Запах с каждой секундой становился всё сильнее, обещая вкусный ужин, и вскоре Кресент остановилась у ажурных ворот в высокой стене. Вывеска над ними гласила:
Она привела их в зоопарк! Отис подался назад, понимая, что задумала Кресент, и оскалился, предупреждая: дальше идти нельзя. Она зарычала и побежала к высокой стене, начала ходить взад-вперёд, словно оценивая высоту. Отис зарычал. «Не делай этого, — думал он. — Это плохо. Ты же сама сказала: никаких глупостей. Нельзя привлекать к себе внимание».
Но Кресент, похоже, совсем забыла о том, что говорила совсем недавно, и намеревалась нарушить все правила. Отис подошёл к ней, показывая, что недоволен её решением, но всё же признавая, что вожак — она. Кресент, оскалив зубы, зарычала. Рамон и Салим держались сзади, полностью её поддерживая, так что Отису не осталось ничего другого, как сдаться. Они забрались на стену, цепляясь за выступы сильными лапами, и легко спрыгнули. Отис держался поодаль. Сердитые крики обезьян, учуявших появление четвёрки вервольфов, перебудили остальных животных. Кресент словно и не замечала больших кошек, которые бросались на прутья клеток, рычали и показывали зубы, чтобы отогнать странных пришельцев, от которых пахло смертью. Она проигнорировала жирафов и носорогов — похоже, не хотела связываться с крупными животными. Но слюна капала с её челюстей, и она уже точно знала: охота состоится, и без добычи они не останутся.
Деликатесы на любой вкус поджидали их в «Уголке любимцев», хотя и ловилась эта добыча безо всяких усилий. Кресент закусила тремя морскими свинками, основным блюдом стал для неё мангуст, а десерт она решила пока пропустить — отложила на потом. Парни начали с кроликов, потом перешли к фазанам. Заканчивая эту неожиданную, но приятную трапезу, они выпотрошили автомат с шоколадными батончиками, который висел на стене кафе, и съели их вместе с обёртками.
После этого, ощущая приятную сытость, «Кресент и Завывалы» вернулись в лагерь «Сумеречного цирка», словно после бодрящей пробежки по парку.
Глава 10
Люди, но немного другие
Растущий аппетит стал одним из последствий переливания крови волвена, которое Нэту не удалось скрыть от матери. Но, с другой стороны, большинству подростков всегда хочется есть, так что Джуд особенно не удивлялась, глядя на то, как её сын уплетал за обе щёки всё, что попадало в его тарелку.
Еду всё приносили и приносили. Первым делом подали сочные закуски из морепродуктов (они очень нравились Вуди), и постепенно дело дошло до стейков, практически не прожаренных, с кровью, сочащейся как красная подлива. Двадцать два блюда сменяли друг друга, булочки подавали с шестью видами шоколадного соуса. Знаменитые братья Спагетти и их команда работали не разгибая спины, чтобы устроить этот удивительный пир, и Нэт точно знал, что не забудет его до конца жизни. Есть они закончили чуть ли не в полночь, но Нэт чувствовал себя на удивление бодрым. Он сидел за столом в компании родственников и ближайшего друга. Все говорили одновременно и обо всём, и чувство тревоги, которое не отпускало его всё это время после приезда, постепенно ушло. Если Нэт не ел, то поглядывал на экзотических цирковых артистов и животных, стараясь, конечно, особенно не таращиться. Он заметил Маккаби Хаммера (без его руконожек) — тот сидел за столом в полном одиночестве. Маккаби, очевидно, был на строгой диете: весь его ужин состоял из стакана красного вина, даже без рогалика.
Нэт ткнул локтем Вуди.
— Посмотри, Маккаби до сих пор не стёр грим.
Вуди удивлённо огляделся.
— Какой грим? — спросил он.
— Ты хочешь сказать, что он действительно так выглядит? — с изумлением поинтересовался Нэт.
— Да, конечно, — ответил Вуди с набитым ртом. — В своём большинстве вампиры всегда выглядят именно так.
Ва-а-а-ау! Нэт просто не знал, что сказать. Он вновь посмотрел на Маккаби Хаммера и встретился с ним взглядом. Маккаби поднял стакан с красным вином и подмигнул.
«Какой ужас!» — подумал Нэт, успев, однако, улыбнуться, перед тем как отвести глаза. Он не знал, разыгрывает его Вуди или нет. Маккаби казался человеком из другого мира, но он ничем не отличался от большинства артистов «Сумеречного цирка». За последние месяцы Нэт узнал, что человечество делит Землю со множеством разных существ, в том числе и с трансформерами, так чего удивляться вампирам? Маккаби наверняка не представлял собой опасности — в противном случае дед не принял бы его на работу. Ему очень хотелось, чтобы Джон Карвер наконец-то появился за столом и рассказал ему о странном и удивительном «Сумеречном цирке иллюзий».
Внезапно Нэт почувствовал, как его ноги отрываются от пола, и в следующее мгновение он уже оказался на плечах здоровенного красивого итальянца в поварском фартуке. Рядом с ним стоял ещё один здоровенный, улыбающийся во весь рот итальянец в таком же фартуке.
— Анджело! Винсент! — радостно прокричал Нэт.
— Больше никаких приключений, Нэт Карвер, не так ли? — спросил Анджело Спагетти, опуская Нэта на пол.
Нэт согласно кивнул.
— Это точно. — Он сиял, как медный таз.
Винсент Спагетти осторожно обследовал шрамы на шее Нэта.
— Всё хорошо зажило, друг мой, — улыбнулся он, — и больше никаких монстров, да?
Монстры! Отвратительный образ Лукаса Скейла опять возник перед его мысленным взором, и, несмотря на то что слова Винсента вроде бы успокаивали, по телу Нэта пробежала дрожь. Словно он, разгорячённый, попал под порыв холодного ветра. Он надеялся, что в «Ночной вахте» кто-то ошибся — Скейл умер и уже никогда не сможет восстать из мёртвых. А если они всё-таки говорили правду? Может, сны предупреждали его? Иначе с чего бы его начали мучить кошмары? И, похоже, реагировал он на них даже острее, чем Вуди, а ведь тот был стопроцентным волвеном, тогда как он, Нэт, превратился в полукровку — уже не человек, но ещё и не волвен. Но он, судя по всему, унаследовал от бабушки шестое чувство, потому что его преследовали «дурные предчувствия», как называл это его второй дедушка, Мик. И вообще, не верилось, что лишь несколько месяцев тому назад — казалось, времени прошло гораздо больше — волвен и вервольфы перевернули его мир вверх тормашками. Мир, в котором он прожил тринадцать уютных лет, больше не существовал. И уже никогда не мог стать прежним. А потому ему не оставалось ничего другого, как осваиваться в этом новом мире. Внезапно Нэт перестал чувствовать себя в безопасности. Совершенно перестал.
* * *
Когда они опустошили последнюю тарелку — иногда они её даже вылизывали, — Джон Карвер (Нэт обратил внимание, что все звали его Джей-Кей) решил, что пора поговорить о делах. Спросил Нэта, какие номера, по его мнению, иллюзии, а какие нет.
— Не знаю, — признался Нэт. — Думаю, я определил все настоящие номера, но некоторые из них — чистое безумие, поэтому они, скорее всего, иллюзия.
Нэт наблюдал, как дед наклоняется к Вуди и вынимает из уха волвена пачку новеньких, хрустящих евро.
