14
Бред капитана
На следующее утро дети поехали на автобусе, отправлявшемся в Тромсё в 6.30. Это был единственный автобус в день, который проходил недалеко от Слоттсанда и забирал жителей островов Лофотен. Накануне Адель, Борис и Том уговорили Беа отказаться от идеи взять с собой суриката, хотя далось им это нелегко. После долгих споров и бесконечных переговоров они втроем решили предложить Беа пирожное на ее выбор по приезде в город. Беа прекрасно понимала, что это всего лишь хитрость, поэтому не дала себя одурачить, потребовав вначале денег. Адель, понимая, как быстро убегает время и что скоро им уже нужно отправляться в путь, согласилась отдать ей подаренные на Рождество деньги. Беа чувствовала себя победительницей. В конце концов она снисходительно согласилась выполнить порученное ей дело, но продолжала сердиться на остальных.
Прижавшись щекой к окну автобуса, Беа сердито молчала, глядя на проплывающий мимо пейзаж. Борис и Том заснули на плече друг у друга Адель пребывала в задумчивости. Ей не давал покоя вопрос: как дедушка мог исчезнуть и что с ним случилось? Она очень за него волновалась. Перед уходом Адель оставила записку для Офелии, в которой без лишних деталей говорилось, что они рано утром уехали в Тромсё.
Мимо окна автобуса тем временем проплывали удивительные пейзажи: огромные ледяные равнины, заснеженные горы, острые скалы, заброшенные деревни… Иногда водитель сигналил, чтобы предупредить о своем появлении незадачливых лыжников, оказавшихся на его пути. Он часто останавливался посреди дороги, чтобы подобрать этих полузамерзших спортсменов, желающих вернуться «в город». После пяти часов долгой и утомительной дороги автобус наконец выехал на мост, протянувшийся над океаном и соединяющий городок Тромсё с континентом.
— Эй вы, двое, просыпаемся! Приехали! — громко сказала Адель Тому и Борису, которые ответили ей недовольным ворчанием, похожим на рычание маленьких медвежат.
Тогда ей пришлось основательно потрясти братьев, чтобы они наконец-то проснулись. Городские огни отбрасывали блики на черную воду. Каждый дом казался яркой звездой, сияющей во тьме. Позади же, на континенте, куда ни кинь взгляд, раскинулась снежная равнина, на которой то тут, то там поднимались ледяные холмы. Снег был таким белым, что даже небо на горизонте казалось светлее. Автобус вырулил к старой церкви и выгрузил своих пассажиров на берегу, прямо у самого порта. Температура на улице была пятнадцать градусов ниже нуля — чувствовалось морозное дыхание Северного полюса. Дети задрожали от холода. Надев пуховые варежки, обмотав вокруг шей шарфы и натянув шапки, все четверо энергично двинулись в направлении больницы. Беа все еще дулась, поэтому еле волочила ноги, специально всех задерживая.
Они пошли вдоль доков. На набережной огромные корабли, высоченные, как многоэтажные дома, дремали под беспокойным взором подъемных кранов. Через несколько часов они все уйдут в плавание, каждый в свою сторону. Паромы, танкеры, грузовые суда ожидали, когда их наполнят товаром. Вдалеке по каналу скользили рыбацкие суда, как невидимые призраки, как фигурки театра теней. Кто-то возвращался домой после нескольких недель отсутствия, доверху груженный рыбой. Кто-то, наоборот, уплывал в открытое море, лавируя между пришвартованными кораблями и крошечными, похожими на мышей судами, которые выводили полусонные громадины в открытое море. В порту море было спокойное и казалось зеркалом, в котором отражались фонари города.
Пройдя по очаровательным улочкам, ребята подошли к больнице.
— Так, без глупостей. Мы должны действовать слаженно. Все знают, что делать? — спросила Адель. — Беа, было бы неплохо, если бы ты сменила выражение лица.
Беа посмотрела на нее, делая вид, что не понимает, о чем та говорит.
— Беа?
— Мы должны были зайти «К Оливье» по приезде, — сухо ответила девочка. — Вы мне обещали!
Так называлась самая известная в регионе кондитерская, которой заправлял один француз.
— Беа, еще чуть-чуть, и ты получишь свое, уверяю тебя.
Борис, в кои-то веки серьезный, пытался умаслить сестру:
— Мы клянемся, что зайдем туда сразу же, как выйдем из больницы, верно?
Том и Адель уверенно кивнули.
Когда они подошли к стойке ресепшн, Адель, у которой был талант к языкам и которая в свои семнадцать могла похвастаться обширными познаниями в этой области, представилась на безупречном норвежском дочерью капитана Фореста Вуда. Дежурная медсестра посмотрела на остальных ребят с сочувствием: бедные, они проделали такой длинный путь из Шотландии, чтобы увидеть своего тяжело раненного отца, который к тому же до сих пор пребывал без сознания. Чтобы окончательно сломить медсестру, Адель сказала, что их мать подъедет чуть позже, во второй половине дня, так как сейчас она вынуждена заниматься их обустройством на новом месте. Они же с братьями и сестрой тотчас кинулись в больницу, чтобы хоть ненадолго увидеть своего любимого отца. Женщина попросила документы. Адель протянула ей фальшивое удостоверение личности, которое Беа все же согласилась сделать. Медсестра бросила на него быстрый взгляд, затем пристально посмотрела на Адель. Дети задержали дыхание. Сердца их бились все быстрее, им казалось, что их вот-вот разоблачат. Удастся ли им обхитрить медсестру? И только Беа, уверенная в своей работе, была абсолютно спокойна. Она знала, что все получится. Неожиданно медсестра взяла телефонную трубку:
— Профессор Гроннингсетер? Вы могли бы подойти на ресепшн, пожалуйста? Вы здесь нужны… Хорошо, спасибо… — Она повесила трубку. — Доктор сейчас спустится. Я прошу вас подождать его здесь.
Медсестра сказала это сухим тоном, и обеспокоенные ребята нервно переглянулись. Казалось, что доктора не было целую вечность. Когда же наконец профессор появился, то медсестра что-то тихо сказала ему на ухо, и он бросил на ребят пристальный взгляд. Она протянула ему фальшивое удостоверение личности, которое он изучил с большим интересом.
— Черт… все пропало, — пробормотал Борис.
Адель и Том стали белыми как простыня. Они уже готовы были убежать прочь, когда профессор Гроннингсетер подошел к ним с удостоверением личности в руках. Беа была невозмутима.
— Доброе утро, ребята, я рад с вами познакомиться.
К всеобщему удивлению, профессор был чрезвычайно учтив и изъяснялся на прекрасном английском, как показалось всем четверым американцам. Он вернул документы Адель и нежно погладил Тома по голове. Довольная собой, Беа улыбалась.
— Я представляю, какой нелегкий путь вы проделали, чтобы приехать в больницу, — добавил профессор виноватым голосом. — Ваш отец находится без сознания вследствие черепно-мозговой травмы, вызванной сильным ударом. Но его жизнь вне опасности. Его выздоровление — лишь вопрос времени. Нужно ждать… Мне искренне жаль. Крушение корабля — это серьезное происшествие, которое требует долгой психологической реабилитации. В любом случае я не могу вас пропустить к нему сегодня. Он находится под наблюдением. Вам придется вернуться, когда ваш отец придет в себя. Я лично предупрежу вас об этом. Оставьте ваши координаты на ресепшн. Мне правда очень жаль…
