Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
Так, попав среди бела дня на улице в сети отдела кадров Костея, в служанках оказалась и сама Находка. Но она еще благодарила судьбу за то, что попала в горничные, а не в простые слуги, как все остальные. Потому что одну из девушек, пойманных в один день с ней, сказала она, расширив от ужаса слегка косящие глаза, назначили прислуживать в Проклятой Башне и в Осе, а слугам, работающим там, вырезали языки, чтоб не могли никому рассказать, что они там видят.
Проклятая Башня была как раз по соседству с той башней, куда заточили царевну, отделенная лишь Северо-Западным крылом замка.
Всего замок состоял из восьми крыльев и восьми башен, объяснила служанка, но, в отличие от последних, крылья назывались предельно просто – по сторонам света, к которым были обращены. Сами башни же именовались Паук, Проклятая, Задира, Солдат, Проходная, Оса, Вдова и Царица, в которой они сейчас и находились. Сам царь всегда днем запирался в Осе, у входа на страже становились умруны, и никто не мог попасть в нее до вечера – ни генерал Кукуй, ни старый советник Чернослов, не говоря уже о новоиспеченном советнике Зюгме. На ночь Костей уходил в Проклятую Башню – свою ставку, которую лучше всяких гвардейцев охраняла его черная магия.
В башне Паук была резиденция первого советника – на эту должность мог быть назначен только колдун. Раньше там проводил дни и ночи Чернослов, теперь – Зюгма. Там же хранились все магические предметы, нужные первому советнику и его помощникам для работы и исследований. Находка была там лишь пару раз за все время работы в замке, и вспомнить смогла только то, что все кругом было или страшно, или непонятно, или то и другое одновременно. Жили первые советники и их помощники в юго-восточном крыле.
Находка заговорщицким шепотом, оглядываясь каждую секунду, разоткровенничавшись, поведала, что по ее и других слуг наблюдениям, Зюгма Чернослову в подметки не годился, а все остальные колдуны, помогающие Зюгме сейчас, в подметки не годятся ему. Что она много раз слышала, как ее старый хозяин бранил своих помощников и говорил, что с такими способностями им только на ярмарках в балаганах выступать, прыщи заговаривать. И что самый могучий маг, сильнее даже ее старого хозяина Чернослова – царь Костей.
Генерал Кукуй со штандарт-полковниками Кирдыком, Изломом и Атасом обитал в башне Солдат. Про остальные девушка не смогла сказать ничего определенного – любопытство в замке приравнивалось к воровству и каралось так же.
«Значит, Проклятая Башня…» – перевернулась на другой бок Серафима и еще раз украдкой вздохнула. – «Многообещающее название… Еще более проклятая, чем все здесь вокруг, надо понимать… И никому туда нет ходу… Но если никому туда нельзя, значит, мне надо именно туда. Зачем – не знаю. Пока. А если мне туда надо, значит, я туда попаду. Так… Хорошо… Самое главное решили. Остается ерунда – придумать, как туда проникнуть».
Утром после завтрака Серафиму ожидал обещанный сюрприз, о котором она, честно говоря, за ночь позабыла.
С кислой физиономией в обеденный зал вошел Зюгма и угрюмо объявил, что сад для прогулок царицы Елены Прекрасной готов и ждет ее высочайшего внимания.
Костей покривил губы в улыбке и выразил желание сопровождать свою будущую супругу.
Серафима покривила в улыбке губы свои и сказала, что не мечтала ни о чем другом. Но, прежде чем мы пойдем, хотелось бы обратить в свою очередь не столь высочайшее внимание премногоуважаемого господина советника на то, что все доклады впредь он должен будет производить веселым голосом, бодро и радостно.
– Почему? – мрачно удивился тот.
Царь, почувствовав, откуда ветер дует и в какую сторону рукояткой грабли лежат, снова усмехнулся и снисходительно пояснил:
– По Этикету. Семьдесят Пятому.
– По чему – по чему? – захлопал вытаращившимися непроизвольно глазками Зюгма.
– Его величество абсолютно право. По этикету все доклады должны делаться именно таким образом, – подтвердила Серафима.
– Но почему?…
– Видите ли, советник, это – один из старинных, зарекомендовавших себя обычаев Этики, которые дожили до наших дней. Дело в том, что по закону гостеприимства вестников с добрыми известиями полагалось кормить. Но поскольку Этика было государством небогатым, то, чтобы сэкономить на обедах и проживании курьеров, король Этикет Семьдесят Пятый ввел правило вестников с плохими вестями казнить. Когда все об этом узнали, к нему стали приезжать гонцы только с хорошими новостями, но и их было слишком много. И поэтому, чтобы облегчить непосильное бремя экономике страны, если вестник начинал доклад с мрачным выражением физиономии, то его быстренько хватали и казнили как принесшего дурные новости, не дослушав до конца. А с его величеством мы как раз недавно говорили о необходимости возрождения древних традиций, так что… выбирать вам. Ваше любопытство удовлетворено?
– Угх… – напряженно сглотнул Зюгма. – Д-да.
– Вторая попытка? – обворожительно улыбнулась Сенька.
– Уггг… Да, ваше величество! – по заплывшей жиром физиономии советника прошла то ли судорога, то ли улыбка. Он сделал шаг вперед, вскинул руку, вздернул подбородок и, ни на мгновение не переставая щериться, провозгласил: – Сад, ваше величество! Готов, ваше величество! К визуальной инспекции и употреблению по прямому назначению в умеренных дозах вашим величеством! Провозился всю ночь, не покладая рук!
Взгляд царевны упал на руки Зюгмы – такие же пухлые, как и всё остальное, его премудрию принадлежавшее – и тот сконфуженно спрятал их за спину.
– Дабы не оскорблять взора… так сказать… Земля-с… въелась… с… – пробормотал он и добавил, просияв: – Но зато я теперь понял, для чего девушки красят ногти!
– Для чего? – прищурился Костей, к несанкционированным просветлениям подданных относившийся с подозрением.
– Чтобы грязи под ними видно не было!
– Покажите-ка руки, ваше величество, – спохватилась царевна. – Благодаря тонкому замечанию дражайшего заместителя мне вспомнилось, что сказал однажды по этому поводу Этикет Семьдесят Пятый…
Но царь отчего-то спешно сунул их в рукава и зыркнул на советника:
– Чего встал, как дерево? Веди!
По коридору они прошли до Царицы, спустились на первый этаж и очутились перед аркой в ее стене, которой, насколько царевна понимала, вчера еще быть не могло.
– Прошу, ваши величества, окажите честь, осмотрев, так сказать… посетить… насладиться… почувствовать… – Зюгма разливался как соловей, забывший половину слов своей песни – самозабвенно, но бессвязно.
Вы хотели веселости, бодрости и радости? Нате, получите.
По помятому лицу первого советника, теням под глазами и грязи на сапогах было видно, что то время, которое царевна посвятила сбору разведданных и короткому сну в условиях повышенной комфортности, он, первый советник, посвятил общению с природой, чему был не рад, но за что рассчитывал сейчас получить если не вознаграждение, то хотя бы похвалу. И без того, что он полагал ему причитающимся, он ни покидать будущую монаршью чету, ни замолкать не собирался.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
