местные достопримечательности. Сразу бросилось в глаза, что это бывший купеческий городок.
Однако, есть ощущение, что дома растут из самых глубин. И так они вбирают из матери-земли все её прикрасы — мох, плесень и другую растительность. Далеко не везде, но часто попадаются на глаза такие домишки.
Повсюду старинные здания, напоминающие о торговом прошлом городка. Зелень и густые деревья кое-где пытаются скрыть обветшалые строения, которые никто не реставрирует. Жаль, ведь всё же это памятники архитектуры. Как и большое число церквей.
В Торске, куда ни посмотри, всюду часовни и храмы, колокольни и монастыри. И никакого ощущения, что здесь есть военные.
Мы проехали мимо интересного здания. На фасаде была табличка с изображением Пушкина. Вспомнил, что в этом городе Александр Сергеевич любил останавливаться по дороге из Петербурга в Москву и обратно.
— Не подскажете, что это за здание? — повернулся я к женщине на соседнем сиденье и указал на строение с плакатом о проводимых скоро поэтических вечерах великого поэта.
— Это у нас здание клуба имени Парижской коммуны. Вы знаток творчества Пушкина?
— Любитель.
— Приходите к нам, молодой человек. У нас очень насыщенная программа, — предложила женщина.
Ничего не имею против Пушкина и Парижской коммуны, но сомневаюсь, что меня занесёт на творческий вечер в честь великого поэта. Веская причина должна быть.
Проехали по мосту через реку Тверцу. Тут можно и увидеть главное развлечение местных пацанов. Кажется, они на спор заходят в воду. Течение у моста сильное, но когда это кого-то останавливало!
Прыгают в реку и плывут в сторону домов по сильнейшему течению. На первый взгляд им нужно преодолеть не менее километра. Представляю, какая у них радость. А ведь на дне могут быть и валуны, и камни. Так что «большой привет» коленкам.
Поднимаясь выше по склонам холмов, открывается вид на историческую часть города. Настоящая русская провинция! Настолько всё старинно и просто, что в душе ощущение родства с этими местами. Так и хочется выйти из автобуса и пойти на берег Тверцы. Посидеть на траве и просто покидать в воду камушки, вдыхая аромат зелени и сырости. Послушать, как жужжит какой-нибудь шмель и квакает лягушка недалеко от тебя.
За всеми мечтами о релаксе рядом с рекой, я и не заметил, как подъехал к воинской части. Выйдя из автобуса, взглядом проводил уехавший транспорт и пошёл на КПП.
Меня спокойно пропустили по моему командировочному и показали, где гостиница. Название у этого пристанища командировочных — «Маршалл». Видимо, чтобы молодые офицеры, приезжающие переучиваться, знали, куда они должны расти.
Только переступил порог, как в нос ударил знакомый запах. Пожалуй, в каждой военной общаге пахнет одинаково. Аромат жареной картошки, постиранной одежды и тонкие нотки спиртосодержащих напитков — обыкновенный набор внутреннего антуража.
— Фамилия? — крикнула мне тётя из дежурки.
Испепеляющий взгляд у этой «привратницы» не оставляет мне возможности промолчать.
— Клюковкин.
— Ясно. Ты уже 20й сегодня. На Ми-24? — спросила женщина.
— С какой целью интересуетесь? — спросил я.
— С той, что мне нужно распределить вас по группам. Вот и спрашиваю, на Ми-24 приехал?
Я кивнул и мне тут же был выдан ключ от комнаты.
— Не пить, не курить. После 22.00 можно, но тихо. Женщин, чтоб в комнатах не было.
— Или чтоб вы не видели…
— Нет, именно чтобы не было. Все кровати поломали. Как будто демографию улучшать сюда приезжаете.
Женщина ещё несколько раз заявила, какие мужики козлы и отпустила меня в комнату. От неё я узнал, где будет построение и во сколько.
Наутро, сходив в столовую и хорошо позавтракав, я вышел на плац перед зданием учебного корпуса. Смотрю и понимаю, насколько я давно тут не был. Сейчас ещё нет памятника афганцам, а за спиной напротив столовой не стоит на постаменте Ми-24.
Зато всё так же много парней в офицерской форме, приехавших на переучивание. Лейтенанты и старлеи в повседневной форме постепенно сбиваются в кучи, распределяясь по своим учебным группам. Кто-то встречает знакомых и приветствует товарища, крепко обнимая. А кому-то всё в новинку, и он не понимает, чего сюда приехал.
Я сам только сейчас понял, что выгляжу на фоне всех особенно. Загорелый, в лётном комбинезоне и фуражке.
— Воин, а чего в такой форме? — подошёл ко мне со спины майор.
Вид у этого офицера весьма суровый. Взгляд хищный, челюсть широкая, а бицепсы рвут повседневную рубашку. А ещё в руках большая тетрадь.
Наверняка кто-то из местных офицеров.
— Мне так удобно. Интересуетесь или завидуете? — спросил я.
— Конечно, завидую. Фамилию и звание скажи. Устрою тебе сладкие курсы, — пригрозил он.
— Кто ж скажет, когда такими санкциями грозят, — ответил я.
В этот момент из дверей учебного корпуса вышел подполковник и подал команду строиться.
— Повезло. Пока что, — захлопнул тетрадь майор и пошёл к вышедшему начальнику.
Я нашёл свою группу и встал в конец строя. Не успел начать учиться, как меня уже прессуют.
— Товарищи офицеры и прапорщики, меня зовут подполковник Баринов Яков Игоревич. Я начальник офицерских курсов 433го Центра, где вы сейчас и находитесь. Это мой заместитель, майор Гаврилов Виктор Викторович. На ближайшие 2–3 недели мы ваши командиры, — объявил подполковник, указывая на здоровяка.
Ну, конечно! Странно было бы, если б я в первый день не отметился со знаком «минус».
— Рекомендую соблюдать форму одежды. В противном случае будут приниматься меры дисциплинарного характера, — рекомендовал подполковник Баринов.
Интересно, что для меня приготовили в таком случае.
Баринов распустил строй, а Гаврилов указал нам на номер кабинета, где к нам подойдут и проведут ознакомительное занятие.
Внутри учебный корпус ничем не отличался от обычного штаба авиационного полка. Стенды с лозунгами, знамя Центра в стеклянной тумбе, рядом с которой стоит часовой. Стены декорированы деревянными панелями и не успели прийти в негодность.
Бросилась в глаза большая табличка, на которой написан приказ об образовании 433го Центра. Здесь, на первом этаже, ещё не сформировался воображаемый музей с многочисленными экспонатами. Но в будущем тут будет много вещей, напоминающих о славных и героических страницах лётчиков Центра.
В кабинете, где нам было сказано собраться, я насчитал порядка 30 человек. И все лейтенанты! Такое ощущение, что сразу после выпуска из училища отправили выпускников в Торск.
— Дружище, а чего в такой форме? — спросил у меня один из коллег.
Не понимаю, чего всем это так интересно.
— Другой нет.
