— Какие гости?
Мендрано передал записку. Луис внимательно прочел, со злостью скомкал и сунул в карман.
— Какого черта именно сейчас принесло этих любителей путешествий? Теперь, когда я так близок к открытию!
— Возможно, они быстро уедут. Может быть, это друзья Франка, и он везет их познакомить с вами.
— Он так бы и написал. Но Франк сообщает, что эти люди остановились у него по пути сюда. Мой Бог! Мендрано, а ты не думаешь, что прошел слух об изумрудах?
— Могу поклясться, что это не через наших рабочих. Ни один из них не покинул раскопки с тех пор, как я нашел камень.
— Если эти аферисты едут за изумрудами, мы должны следить за ними, — решительно заявил Луис.
— В записке сказано, что в компании есть женщины, — заметил Мендрано.
— Это хуже всего.
Мужчины посмотрели друг на друга.
— Мендрано, — проговорил Луис, — их пребывание здесь должно быть кратким.
— Так оно и будет, месье. Так и будет.
Устав после напряженного труда, Мендрано вернулся домой. Он жил с дочерью Сальмой и сыном Антонио. Его дом был построен основательно. У Мендрано были свои жизненные планы. Когда работа на раскопках закончится, он создаст свою ферму. Он копил деньги, что платил ему Перье, к тому же Франк Хоген обещал поддержку и помощь в создании фермы.
Колумбиец проникся уважением к молодому археологу с момента их первой встречи. Большинство местных жителей симпатизировало Перье, что в этой стране было редкостью: чужаков не любили. Но Луис ценил их предков, их культуру, и взамен ему платили тем же.
Сын Мендрано вернулся домой немногом раньше, вымылся и ждал отца к ужину. Это был красивый парень двадцати лет. В работе он не уступал даже более старшим по возрасту и крепким мужчинам. Мендрано гордился сыном.
Придя домой, он умылся и сел на свое место во главе стола. Сальма собирала ужин. Мендрано улыбнулся ей. Дочь была живым портретом его любимой жены Марии, единственной женщины, которая жила в его сердце. Всякий раз, когда он смотрел на Сальму, всегда вспоминал жену. В свои семнадцать лет девушка была несказанно хороша.
— У тебя был трудный день, папа? — спросила она мягким и бархатистым голосом, ласкающим слух.
— Не трудней, чем обычно, — ответил отец.
— Сеньор Перье нашел что-то новое?
— Нет, Сальма, но я уверен, что найдет.
— Вчера, — прибавил Антонио, — один из рабочих откопал кувшин с нарисованным лицом. Луис так разволновался, что чуть не уронил его.
— Да, здорово, когда находятся такие штуки, — подтвердил Мендрано.
— Папа, я хочу пойти в дом сеньора Перье. Там для Марии столько дел! Я хочу помочь ей, — сказала Сальма. — Жаль, что молодой археолог так редко бывает в доме.
— Он хочет быть ближе к месту раскопок. На всякий случай, если вдруг найдут что-то ценное, — прокомментировал Антонио.
— Мужчине для счастья мало одной работы, — заметила Сальма.
— Он сам выбрал это для себя, — нахмурился Мендрано. — С каких пор ты стала заботиться о его счастье?
— Папа, пожалуйста, — вспыхнула девушка. — Просто прежде он не работал столько, как сейчас, и у него иногда бывали гости.
— По-моему, наша Сальма печется не о сеньоре Перье, — произнес Антонио, и глаза его блеснули.
— Да? — Мендрано перевел взгляд с сына на дочь. Лицо Сальмы пылало, а глаза горели яростью. — О чем говорит твой брат, Сальма?
— Кое-кто завладел сердцем красавицы, — рассмеялся Антонио. Он шутливо поддразнивал сестру, но она резко его осадила.
— А тебе не стоило бы болтать пустое и распускать сплетни!
Юноша смутился и опустил глаза. Мендрано взглянул на дочь и все понял.
— Хватит, Антонио. Ешь свой ужин и помалкивай. Я не позволю тебе издеваться над сестрой.
Антонио уже был не рад своей шутке. Он молча уткнулся в тарелку.
— Пойду погуляю, папа, — сказала Сальма после ужина.
Антонио отправился за сестрой, чувствуя неловкость оттого, что невольно обидел ее.
— Сальма! — позвал он. Девушка обернулась. — Можно составить тебе компанию?
— Да, — ответила она сухо.
— Прости, Сальма. Я не думал, что мои слова так сильно заденут тебя. Я просто пошутил.
— Я знаю, Антонио. И не сержусь на тебя.
Юноша подошел к сестре, заглянул в ее лицо, озаренное лунным светом. Он знал, что Сальма очень красива, и многие мужчины мечтают покорить ее сердце. Но его сестра смотрела только на одного мужчину, который попросту не замечал ее.
— Послушай, Сальма, — тихо произнес он. — Порой мечты бывают несбыточными, недостижимыми, как звезды.
— Мой брат говорит это, конечно, заботясь обо мне, — с горечью сказала девушка.
— Да, я забочусь о тебе.
— Я знаю. Но сердце спрашивает: почему? Разве я безобразна? Разве не могу сделать его счастливым?
— Дело не в этом. Ты, конечно, удивительно красива. Я слышу, как вздыхают мужчины, когда ты проходишь мимо. Но тебе следовало бы выбрать кого-то другого, кого-то из своего круга.
— Как же можно это сделать, Антонио?
— Что?
— Заставить себя полюбить другого? — в голосе Сальмы слышалось страдание.
— Тебе придется понять разницу между мечтой и реальностью. Вы живете в разных мирах, и они никак не соприкасаются. У него свои представления о женщине. Может быть, там, откуда он пришел, его ждут.
— Тогда она не любит его.
— Почему ты так думаешь?
— Она отпустила его одного. Он один строит для нее прекрасный дом. Если любит, почему не приехала вместе с ним?
— Ты рассуждаешь, как женщина. А вдруг она хотела поехать, но он не позволил?
— Нет. Она не любит его.
— Ты упряма, — Антонио обнял сестру за плечи. — Ладно, пойдем-ка домой. Опасно гулять здесь.
Мендрано посмотрел на вернувшуюся дочь из-под темных бровей. В последнее время красота ее расцвела на глазах. Она превратилась в настоящую женщину, миниатюрную, с большими, глубокими, внимательными глазами янтарного оттенка. Кожа ее была гладкой и по цвету напоминала мед и слоновую кость. Сальма была украшением и опорой его жизни. Она росла без матери. Это было только его дитя. О, как он желал счастья для нее!
— Сегодня мы получили записку от сеньора Хогена, — сказал отец.
— Да? — Только и произнесла Сальма, с безразличным видом поправляя волосы.
— Сеньор Перье будет готовить свой дом для гостей.
— Я-то думала, что он сам решил туда перебраться. Кто эти люди?
