Книга Исповедь без прощения - Екатерина Островская

Адвокат Кульков подъехал к зданию РУВД почти одновременно с ними. Даша подходила ко входу, когда Леонид Сергеевич догнал ее, взял под руку и объяснил Карнаухову, что это он разговаривал с ним по телефону. Следователь возражать не стал.

В фойе здания, возле стеклянной перегородки дежурной комнаты, стояли несколько полицейских. Один из них остановил Карнаухова.

– Нормально добрались? А то уже по всем новостям трубят. И возле городского управления толпа этих папарацци с мамараццами. Еле на ногах стоят после праздника, а все туда же…

– Мы все по-тихому, – ответил вполголоса майор.

– И про Мошканова уже звон пошел. Где он, кстати?

– Доставлен, – отмахнулся Карнаухов и поспешил догнать Дашу, которая, беседуя с адвокатом, ушла вперед.

Как оказалось, Хворостинин по дороге из машины позвонил дежурному по городу, а потом и начальнику РУВД, которого дежурный уже успел предупредить. Еще Дмитрий, как и собирался, связался с отделом собственной безопасности. Теперь и начальник РУВД, и представитель собственной полицейской безопасности дожидались старшего лейтенанта Мошканова.

А Мошканов пытался договориться с Хворостининым. Упирался, не желая заходить в здание, и умолял Дмитрия:

– Я все признаю. Был неправ. Прошу простить меня. Можете наказать. Что хотите, все сделаю… Только пушку верните… Ну, пожалуйста. У меня жена не очень здорова, дочка в школу ходит и на художественную гимнастику записана…

– Да заходи ты внутрь, – нетерпеливо подталкивал его Дмитрий, – не расстреляют тебя, я думаю. Объявят выговор, отберут одну звездочку… Хороший будет урок на будущее. А потом поймаешь какого-нибудь маньяка, и вернут сразу две…

Дверь открылась, им навстречу вышли двое полицейских, и один, увидев опера, спросил:

– Ты че там натворил, Гриша?

Но тот не ответил и, насупившись, стремительно проскочил мимо товарищей в вестибюль.

Тем временем адвокат потребовал, чтобы до того, как Даше начнут задавать вопросы, она имела возможность пообщаться с ним наедине. Недовольный Карнаухов оставил их в кабинете. И когда Даша вкратце рассказала своему защитнику про вчерашний визит к Копатько и про то, что после ее ухода директор был найден мертвым, а она – единственный подозреваемый, Леонид Сергеевич предупредил, что в первую очередь надо найти человека, который привез ее домой.

– Но это же вы… – недоуменно ответила Даша.

Он покачал головой и терпеливо объяснил:

– Если вы дадите показания, что вас случайно подобрал на трассе адвокат Кульков, которого вы не знали прежде, то это, к сожалению, будет выглядеть неправдоподобно. Решат, что у нас явный сговор. Не может быть, чтобы единственным свидетелем защиты был сам адвокат. И меня просто не допустят до дела. Я вам верю и очень хочу помочь, и мы должны что-то придумать. Нужен человек, который проезжал по той же трассе и чтобы он сам подтвердил, что подвез вас.

– Но как? – удивилась девушка. – И где я найду такого человека? Ему же придется солгать…

– Хорошо, это я беру на себя. Попробую уговорить кого-нибудь. А теперь расскажите подробно, что произошло между вами и этим… как его?

– Копатько Владислав Петрович, – вздохнула Даша и начала рассказывать: – Он генеральный директор фирмы, где я работаю, вызвал меня к себе под предлогом, что срочно требуется подготовленный мною отчет. Сказал, что если посмотрит все документы до Нового года, то я получу повышение. Я приехала, а он на отчет почти и не взглянул, пригласил меня за стол, предлагал выпить, я отказывалась… А он был уже пьян и еще добавил, начал приставать… Требовал, чтобы я осталась у него до утра…

– Но потом он отпустил вас?

– Не отпустил: я сама вырвалась. Он даже порвал на мне рубашку.

– Порвал рубашку? – переспросил Кульков. – И все?.. И вы сразу убежали?

– Нет, с трудом… Если честно, я ударила его подсвечником…

– Он упал и больше не поднимался?

– Нет, что вы! Он тут же вскочил. Начал угрожать, сказал, что увольняет меня…

– И тогда вы ударили его еще?..

– Нет! Зачем, я просто хотела поскорее оттуда убраться. И конечно, не била его больше. И вообще, я же не сильно ударила, даже крови не было.

– А куда вы его ударили? По голове? По лицу?

– Не помню, может быть, по голове или в лоб…

– В верхнюю часть лобной области? – уточнил Леонид Сергеевич.

– Не знаю, я не уверена. Но крови и ссадин точно не было… Когда я уходила, Копатько был жив!

– Прекрасно, – продолжил адвокат. – Я должен быть уверен, что его убили не вы.

– Не я! Честное слово! Я бы никогда никому не причинила зла! Неужели вы мне не верите? – У Даши в глазах блеснули слезы от отчаянья.

– Верю, – после паузы ответил мужчина. – И возьмусь за вашу защиту. Теперь вернемся ко времени, когда вы покинули дом…

– Около половины пятого… Я уже говорила полиции.

– Насколько я помню, на трассе мы встретились в половине седьмого. Где вы были эти два часа?

– Заблудилась в лесу, – ответила Даша. – Быстро стемнело, а дорогу я не знала, шла наугад…

– Два часа бродили по лесу… – покачал головой адвокат. – Боюсь, что следствие не примет этот довод. Но это не главное. Все может получиться, если мы найдем свидетеля, который покажет, что подобрал вас на дороге не позднее семнадцати часов вечера… Во сколько точно произошло убийство?

– Не знаю… Мне не сказали…

– А этот доклад или отчет, который нужен был Копатько, вы забрали с собой?

– Нет, оставила там, в доме. В столовой, где мы сидели с Владиславом Петровичем. Он положил папку с документами на стул.

– А папка была подписана?

– Да, я всегда ставлю свою фамилию на отчетах, которые делаю.

– Теперь понятно, как на вас вышла полиция. Вероятно, сопоставили показания охранников коттеджного поселка и документы рядом с трупом. Кстати, при вас Копатько ни с кем больше не договаривался о встрече?

Даша задумалась и вспомнила:

– Да, ему звонили. И кажется, он приглашал кого-то в гости. Друзья к нему собирались приехать встречать Новый год. Так ведь и приехали: следователь сказал, что они обнаружили тело.