— Здесь, — сказал он. — Нажмите эту кнопку. Звонок разбудит сторожа. Он вам откроет, если ему будет угодно.
— Ты свое сделал, — сказал Сэнт-Клер, — можешь возвращаться домой.
— Тогда да хранит вас Бог!
— Да хранит тебя Бог! И помни, Франческо, ты поклялся никому не говорить о том, что привел сюда иностранцев.
Человек повернулся спиной я ушел со своим дымящим факелом.
Сэнт-Клер позвонил.
Прошло две минуты и вдруг на верхушке дощатого забора зажегся фонарь. В то же время в центре ворот открылось маленькое окошечко и ворчливый голос спросил по-английски:
— Кто там?
Сэнт-Клер знал язык Соединенного королевства и потому ответил:
— Два посетителя к г-ну Клептону.
— В такое время ночи?
— Приходят когда могут.
— Но вас трое!
— Меня сопровождаете мой слуга.
— Что вам надо от г-на Клептона?
— Я могу это сказать только ему, — отвечал Сэнт-Клер, — но дело очень важное и из-за него стоит разбудить г-на Клептона в три часа утра.
— Откуда вы? Из Пальмы?
— Нет! Из Франции. Наш корабль стоит на якоре в двух милях отсюда.
— Ваше имя?
— Оно ничего не скажет вашему господину. Но вот моя карточка. Как только он ее прочтет, он велит вам открыть.
— Хорошо!
Сторож, лицо которого они не видели, но который мог их хорошо разглядеть при свете фонаря, взял просунутую через решетку карточку Сэнт-Клера, потушил электрический фонарь и ушел, оставив путешественников в темноте.
Они прождали добрую четверть часа, не говоря ни слова. Наконец, фонарь снова зажегся, послышался лязг отодвигаемых засовов и замков; потом ворота отворились и показался человек высокого роста, который сказал:
— Следуйте за мной: г-н Клептон вас ждет…
Десять минут спустя, пройдя по двору, среди дощатых бараков, путешественники вошли в маленький дом. Заспанная служанка провела их в рабочий кабинет, весь заставленный книгами. Посередине комнаты стоял большой стол, покрытый планами и заставленный различными инструментами.
Электрический шар, подвешенный к потолку, заливал все ярким светом.
Едва они вошли, как дверь в углу кабинета открылась и вошел человек.
Он был маленького роста, худой, нервный, живой, с проницательными, глубоко сидящими глазами, под черными нависшими бровями. Волосы, усы и подбородок были выбриты. Странное лицо костлявого аскета, сухое, чистое; в общем лицо оригинальное и умное.
— Доброе утро, господа, — сказал он по-английски. — Я Клептон.
— Вот г-н Фламмарион, а я Сэнт-Клер, которого вы встречали во Франции три года тому назад, — сказал жених Ксаверии. Пири О’Бриен скромно стоял в стороне с шапкой в руках.
— Сэнт-Клер? — сказал Клептон. — В самом деле, я узнаю исследователя центральной Африки, которую не исследовал Стенли. Я счастлив пожать вам руку. Что касается г-на Фламмариона, то кто же им не восхищается в целом свете.
Изобретатель приветливо улыбнулся и, усаживаясь на стул, прибавил:
— Этот ночной визит вызван наверно важными причинами. Какие они? Я вас слушаю… Вы можете говорить по-французски: ваш язык мне знаком.
Сэнт-Клер поклонился и сказал по-французски:
— Будем кратки и точны. Можете ли вы построить воздушный корабль, подобный тому, модель которого я видел три года тому назад, но в большем виде?
— Да. И даже значительно усовершенствованный, потому что я работал над ним все эти три года. Теперь он готов. И я собираюсь завтра отправиться в Пальму, чтобы объявить в газетах, что я берусь строить аэро-корабли по два миллионна за штуку.
— Великолепно! — сказал Сэнт-Клер. — Я приехал как раз во время, и покупаю у вас первый аэро-корабль.
— Можете получить, как только взойдет солнце, — сказал невозмутимо Клептон.
— Согласен! — ответил Сэнт-Клер, трепеща от радости.
— Вы заплатите наличными?
— Наличными… Но это еще не все.
— Слушаю.
— Я вас приглашаю самого в качестве капитана аэро-корабля, который вы поведете под моим начальством. Этот договор считается на шесть месяцев, и может быть возобновлен только по моему желанию еще на шесть месяцев.
— Это все? — сказал Клептон все также невозмутимо.
— Нет еще. В то время, как вы будете со мной, ваши мастерские должны быть закрыты, люди отпущены на моем содержании. Ваши планы, чертежи, выкладки будут перенесены на аэро-корабль, или, если хотите, отданы на хранение в банк в Пальме.
— Хорошо. А сколько вы мне даете за договор, и сколько за возмещение убытков, причиненных остановкой производства?
— Миллион за службу в продолжение полугода.
— Принимаю. Дальше.
— Миллион за убытки в тот же период времени.
— Принимаю! — сказал Клептон. — В общем четыре миллиона.
— Совершено верно. Заплачено будет сейчас же.
— Хорошо! Последней вопрос: куда пойдет корабль и какая цель путешествия?
Сэнт-Клер усмехнулся. Он ожидал этого вопроса.
— Господин Клептон, — сказал он. — Я преследую не коммерческую цель; я предпринимаю дело неслыханной важности и прошу сохранить в тайне все, что вы слышали и что еще узнаете от меня.
Клептон пожал плечами.
— Говорите все откровенно. Если я не соглашусь — все останется так, как будто я вас не видел и не слышал.
— Благодарю вас.
И жених Ксаверии стал посвящать еще одного человека в тайны трагического происшествия, известного уже читателю.
Он кончил так:
— Господин Клептон, хотите быть нашим? Вы рискуете жизнью…
— А если я откажусь, — сказал инженер, — что вы тогда сделаете?
— Я научусь управлять сам аэро-кораблем, за который заплачу вам два миллиона, и отправлюсь сам с экипажем, которым вы меня снабдите. За миллион я куплю у вас обещание, что вы никому не продадите другого аэро-корабля до 18 числа текущего месяца… Таким образом интерес моей экспедиции будет обеспечен, так как 18-го я буду или мертв, или в дороге на планету Марс. Тогда мне не будет никакого дела до вашей коммерции.
Клептон встал и, протянув обе руки Сэнт-Клеру, сказал:
— Давайте руку, я ваш союзник.
— Вы согласны?
— Я согласен ехать с вами через час, согласен управлять аэро-кораблем и приостановить до нашего возвращения жизнь и работу в моих мастерских.
— Клептон!..
— Обождите! Я не хочу ваших денег, вы заплатите только стоимость корабля и моим рабочим за год вперед. Они мне преданы и будут ждать, сохраняя секрет.
