— А ты думал, следователем становятся сразу после окончания школы?
Впервые Крутицкий обратился к нему на «ты», и это дружеское обращение лишний раз подтвердило, что худшее для Олега позади. Перед полетом его даже не лишили личного оружия, хотя это было уже прямым нарушением устава. Посторонним не полагалось находиться в кабине боевого истребителя вооруженными. Но Крутицкий хорошо понимал, насколько Олег взвинчен и напряжен, и не хотел лишний раз подвергать испытанию психику парня, ведь любое изъятие личного оружия у боевого офицера однозначно воспринималось как лишение доверия.
Неожиданно в боевом строю машин что-то едва заметно изменилось, и через секунду в рации раздался голос командира группы сопровождения:
— У меня на радаре шестерка ширанских фантомов, и, по-моему, они идут за нами. — Через минуту они услышали подтверждение. — Точно, база их не интересует, они только что сменили курс. Всем приготовиться к отражению атаки!
Теперь и на экране перед Крутицким появились шесть туманных пятен.
— Они, похоже, и в самом деле не собираются поворачивать к базе, их цель — наша группа. До сих пор ширанцы никогда не атаковали наши корабли! Всегда только наземные объекты!
Олег нахмурился, вспомнив сообщение, переданное ему через Чебурашку. Критерии странной войны изменились, и причина этого — он сам. Вернее, его успешная атака вблизи Глории. Сейчас ширанцев прежде всего интересовал человек, которому удалось тогда сбить их корабль. Но каким образом они узнали, что он находится на одном из уходящих от базы «Фарков»? Ответ напрашивался сам: на базе орудует хорошо законспирированный агент. Никому еще не удавалось обнаружить ни одного агента ширанцев, но слухи о них упорно продолжали циркулировать по всему флоту, а многочисленные факты упрямо свидетельствовали о том, что эти шпионы существуют на самом деле.
Неожиданно на Олега нахлынула знакомая по предыдущей схватке с ширанцами ледяная волна Предчувствия. Если он сейчас не вмешается в ход событий все кончится очень плохо.
— Пока они находятся в подпространстве, наши излучатели их не достанут. Но и они не смогут при чинить нам вреда. Они должны вынырнуть хоть на секунду для того, чтобы нанести удар. — Олег почувствовал, как изменился его голос: ощущение неотвратимо надвигавшейся гибели сдавило горло. Он говорил в ларингофон своего полетного скафандра и знал, что его переговоры с Крутицким слышны командиру группы. Он не знал другого — насколько серьезно отнесется командир к его предупреждениям, и все же продолжил: — В этом наша единственная надежда. Какое-то время широкополосные излучатели «Фарков» могут перекрыть им зону выхода.
Неожиданно Олег услышал ответ командира группы. Он не знал этого человека, даже не смог его увидеть перед стартом, но сейчас чувствовал благодарность и уважение к этому офицеру.
— К сожалению, мы не сможем долго перекрывать им выход из подпространства. Секунд двадцать непрерывного огня, и весь боезапас будет израсходован! Но вы правы — сейчас это наш единственный шанс. — Сразу же вслед за этим сообщением ведущий их группы включил излучатели.
Олег видел, как фиолетовая радуга протянулась от истребителя и исчезла в темноте космоса. Лишь отдельные ослепительные вспышки случайно встретившейся на пути антипротонов атомов обычной материи свидетельствовали о том, что огонь ведется непрерывно.
— Это ничего не даст! — неожиданно понял Олег. — Израсходовав весь боезапас, мы останемся совершенно безоружными и превратимся для ширанцев в беззащитную мишень! Не надо включать излучатели остальных истребителей! Павел Сергеевич! — Олег не узнавал собственного голоса. К счастью, ларингофоны внутренней связи надежно маскировали его волнение.
— У тебя есть другое предложение?
Олегу удалось подавить нараставшее ощущение безнадежности, и его ответ прозвучал достаточно твердо, хотя он и не надеялся на то, что его просьба будет выполнена.
— На этих машинах предусмотрена возможность передачи управления стрелку на тот случай, если пилот погибнет или будет ранен. Вспомните мой рассказ о битве над Глорией. Я по-прежнему не знаю, как мне удалось уйти из нашего пространства в слой ширанцев, но я могу попробовать повторить этот трюк! Где-то на подсознательном уровне моя память должна была сохранить всю необходимую для этого последовательность действий. Передайте управление мне. В этом наша единственная надежда. Как только боезапас закончится, нас сожгут. Ширанцы прилетели сюда специально для того, чтобы уничтожить истребитель, на котором находится пилот, сумевший проникнуть в их подпространственный слой. Я не знаю, откуда им стало об этом известно. Но они об этом узнали, и это уже ваша задача — установить того, кто передал им это сообщение. Вот только для этого нам нужно остаться в живых.
— Интересно, откуда ты об этом знаешь? И не слишком ли много на себя берешь, лейтенант?
— У меня необычно развита интуиция. Иногда, в особо напряженные моменты, когда что-то угрожает моей жизни, я могу предугадать развитие событий. Сейчас у нас нет времени на долгие объяснения, доверьтесь мне, или мы все погибнем.
— «Беркут»! Через двадцать секунд ваша очередь! готовьте излучатели, сектор обстрела… — Далее по рации последовала длинная цепочка цифр, уточнявшая Пространственные координаты зоны обстрела, Олег заметил, как побледнел Крутицкий. «Беркут» позывным, и в эти секунды следователю предстояло принять решение, от которого зависела их дальнейшая судьба.
Секунду казалось, что его рука протянется к красной кнопке, открывающей выход потоку антипротонов, но в последний момент он передумал. Вместо этого раздался щелчок переключателя управления.
— Действуй, лейтенант. Покажи этим сволочам, что мы еще кое на что способны!
Олег почувствовал, как на него наваливается ватное спокойствие, заволакивает его, затягивает в неведомую бездну, отключая все посторонние ощущения, не имевшие отношения к вставшей перед ним задаче. Сейчас он, выполняя все необходимые действия, другой частью своего сознания словно наблюдал за собой со стороны. Руки сами собой делали всю нужную работу.
Истребитель, перешедший под его контроль, резко замедлил ход и вырвался из общего строя боевой группы. В динамике раздался похожий на рычание крик командира группы:
— «Беркут»! Немедленно вернитесь в строй! Вы что, с ума сошли? — Через мгновение этот голос превратился в беспомощный комариный писк. Олег резко завалил корабль на левый борт, уводя его в сторону от волны излучений. Это был первый выстрел, который произвели ширанские истребители по его машине, еще не успев полностью материализоваться в слое пространства, в котором находилась машина Олега.
Мгновения растягивались, как резиновые. Ощущение происходящего почему-то казалось иллюзорным, словно все стало каким-то ненастоящим, словно он спал и видел сон, из которого через какое-то время легко вернется в настоящую, реальную жизнь… И лишь на самом краешке сознания билась тревожная мысль о том, что, если он сейчас ошибется, еделает хотя бы одно неверное движение, из этого «сна» ему уже никогда не вернуться.
