— Я люблю их обоих, — продолжал Кис, — но… У Андрея гормоны играют, весь в отца пошел — безалаберный и безответственный. Да и Марат тоже… Школу бросил следом за Андреем… Им не хватает ума о себе позаботиться, не то что о других. Однажды вляпаются во что-нибудь такое, где я помочь им не смогу. Ты совсем другой.
Я посмотрел на ящик, куда Кис убрал деньги.
— Это точно, совсем другой. Знаешь… я ведь не на работу устроился…
Он тоже посмотрел на ящик, пробормотал задумчиво:
— Я слышал, нашли Лео… со сломанной шеей…
— Да?..
Мы снова замолчали. Наверное, Кис ждал, что я скажу что-нибудь. Интересно, что именно я должен был сказать?
— Я открыл на имя Крохи счет в банке, — сообщил Кис через некоторое время, глядя в стену. — Пока сумма небольшая, но все равно… В случае чего можно будет снять деньги по кредитной карте. Я дам тебе ее код.
Что такое кредитная карта и банк я тогда еще не знал.
— Сегодня я встречу Кроху из школы, — уведомил я Киса. — И буду встречать каждый день, пока живу здесь. Он мне нравится. Он похож на моего брата, и я не хочу, чтобы с мальчиком что-то случилось. Только одна просьба, Кис.
— Какая?
— Не умирай. Извини, но желания воспитывать кого бы то ни было у меня нет.
— Я постараюсь, — серьезно ответил он.
— Иногда одного старания бывает мало.
Уроки заканчивались в шесть часов вечера. Я пришел раньше, потому что хотел посмотреть, что представляет из себя городская школа. Несмотря на вполне благопристойный внешний вид, школа мне не понравилась.
У входа в здание стояли двое мальчишек. Завидев меня, они быстро убрали руки за спины и расступились, освобождая дорогу. Я усмехнулся. Запах табака был настолько сильным, что его учуял бы даже человек с хроническим насморком. Похоже, ребятки учились курить. Что ж, школа, она и в этом школа тоже.
Тяжелая, окованная железом дверь. Потом еще одна, деревянная. Лестница на второй и третий этажи. Андрей сказал, что начальные классы занимаются внизу, значит, лестницу можно было проигнорировать. Я прошел вперед по длинному, выкрашенному в бледно-голубой цвет коридору. С одной стороны — двери, с другой — окна. Около одного из подоконников что-то оживленно обсуждали четыре парня лет шестнадцати-семнадцати. Их разговор показался мне бессмысленным и пустым: цифры, цифры, клички, цифры, незнакомые слова… Я пристроился на подоконнике напротив нужного номера на двери и принялся ждать.
— Эй! — послышалось справа. — Эй, придурок! Белая башка, я к тебе обращаюсь!
Меня никогда не дразнили в поселке, тем более так по-идиотски. Я был самым сильным из своих сверстников, и желающих убедиться в этом на собственной шкуре находилось не так уж и много.
Я медленно повернул голову. Я даже не разозлился. Мне было всего лишь любопытно.
Они приблизились ко мне все вместе. Четыре крепких, здоровых парня с кучей мускулов, невыразительными лицами и интеллектом ровно на «да» и «нет». В стенах школы они смотрелись так же нелепо, как я — в поле с букетом ромашек.
— Чего вам?
— Что-то я тебя раньше здесь не видел, — подозрительно сказал один. Он демонстративно разглядывал меня, небрежно засунув правую руку в карман куртки.
Я спрыгнул с подоконника, прикидывая в уме, хорошо ли будет, если после уроков в школе обнаружится несколько лишних трупов. По всему выходило, что нехорошо.
— Не удивительно, — пожал я плечами. — Я тут первый раз.
— Это наша территория, придурок, — объяснил мне первый. — Так что вали отсюда, поищи себе других клиентов.
— Шли бы вы своей дорогой, — искренне посоветовал я.
— А то что? — спросил второй. Они теперь стояли передо мной полукругом, загораживая со всех сторон от любопытных глаз, если бы таковые внезапно обнаружились в коридоре.
— Я вас не трогаю — не трогайте и вы меня.
— Да ты никак угрожаешь нам? — удивился третий. Я вздохнул — прогнозы насчет уровня интеллекта, к сожалению, оправдывались.
— Нет, вежливо прошу… Я уйду после звонка, заберу своего друга и сразу уйду…
Первый издевательски хохотнул.
— Боишься?
Почему люди постоянно меня об этом спрашивают?
— Не нужно, — очень тихо сказал я.
— Не нужно что?
— Не нужно злить меня.
Он снова засмеялся, шагнул чуть в сторону, занимая удобную позицию для боя. Я уже знал, что драки избежать не удастся. Хотя бы потому, что эта компания не собиралась отпускать меня с миром. И еще потому, что вечно голодный дьяволенок в моей душе проснулся и требовал своей порции боли. Злость будоражила сердце, и уже не важна была причина схватки, ведь главное в ней — чужая боль, которую можно впитать в себя, чужой ужас и чужая кровь… Я не хотел драться и злился, что меня к этому принуждают. Я знал, что убью сегодня кого-то.
Он ударил первым. Они всегда бьют первыми, но это никогда ничего не меняет. Я открыл сознание дьяволенку.
…А несколькими минутами (секундами? часами?) спустя, сквозь заслон из ярости, я услышал голос Крохи, охрипший от возбуждения:
— Ной! Ной! Хватит! Хватит! Прекратите! Ной!
Сознание медленно вернулось. Тот, первый, валялся на полу в позе эмбриона. Еще один пытался подняться, цепляясь руками за стену. Двое других осторожно отступали, сжимая кулаки и пытаясь не выдать своего страха.
— Хватит, Ной! Ты ведь убьешь их! — Кроха вцепился мне в руку и кричал что-то, кричал…
Я остановился. Дьяволенок удовлетворенно урчал где-то в глубине моих мыслей. Он был еще юн и вполне мог довольствоваться столь малым количеством еды.
— Урок закончился? — спросил я, приводя в порядок дыхание.
— Нет, — ответил Кроха, не отпуская меня.
— Тогда что ты здесь делаешь?
— Я… я почувствовал, что с тобой что-то не так, и попросился выйти… а тут ты… ты мог убить его, Ной!
Я оглянулся на валяющегося на полу парня. Остальные, воспользовавшись вмешательством Крохи, похоже, просто сбежали.
— Мог. Может, и жаль, что не убил. Кто они такие?
— Ну… — Кроха замялся. — Местная мафия…
— Чего?
Такого слова я не знал.
— Мафия… Наркотиками приторговывают… И так, по мелочи… воруют… деньги трясут с учеников…
— По-твоему, я похож на человека, с которого можно стрясти деньги?
Кроха засмеялся, покачал головой.
— Нет, конечно…
— Тогда какого черта ко мне лезть? Я бы сам с ними драку не начал.
— Наверное, за конкурента тебя приняли… Вот на конкурента ты похож точно!
