем не виноват. И я, собрав остатки воли, как можно более нейтрально ответил:

– В общих чертах.

– Это потому, что меня с вами нет! – жизнерадостно заверил Андрей. – А то бы уже нажрались! Тут до Нового года еще как до Австралии пешком. И самое жуткое, что русская водка здесь стоит совершенно гиблых денег. Да и не водка это, а дерьмо! Ты там за меня стаканчик нашей пиротехнической пропусти! Чтоб аж фейерверк был!

Я зажал трубку плечом, сорвал пробку с бутылки Old Smuggler, налил себе в фужер грамм сто пятьдесят и, выпив, длинно выдохнул.

– Ты чего там делаешь? – поинтересовался Андрей.

– Американский заказ исполняю, – ответил я. – Только водки у меня нет. Так что обойдешься «Старым контрабандистом»…

– Да я так, фигурально, – радостно заявил Андрей. – Ты ж наверняка с Катериной встречаешь, нажираться нельзя!

– Нет, – удалось выдавить мне. – Я один.

– Все настолько хреново? – забеспокоился Андрей.

– Хуже некуда…

– Поругались?

– Она в Париже.

– Депрессуешь?

– По полной программе…

– Понятно. Ты не поверишь, но у меня тоже депрессуха. Теперь я знаю, что такое ностальгия. А ведь прошло-то несколько дней всего.… Пригласил своего персика-надзирателя встретить вместе Новый год, а эта стерва отказалась. А с другой стороны, именем Нэнси у нас только собак называют!

Своему другу я ничем помочь не мог и промолчал.

– Я тут в тоске пробежался по инету, выковыривал знакомых. И Катерину твою видел ВКонтакте. Фотки поглядел… – Андрей сделал паузу. – Ты сильно не печалься. Приедет, и все будет хорошо!

– Это вряд ли, – откликнулся я.

– Короче, ты там держись! А то у меня в телефоне бабло аж свистит. Я тебе в Скайп запрос брошу, тогда и поговорим. С наступающим Новым годом!

И Андрей отключился.

Для очистки совести я набрал номер Кати. «Абонент недоступен». Электронный голос я послал куда подальше вслух, налил виски и придвинул к себе ноут. На мой запрос ВКонтакте вывалилась куча претенденток. Я догадался отсортировать найденных по разным признакам, включая пол, возраст и университет, и начал просматривать аватары. К своему удивлению, Катю я нашел. Щелкнул на страницу, сразу увидел фотографии и полез смотреть.

Червяк в моей душе проделал большую работу. Во всяком случае, бури чувств я не испытывал. Катя в строгом костюме в аудитории… Катя в белой шляпке с черной полоской… Шпиц Феникс на руках элегантной женщины – видимо, мама, и они похожи… Катя с подругой-блондинкой… Катя на фоне лондонского Биг-Бена… И вдруг меня словно ледяной водой окатило. Подпись под фото: «Мой друг в Италии». А на снимке – здоровенный загорелый парень на пляже и чуть сзади Катя, в купальнике, закрывает ему ладонями глаза… Я рванул к последней фотографии. Эйфелева башня. 25 декабря. Катя в светлом пальто закрывает руками глаза какому-то хмырю… И подпись: «Мой друг Жак».

А я-то думал, что прохладные ладошки на глазах – мой личный неприкасаемый бренд. Наверняка и «можешь думать обо мне, что угодно, но я хочу тебя» тоже у нее расхожая фраза… Я просто дурак…

Захлопнув ноут, я начал цедить виски и не прервал этого занятия, даже когда за окном полыхнули фейерверки и раздались восторженные крики. Возможно, слишком поздно, но я обратился к Деду Морозу:

– Дед, не кочевряжься! Сделай так, чтобы она вошла сейчас ко мне… Я проставлюсь!

Я даже представил себе адресата моего заказа, но почему-то он был в точности похож на старика со скамеечки. Соломенную шляпу я отмел сразу – слишком смешно она смотрелась в сочетании с красным тулупом. Чтобы у деда не мерзла лысина, я надел на него соответствующую шапку. Слегка набекрень. Борода деду не шла, пришлось убрать. Дед смотрел строго и осуждающе… Ни хрена он не собирался для меня делать!

Как уснул – не помню. Но утром обнаружил пустую бутылку из-под вискаря, разворошенные и почти не тронутые закуски и один разбитый бокал. Странно, но я вспомнил о шампанском и оправился его проведать. Благородный напиток замерз и разорвал бутылку. Все у меня через задницу. И вся жизнь вдребезги!

Морозный воздух не помог и похмелье ничуть не снизил. Меня трясло и подташнивало. Чтоб хоть как-то исправить положение, я умылся и отправился к холодильнику. В каком-то смысле я обманул Андрея – водка была. После морозильника она текла в чайную чашку подобно подсолнечному маслу, но главное – легко проскальзывала через пищевод в желудок, оставляя ледяную дорожку. Вместе с прояснением разума и прекращением тряски рук пришла мысль: что, если я неправ? Вдруг Катя погибла? Заболела, в конце концов… А я здесь тешу своего червя…

Похмелье – штука тонкая. Мне оно преподнесло идею лично явиться домой к Кате и расставить все точки над i.

Домофон я преодолел очень просто и отнюдь не через номер Катиной квартиры. Набирал что попало и кричал в микрофон:

– С Новым годом! Открывайте, я уже иду!

На третьей попытке дверь щелкнула, и я проник в подъезд. Вообще-то ломиться утром первого января даже к знакомым людям – верх хамства. Но, нажимая кнопку звонка, я об этом не думал. Дверь открыла женщина, и я сразу узнал ее – видел вчера на фотке со шпицем. Мать, точно.

– С Новым годом! Катю можно?

Женщина поморщилась – вероятно, от запаха вчерашнего виски, отлакированного водкой. И все же ответила:

– Катя во Франции. У нее все хорошо, – и захлопнула дверь.

На лестничной площадке стало неожиданно холодно. Во Франции. У нее все хорошо. С другом Жаком. А я, наверное, умер, подумав об этом. Потому что только мертвецам безразлично – где они, что с ними и что будет дальше.