— На здоровье, моя мать к тебе нормально относиться, ты же знаешь. — Маржанов убавил звук рации, откуда лились теперь уже сплошные остроты по поводу драки в десятке метров от ОВД. — Что с батей-то делать будешь?
— А ты что предлагаешь? Утопить?
— В пиве, ага.
— Жилье себе надо искать. Вообще, давно пора… Не знаешь, где-нибудь неподалеку от отдела никто комнату не сдает?
— Поспрашивать надо.
Патрульная машина ползла по улице Чайковского — самой крупной на их маршруте. Впереди показался торговый павильон на автобусной остановке, около которого бегал парнишка в шортах. При виде экипажа ППС он через дорогу бросился к ним, размахивая руками:
— Стойте! Стойте!
Маржанов тормознул, сдав чуть в сторону, чтобы горячий парнишка не угодил под колеса, и опустил стекло.
— Куда летишь?
— Мой велик украли! Велик мой сперли!
— Кто?
— Я откуда знаю, кто? Я в магаз на секунду прям заскочил, выхожу — а урод смывается на моем велике! За угол повернул, вон туда! На моем велике! Козел!
— Давно?
— Минут пять назад! Мне батя на денюху велик купил, он меня убьет!
Маржанов и Володя переглянулись, затем Маржанов кивнул парнишке назад:
— Садись, покружим по району, может, недалеко уехал.
— Ага, спасибо! — парнишка в шортах прыгнул на заднее сиденье. — Поехали, поехали! Вот козел, а! Мой велик спёр!
Экипаж ППС развернулся и свернул на разбитую улицу Победы. Володя взялся за микрофон рации:
— Кража велосипеда, с улицы, угол Чайковского и Победы. Кто увидит, тормозните, прием. — затем он обернулся к взволнованному парнишке. — Как тебя зовут?
— Артем!
— Артем, а чего ты скакал как сайгак? Сразу позвонил бы в полицию.
— Откуда позвонил? Мой телефон там остался, в бордачке! Он у меня и велик спер, и телефон, козел!
Маржанов прыснул со смеху.
— Нефиг все яйца класть в одну корзину.
— Что?
— Смотри по сторонам. Запомнил, как он выглядел? Приметы?
— Одну только примету, у него мой велик! — бушевал парнишка, зорко и бдительно глазея по сторонам. — Козел!
Они пересекли два квартала. Около многоквартирных двухэтажек Маржанов свернул и проехал через дворы. Велосипедиста нигде не было.
— Погоди, — вдруг сообразил Володя. — Артем, дай-ка свой номер.
— Мой?
— Диктуй, сказал.
Володя достал трубку и набрал локальный шестизначный номер, который ему пробубнил парнишка, добавив свое коронное «Спер мой велик, козел!». Володя нажал на вызов. Гудок шел — это уже хорошо. Через два-три гудка настороженный голос буркнул:
— Да?
— Говорит лейтенант Буров, полиция, — грозно сообщил Володя в трубку. — Если вы не оставите чужое имущество, уже вечером вы будете арестованы и отданы под суд. Статья 158, часть 1. Я ясно выражаюсь?
Настороженный собеседник ахнул и немедленно отключился.
— Вот урод, а.
На углу Победы и Ленина экипаж ППС объехал квартал и по параллельной Елецкой покатил в обратном направлении. У Володи зазвонил сотовый. На дисплее, к своему удивлению, он увидел только что набираемый им номер.
— Кто звонит?
— Он, — Володя с ухмылкой кивнул на Артема и ответил на звонок. — Лейтенант Буров, слушаю.
— Велосипед около дерева, на углу Чапаева и Вокзальной! — выпалил тот же голос, только теперь испуганный, а не настороженный. — Я все оставлю, телефон тоже! Приезжайте и забирайте!
Володя быстро замахал рукой, указывая Маржанову, куда свернуть, а по телефону сухо и властно продолжил:
— Если вы что-то взяли, пожалеете. Мы все проверим.
— Честно, все на месте! — паниковал воришка. — Зуб даю!
После чего он поспешил отключиться.
Нужный перекресток был совсем рядом, в трех кварталах севернее. Подъезжая, они сразу заметили двухколесного железного коня: тот стоял, прислонившись к стволу дерева, как и обещал воришка. Радостный Артем выскочил из «канарейки» и бросился к нему.
— Ну?
— Все на месте! — Артем не верил своему счастью. — Ну-ка, бардачок… — сунув руку, Артем изумленно извлек из кожаной сумочки, закрепленной на раме, сотовый телефон и мятую купюру в 100 рублей. — Только это… Еще сотка. Это не моя. У меня деньги в кармане всегда лежат.
— Это тебе компенсация, — засмеялся Володя.
Обычно довольный Маржанов не поддержал веселья — что-то увидев, он напряженным голосом окликнул напарника:
— Вован, смотри!
Володя проследил его взгляд. Где-то совсем рядом, за крышами тянущихся вдоль улицы домишек, что-то горело. Столб дыма, все увеличиваясь и на глазах полицейских окрашиваясь в черное, поднимался вверх.
— Черт, ну и денек…! — Володя быстро повернулся к Артему. — Пацан, ну что, все нормально?
— Да, конечно! Спасибо!
— Не оставляй велик без присмотра больше, понял? Давай!
Володя прыгнул в машину. Сразу же экипаж ППС взвыл сиреной и, сорвавшись с места, рванул к месту пожара. Артем удивленно проводил их глазами и только сейчас заметил дым.
— Фига се!
Возбужденный, он прыгнул в седло и, отчаянно работая ногами, покатил следом за несущейся патрульной машиной.
Это был дом на Герасимовской. Спрятанный в тени деревьев небольшой и аккуратный домик — побеленные стены, синие ставни. Когда наряд ППС затормозил перед домом, пламя бушевало вовсю. С грохотом обрушилась часть перекрытий, и изнутри, как из пасти чудовища, изрыгнулся столб пламени. Со звоном лопнуло и разлетелось окно на фасаде.
— Чашкан, машина 18, у нас пожар! — кричал Володя в микрофон, пытаясь разглядеть номер дома. — Улица Герасимовская, дом номер… дом пять!
Артем был в восторге, такого зрелища он не видел никогда. Отойдя на безопасное расстояние, парнишка увлеченно снимал на чудом вернувшийся ему сотовый телефон, как к полыхающему дому примчались пожарные расчеты. Бригады в коричневых огнестойких костюмах и огромных шлемах раскатали рукава и принялись заливать бушующее пламя водой и пеной. Оглашая сонные улицы городка воем сирен, подъехали еще несколько полицейских машин.
Услышав в дежурке адрес, на место пожара выехал и Буров. Когда он приехал, пламя уже потушили. Выйдя из машины, опер мрачно смотрел на то, что осталось от аккуратного домика, небольшого, но с идеальным порядком. Крыши и окон не было, по побеленным стенам ползли черные полосы.
— Твою мать, — проворчал он, закуривая.
В толпе сотрудников Буров заметил Володю. Тот обсуждал что-то с Маржановым. Встретившись взглядом с отцом, Володя помедлил, но все же отвернулся. Подходить к Бурову он не стал.
