— Прошу прощения, — покраснев, спохватилась Сара. — Это был неуместный вопрос.
— Да, но зато интересный. — Кармайкл задумчиво нахмурился, и брови у него сошлись в одну линию над переносицей. — Полагаю, более всего меня заботит справедливость. — Он вновь принялся за дело. — Жизнь и общество зачастую несправедливы. А мне иногда удается подправить чашу весов.
Его ответ заинтриговал ее. Он действительно был загадочным мужчиной.
— И поэтому вы стали сыщиком уголовного полицейского суда? Чтобы вершить закон?
— Отчасти. — Тон его стал сухим. — Но не менее важно и то, что человеку нужно питаться.
Сыновья лордов редко признавались в том, что должны зарабатывать себе на жизнь. Ей нравилась его невозмутимость, хотя она и спрашивала себя, отчего это он вдруг перестал быть «достопочтенным Робертом Кармайклом». Но ей не хотелось так скоро задавать еще один дерзкий и неуместный вопрос.
— Как вы планируете вернуться в Англию? Если у вас есть план, разумеется.
Он отшвырнул в сторону пучок сена.
— Я рассчитываю добраться до побережья, не позволив схватить себя, и нанять лодку, которая доставит нас прямиком в Англию. Но возвращаться по дороге, ведущей в Корк или Дублин, опасно. Лучше воспользоваться портом поменьше. Будем ждать дальнейшего развития событий. Многое зависит от того, станут ли нас преследовать и сколько времени мы потеряем из-за того, что ваша подружка охромела. — С этими словами он похлопал ее лошадь по крупу.
— По крайней мере, дождь смоет все оставленные нами следы. — Сара подавила зевок, так и не решив, что одолевает ее сильнее — усталость или холод. — Мне, пожалуй, лучше прилечь, пока я не свалилась.
Нахмурившись, он взглянул на нее.
— Вы все еще дрожите. Нам придется воспользоваться старинным способом, чтобы согреться. Животным теплом.
Она недоуменно поинтересовалась:
— Спать с лошадьми?
Роб улыбнулся, и улыбка преобразила его — он показался ей уже совсем не страшным.
— Друг с другом, очень целомудренно. Мы зароемся в сено, я обниму вас, и нам обоим будет тепло.
Сара, растерянно моргая, уставилась на него. Другими словами, она впервые в жизни будет спать с мужчиной, который к тому же ей совершенно незнаком. А, ладно. Она уже оставила позади то время, когда ее могло шокировать что-либо, и потому молча кивнула и направилась к куче сена.
Девушка осторожно опустилась на нее. Поначалу сухие стебли кололись, но сено оказалось мягким, и от него исходил приятный аромат. Со вздохом облегчения она свернулась в комочек, чтобы сохранить то тепло, которое у нее еще оставалось.
Роб задул свечу и подошел, чтобы присоединиться к ней. Сара, хотя и полностью доверяла ему, все же непроизвольно напряглась, когда он вытянулся рядом.
— Расслабьтесь, — пробормотал он, укрывая их обоих слоем сена, будто легким пахучим одеялом. Затем он обнял ее, притянув к себе, так что она прижалась к нему спиной. Он был крупным мужчиной, и рядом с ним ей стало тепло и уютно.
Сара вздохнула от удовольствия, почувствовав, что больше не дрожит и начинает понемногу согреваться. В его объятиях не было ничего страстного и пылкого, они несли ей лишь тепло и защиту.
Впервые после своего похищения она спала крепко и без сновидений.
Глава восьмая
Кухня мистера МакКарти, с опрокинутой мебелью и разбитой посудой, походила на поле боя. Взад и вперед по ней вышагивал Флэннери, в бешенстве отчитывая своих избитых, окровавленных вояк.
— И вы втроем позволили одному человеку ворваться сюда и умыкнуть герцогиню? Да вы просто жалкие растяпы!
Курран слабо запротестовал:
— Мы с Донованом спали. Он застал нас врасплох.
— Но вас было трое! А у него с собой не было даже пистолета. — Флэннери окинул Донована яростным взглядом. — До тех пор пока он не отнял у тебя ту славную пушку, которую купил я!
— Откуда мне было знать, что герцогиня огреет меня чугунной сковородкой по башке? — огрызнулся кучер. — Я думал, что она — леди.
— Она оказалась мужчиной в большей степени, чем любой из вас! — взревел Флэннери. — А ее спаситель наверняка работает на Эштона, раз сумел так быстро разыскать нас. И где бы теперь они вдвоем ни находились, держу пари, сейчас оба покатываются со смеху.
— Этот чертов малый не был одним из людей Эштона, — угрюмо заявил О’Дуайер, смывая кровь с лица. — Я узнал его. Его зовут Кармайкл, и он — проклятый сыщик уголовного полицейского суда. Один из лучших.
— Шотландец?
— Хуже. Англичанин. Он прославился умением возвращать домой беглых наследниц и решать прочие деликатные проблемы. — О’Дуайер поморщился, осторожно ощупывая здоровенный синяк на виске, — Выполняет разного рода особые поручения для богатеньких клиентов.
— Опиши его, — распорядился Флэннери. — А я пошлю весточку членам нашей организации на всех дорогах и заставах отсюда до побережья. Может, Кармайкл и хороший сыщик, но общество ее светлости непременно обнаружит его. А вы приведите себя в порядок и поешьте. Как только рассветет, мы отправимся за ними в погоню. И помните: если не вернем герцогиню, награды нам не видать.
— А как хорошо все шло, — проворчал Курран.
— Именно в такие моменты и надо удвоить осторожность, — прорычал Флэннери. — И помните: нам нужна только герцогиня. Сыщика можете убить.
Напомнив себе о том, что мисс Сара Кларк-Таунсенд — его клиентка, то есть девушка, попавшая в беду, а не славная маленькая подружка, Роб сосредоточился на том, чтобы согреться, пытаясь не думать о ее женственности. За исключением небольшой части его мозга, которая бодрствовала, оставаясь настороже, он забылся тяжелым сном, благодаря судьбу за то, что девушка оказалась не из тех дамочек, которые чуть что хлопаются в обморок. В этом она очень походила на свою сестру. Судя по тому, что видел Роб, герцогиня отличалась исключительным здравомыслием и практичностью, и Сара разделяла эти достоинства, пусть даже обе выглядели как пушистые желтенькие цыпочки…
Он проснулся от сильнейшей эрекции и ощущения горячего женского тела, которое сжимал в объятиях так крепко, что только одежда мешала им слиться воедино. Его «Святой Боже!» и ее «Господи милосердный!» прозвучали одновременно.
Шок прогнал остатки сна, и они поспешно откатились друг от друга. Роб откинулся на спину и, скрестив руки на груди, проклинал себя на чем свет стоит. В конце концов, он — взрослый мужчина, а не зеленый пылкий юнец!
Еще раз вознеся благодарность за то, что мисс Сара не склонна к обморокам, он сумел проговорить ровным голосом:
— Мне очень жаль. Обычно я не соблазняю женщин, которых спасаю.
Сара шумно выдохнула. Похоже, она тоже сжимала кулаки.
— Не думаю, что это было соблазнение. Всего лишь… действие животного тепла. Потому что сейчас я наконец согрелась.
