— Мой муж это знал.
— Стало быть, ты обманула только одного из нас. — Он презрительно хмыкнул.
— Тайрен, я так сожалею. Я была еще молодой и глупой, я боялась. Я не думала…
— Нет, думать-то, как раз, ты подумала. Ты не верила в меня, Дженна. — Его голос на мгновение сделался бесконечно усталым. — Не верила, что однажды, стоит лишь чуть-чуть подождать, я добьюсь всего и смогу дать тебе все, чего бы ты только ни пожелала. А теперь ты раскаиваешься в этом. Или я не прав? — Он испытующе посмотрел на нее. — Неужели ты действительно приехала только к сестре на свадьбу?
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Дженна.
— Что я больше не бедный поденщик, золотце. Совсем не бедный.
— Тайрен, ты, наверное, с ума…
— С ума? — перебил он. — Я скажу тебе, кто сошел с ума. Знаешь, Дженна, что ты сделала? Ты украла у меня три с лишним года жизни моей дочери. Самые лучшие годы. Я не видел, как она родилась, не вставал к ней ночью, не видел, как она сосет кулачок, как улыбается в первый раз. Я поклялся, что никогда и ни в чем не буду походить на своего отца. А ты сделала меня таким!
Дженна опустила голову. Да, Тайрен поклялся однажды, что будет вести иную жизнь, чем уготована ему судьбой, и никогда не поступит так, как его отец, бросивший его мать в беде. Слава богу, что маори никогда не оставляют своих на милость судьбы. Все детство Тайрен провел в племени маори и только в юности подался на заработки, чтобы добиться чего-то в жизни. Тогда-то он и встретил ее.
— Почему ты мне ничего не сказала, Дженна? — тихо, но настойчиво спросил Тайрен.
— Я пыталась! — закричала Дженна. — Я действительно пыталась!
— Один раз. Один-единственный раз!
Он прав. Она пыталась всего лишь только один раз. Но когда он не пожелал с ней разговаривать, ее мужество иссякло. Ей и без того было тогда нелегко. Она была молода и напугана, не понимала, что делать, а еще страшно беспокоилась за него…
— Я действительно сожалею, — начала она в надежде, что он сумеет понять ее тогдашнее состояние. — Я хотела тебе сказать. Честное слово.
— Честное слово?! Это хорошо… — Тайрен снова усмехнулся. — Ты что, действительно думаешь, что я поверю хоть одному твоему слову? Теперь? После того, как выяснилось, как чудовищно ты мне солгала?
— Тайрен, ты и я, мы должны…
— Никаких «мы» больше нет. — Он пошел к двери. Его плетеные сандалии тихо шуршали по дощатому полу: звук, который она всегда так любила, потому что он означал, что Тайрен с ней…
— Послушай, золотце, — холодно сказал он. — Я не допущу, чтобы ты и впредь не давала мне видеться с ребенком. — И тихо затворил дверь за собой.
Даже кипя от злости, он помнил о своем ребенке, который спит в соседней комнате. Из него бы вышел изумительный отец, а она лишила его этой возможности. Она прислушивалась лишь к собственной обиде. Она трусиха, всегда была трусихой. Сперва подчинилась отцу, потом не смогла набраться смелости и заставить Тайрена выслушать себя. Теперь она снова уступила, поддалась.
Но прав ли Тайрен?
Она бросилась на постель и закрыла глаза. Разве она потому подчинилась отцу, что верила, что Тайрен не сможет заботиться о ней и ребенке?
Нет. Она просто лишь пыталась защитить всех. Как могла. Но даже ее собственная сестра не понимала, почему она уехала, не поймет и Тайрен. Тогда Дженне показалось, что так будет лучше для всех. И так и было, пока в уравнение не вмешалась непредусмотренная неизвестная — Синди.
И вдруг вспомнились последние слова Тайрена. Ей стало страшно. А не попытается ли он отнять дочь у нее? Теперь у него есть деньги, стабильное положение, власть и влияние. Нет, такого просто не может быть.
По щеке побежала слеза. Дженна вытерла ее о подушку. За последние четыре года она позволила себе разрыдаться лишь один раз. Давно прошло то время, когда ее слезам разрешалось вольно бежать.
Тайрен гнал, пришпоривал и подстегивал свою любимую кобылу так, как если бы речь шла о жизни и смерти, пока не остановился у ранчо Рандольфа Фарсона. Просторные владения выглядели запущенными, постройки обветшали. Было поздно, почти два ночи, но Тайрен не смог уснуть после визита к Дженне. Он пытался погрузиться в работу, потом — в ванну с травами. Ничего не помогало. Синди — его ребенок, его плоть и кровь… Разве мужчина способен вынести такую новость внутри закрытого помещения?
У него есть ребенок.
Прекрасный, чудный ребенок, которого он не видел до вчерашнего дня. Дивная новость, только злость на мать его ребенка эту радость уничтожала.
Как Дженна могла ему такое устроить? Как? Ее смехотворное утверждение, что он не захотел с ней говорить… Просто непостижимо. Неужели она вовсе ничего не понимала? Как можно так легко отступиться? Дженна всегда была мягкой и податливой. Но тут она проявила незаурядную твердость. Тайрен почувствовал легкий укол совести. Ведь он сам не захотел выслушать. Но разве он мог поступить иначе, после всего, что произошло? О чем можно говорить с женщиной, сбежавшей к другому, «подходящему» мужчине? Тайрен придержал лошадь, готовую сорваться в галоп.
Завтра он наймет частного детектива, потому что на этот раз он хочет знать все, получить ответы на все вопросы. Из Дженны просто клещами приходится вытягивать крупицы информации. К тому же она снова может сбежать, а он ни за что на свете не позволит больше разлучить его с Синди. Да еще этот, ее бывший муж. Тайрен должен знать точно, что собой представляет этот парень и не имеет ли каких претензий в отношении Синди. Удочерил ли он девочку? Имеет ли какие-нибудь официальные права? Ему нужно узнать миллион вещей, которые могут оказать влияние на всю его дальнейшую жизнь, на жизнь его дочери. Интересно, найми он детектива раньше, выплыло бы на свет то, что Синди — его дочь? Ведь едва ли не каждую неделю он задавался вопросом, как поживает Дженна. Знает ли она о том, чего он достиг? Как ребенок он мечтал, чтобы она увидела его по телевизору и пожалела о том, что не верила в него, что сбежала.
Теперь он удовлетворит свое любопытство, а тем временем постарается не особенно давить на Дженну, чтобы ей в голову не пришла «новая» идея сбежать. Он не имеет права рисковать. Хватило одного раза. Если она сильно испугается теперь, то может исчезнуть бесследно. Мир велик, и найти ее потом — дополнительные усилия. Тем более что Тайрен не хотел, чтобы из-за него пострадала Синди…
Ночь была ясная, светила полная луна, заливая холмистую долину неверным искрящимся светом. За дальней грядой холмов шумел океан, неустанно накатывая на берег. Взгляд Тайрена пробежал по пустынной ферме и задержался на крыше седельного сарая, где он провел столько времени.
Там они встречались с Дженной, там любили друг друга, и туда он пришел, когда ее отец заявил ему, что он должен забрать свою бабушку, свои книги и убираться к черту с его земли. Тогда настали очень тяжелые времена. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы Кири не настояла на возвращении в племя, не привела его за руку к Нгате.
