Нашу передачу тогда показали как экспериментальную далеко за полночь. А потом наступил октябрь 1993, и всем стало не до передач. Где был Андрей Исаев в эти дни, я не знаю. Мне же, тогда депутату Московского Совета, пришлось пережить немало рискованных эпизодов (позднее я написал об этом в книге «Мятеж номенклатуры»). Потом я встретился с Андреем Исаевым — уже сильно располневшим — на дебатах в предвыборной кампании 1999 года. Тогда он совершил блестящий виток карьеры — вместе с профсоюзами поставил на Лужкова, на «Отечество». В любом случае не пропал бы. А мне довелось, напротив, быть в безнадежной оппозиции — в Конгрессе русских общин. Я сказал тогда Исаеву: «Ты же свой Союз труда отдал на растерзание бюрократам!» Ничего не смог ответить мне Андрей. Анархо-синдикализм выдохся, вылетел в трубу вместе с Союзом труда, о котором после выборов никто и не вспомнил. Зато Исаев стал депутатом парламента и вовремя перешел в стан президентской партии, очутившись в 2003 году на хорошем счету в «Единой России».
В Думе, избранной в декабре 2003 года, я встретил Андрея Исаева уже совсем расплывшимся. С каким-то незнакомым голосом, то и дело «дающим петуха». Ни разу не удалось услышать от прежнего пламенного защитника интересов народа внятной речи с выстроенными аргументами. Отвечая за социальную политику, он пропустил через свой комитет решения, полностью разрушившие систему социального обеспечения. Прежний борец с номенклатурой стал частью этой номенклатуры.
Утраченные романтизм и человеколюбие у чеховского литературного персонажа, известного многим со школьных лет, с годами заменились преимущественно сребролюбием. Но этот земский деятель мог пойти в политику. И тогда мы могли бы сопоставить художественный образ с реальным образом. Мне представляется, что на прообраз политизированного Ионыча вполне может претендовать именно Андрей Исаев, исполнявший со рвением малоприличные задания Администрации Президента (сначала по доказательству благотворности повсеместного ограбления малоимущих путем отъема у них льгот, потом — выдумками небылиц о партии «Родина»). Как и Ионыч, с возрастом Исаев утратил не только романтизм, но и умение быть опрятным. Правда, после моих рассуждений на счет размеров его талии, Исаев взялся похудеть. Но чтобы удержаться от полноты, нужно быть хоть чуть-чуть романтиком. А служба на побегушках у чинуш романтизму не способствует. Быть Исаеву толстым и сальным, как Ионыч! А жаль… Мог бы получиться совсем другой литературный персонаж.
Исаев, конечно, был когда-то талантливым журналистом. Пока не стал чинушей. Таланты его истлели в удушливой и ядовитой атмосфере «партии власти». И теперь, исполняя поручение едросовского начальства, Исаев выдал нехитрое умозаключение: если Рогозин согласился с прогнозами Ходорковского, значит, мы имеем смычку «Родины» с олигархами: «налицо не только абсолютная неустойчивость «Родины», но и наглый, циничный обман избирателей с ее стороны. «Родина» шла на выборы в первую очередь как антиолигархическая организация. Сегодня же ради получения денег для захвата политической власти, лидеры «Родины» готовы идти на союз с теми самыми олигархами, к борьбе с которыми они призывали ранее».
Вот как глубоко копнул Исаев! А Дмитрий Рогозин всего-то согласился с мыслью, что «Родина» должна победить в борьбе с «партией власти». Вот и все.
С чем мог солидаризироваться Рогозин. А вот с такими вопросами:
справедливость: кому досталась советская социалистическая собственность, которую кровью и потом ковали три поколения? Почему люди, не блещущие ни умом, ни образованием, заколачивают миллионы, а академики и герои, мореплаватели и космонавты оказываются ниже черты бедности?
чувство собственного национального достоинства: почему, когда мы жили в плохом Советском Союзе, нас уважал или, во всяком случае, боялся весь мир, теперь же, в дни свободы, презирают как недоумков и наглых нищих?
нравственность в политике: мы не любили ЦК КПСС и ЦК ВЛСКМ за их цинизм и незаслуженные привилегии, но разве заслужили мы правителей вдесятеро более циничных и стократ более вороватых, чем партийные бонзы, которые на фоне новых кажутся уже милыми дачными дедушками и бабушками?
Исаев, надо полагать, был категорически против такой постановки вопросов, поскольку их некуда было относить, кроме как к нему самому и его хозяева. Потому что правда колет глаза. А раз так, то надо по этой правде проехаться ложью. Бесстыдную ложь действующие олигархи вложили в речь Исаева. И он согласился принять в себя и изрыгнуть эту грязь. Разве не знал Исаев, что в Кремле и московской мэрии олигархи толпятся в таких количествах, что друг другу на ноги наступают? Знал, конечно. Почему помалкивал об этом. Потому что его определили в привилегированные холопы и ручкались с ним почти как с равным. Исаев боялся «Родины» и взывал к заплечным «технологиям». Его глас не остался пустым звуком. Путин применил уголовщину против «Родины». Исаев со товарищи был спасен. До поры до времени.
Эти обожравшиеся «капусты» номенклатурные кролики, загнавшие народ в угол и сами себя в этом углу обнаружившие озлоблены с тех пор и по сей день — до той степени, когда изменяют остатки рассудка, а совесть отключается напрочь. Где им кризис унять! У них праздник, когда страна катится под откос. У них паника, когда появляется шанс, прекратить это падение.
Эксплуатация подлости в политтехнологиях — это еще не все. Есть у «Единой России» еще и другая технология — перехват лозунгов и даже целых идейных пластов у патриотической оппозиции. Путинисты просто один к одному переписывали у патриотов их законодательные инициативы и даже начали цитировать Ивана Ильина — с трудом находя в его произведениях строки, в которых смысл учения великого русского философа был бы отражен минимально. «Партия власти» решила воссесть на все идеологические кочки — быть одновременно и либеральной, и социальной, и консервативной, и патриотической, и даже националистической («в хорошем смысле слова»). Но самое главное — даже русской! В 2007 году они даже потянули лямку «Русского проекта» — привластного интернет-ресурса для подбирания каких-то крох «электората», которому можно было таким образом заморочить голову. А потом бросили, потому что выборы были объявлены состоявшимися, народ на баррикады не пошел, и страховка на этот случай уже была не нужна.
В далеком 1992 году ельцинисты, почуяв нарастание патриотической волны, вздумали назначить Сергея Станкевича главным «державником» страны, выделив для презентации нового облика отъявленного демократа обширный зал и собрав значительную аудиторию. Но как-то не заладилось у Станкевича. Речь на презентации себя в качестве «державника» он произнес неплохо, но потом дело не пошло. Патриоты тогда были с очень «левым» душком. Да и вице-президент Руцкой провел Конгресс гражданских и патриотических сил, где собрались как раз настоящие державники-традиционалисты, а не леваки. Потом и этот «державник» тоже провалился в «левизну» и пошел служить либералам: как державник посидел в тюрьме (после 1993), как либерал служил губернатором Курской области со всеми либеральными безобразиями — коррупцией, кумовством, казнокрадством. У Станкевича тоже все было на грани тюрьмы. В тюрьму он не попал, пересидев за границей, но и во власть его больше не пустили. Вероятно, такова на Руси судьба назначенцев в патриоты. Для нынешних играющих в патриотов наемников олигархии должна быть свобода выбора — тюрьма или полное забвение. Как-то надо им обеспечить именно такой финал биографии. Но вернемся к лицу «Единой России» — Андрею Исаеву.
