Заметив, что Эйвори смотрит на нее с какой-то странной усмешкой, Люси быстро отвела глаза, а он остановил такси, усадил ее и сел рядом.
— Сейчас мы заберем мою машину и, раз выдался такой чудесный день, поедем за город. Чего бы вам хотелось?
— Вашу машину? — удивилась Люси и повернулась к нему. — Я не знала, что у вас есть машина!
— Ну а как же? Как, по-вашему, я выбирался бы из Лондона, когда мне становится невмоготу?
Люси была сражена. Ей почему-то не приходило в голову, что его может потянуть из Лондона за город. Он ассоциировался у нее с такси, с рестораном «Сплендид», со строгими костюмами; она могла представить его себе с аккуратно сложенным зонтом, в белом галстуке и во фраке, среди зеркал в золоченых рамах и роскошных ковров. Но представить его за рулем собственной машины, да еще радостно уезжающим за город…
Сегодня на нем был прекрасно сшитый светло-серый костюм и небрежно завязанный галстук — галстук выпускника Итонского колледжа! Он держался более непринужденно, чем всегда, у него был вид человека, мечтающего немного передохнуть.
Она почувствовала, что Пол легонько похлопал ее по руке, лежащей у нее на коленях. И когда он заговорил, голос его звучал весело.
— Ну, разумеется, мне нравится иногда убраться подальше от толпы, и сегодня я позабочусь о том, чтобы и вы уехали из этой сутолоки. — Он обратил на нее непроницаемый взгляд блестящих глаз, а когда в пепельнице на дверце машины тушил сигарету из смеси разных сортов табака (Люси уже раньше заметила, что у него необычные сигареты), уголки его рта слегка дрогнули. — А знаете, вы, с вашими золотыми волосами, — само дыхание весны? Глаза у вас зеленые, словно стебель цветка, и, глядя на вас, я вспоминаю подснежники… Иногда просто необходимо уезжать из Лондона подышать свежим воздухом. И раз уж я должен вернуть вас под недреманное око графини к шести часам…
— Но про графиню вовсе нельзя сказать, что у нее недреманное око! Она вполне разумная старая леди, у нее приятно работать, и почти всегда она чрезвычайно доброжелательна.
— А когда недоброжелательна, то вы ее прощаете. — Эйвори похлопал Люси по руке, и от прикосновения его длинных пальцев у нее по спине пробежал электрический заряд. — Я склонен думать, что вы легко прощаете людям их странности.
Эйвори вывел свою машину из гаража в Уэст-Энде, где стоял целый ряд запертых боксов, и обслуживавший их дежурный вежливо поднес руку к козырьку. Машина оказалась низко сидящим «ягуаром» светло-кремового цвета. Пол усадил ее на сиденье рядом с собой, и под ярко сияющим теплым мартовским солнцем они помчались в Суррей, к зеленым лужайкам и крутым склонам холмов.
Люси навсегда запомнила этот день и свою первую в жизни поездку в таком роскошном автомобиле. Обивка была ярко-красная, а приборы на панели слепили ей глаза. В открытое с ее стороны окно залетал прохладный легкий ветерок, холодил щеки и раздувал волосы на лбу, а удобные мягкие сиденья создавали впечатление, будто она плывет на облаке.
Езда на машине доставляла Полу Эйвори наслаждение; судя по всему, водитель он был отменный. Когда он сел за руль, у Люси сложилось впечатление, что только сейчас он начал отдыхать и что для него это редкая роскошь. И еще ей показалось, что каким-то странным образом с него слетел его повседневный облик, он стал совершенно другим человеком. Сильные и умелые руки, крепко державшие руль, свидетельствовали о том, что этот человек — хозяин своей судьбы, и в то же время в этих руках чувствовалась некоторая расслабленность и даже небрежность, будто Пол уверился, что судьба его все равно предопределена. С лица его исчезла обычная серьезность, на губах заиграла довольная улыбка, изменившая даже форму рта, а подбородок слегка вздернулся, будто так для него привычней.
Когда он искоса поглядывал на Люси, чтобы удостовериться, что ей удобно, глаза его улыбались, словно приглашали и ее измениться, стать другой, и от этого ее переполняло странное волнение, захватывало дух.
— Не слишком ли сильно дует из окна? — спросил он и потянулся закрыть окно.
Но Люси остановила его:
— Ах нет, мне нравится… нравится, как ветер раздувает волосы, и этот запах… запах весны. — Люси провела пальцем по теплой красной коже на спинке сиденья, на которую она откинулась. — Такой автомобиль, наверно, стоит уйму денег, — проговорила она задумчиво.
— На самом-то деле вы хотите сказать, — он хрипловато рассмеялся, громко и весело, — что понять не можете, как человек с работой такого рода, как у меня, — а я боюсь, вы считаете ее довольно унизительной! — способен скопить столько денег, чтобы приобрести такую машину. — Его голос понизился до шепота, словно он посвящал Люси в некую тайну. — Ну я вам признаюсь — загребал чаевые, как же еще? Скрупулезно хранил их, иногда рискуя поставить несколько фунтов на какую-нибудь лошадь по подсказке шеф-повара — он у нас дока в таких делах, у него безошибочный нюх, и он настолько добр, что иногда сообщает мне о своих предчувствиях…
Увидев в ясных глазах Люси сомнение, он снова расхохотался и спросил:
— Вы мне не верите, малютка? Почему это вы мне не верите?
Люси покачала головой:
— Не знаю.
— Уверяю вас, я редко лгу… Ложь имеет обыкновение бить по человеку рикошетом. — Эйвори слегка подправил небольшой щиток над лобовым стеклом, и золотые лучи предвечернего солнца перестали слепить ему глаза. — А вы, разумеется, не лжете никогда… Что-то подсказывает мне, что вам даже никогда не приходит в голову покривить душой.
— Вы имеете в виду, что я прозрачна как стекло?
— Ну что может быть прелестней, чем безупречное стекло? Если вы когда-нибудь коллекционировали хрусталь, вы понимаете, что я хочу сказать.
— Только не говорите, что, имея возможность держать такой автомобиль, вы еще страстный собиратель всевозможных ценностей и прячете их где-нибудь в тайнике!
Блеснули красивые белоснежные зубы — белее очищенного миндаля. Эйвори закинул голову и весело, оглушительно расхохотался:
— Напомните мне, чтобы я показал вам сегодня один из таких тайников, когда мы прибудем к месту назначения.
Они проезжали через типичную для Суррея деревню, и Эйвори показал рукой на красивые деревянно-кирпичные домики.
— Сколько очаровательных мест в Англии! Потому-то мне всегда хочется вернуться сюда, потому что эти края никогда не забываются.
— Что вы имеете в виду под «местом назначения»? — спросила Люси. — Куда мы едем?
— Подождите — и сами увидите, — ответил он тихо. — Подождите — и увидите.
— Как давно вы в Англии? Вы ведь не всегда здесь жили, правда?
— Нет, разумеется, нет. Моя жизнь началась в Серонии, получил образование здесь, в Англии, провел немало лет в Америке, а теперь вернулся сюда.
— Вы провели много лет в Америке? — Почему-то это сообщение заинтересовало Люси. — У графини в Америке внук…
