устраиваемся на диване перед телевизором.
— Что планируешь делать дальше? — спрашивает подруга.
— О чем ты? — делаю вид, что не понимаю.
— О Ване.
— Ничего.
— Так просто отпустишь его?
— Тань, он не птица. Что значит отпустишь?
— У вас отношения…
— Нет у нас никаких отношений. В отношениях люди делятся своими проблемами. А у нас игра в одни ворота. Он пытается меня контролировать и решать мои проблемы, а о своих мне не рассказывает. Не доверяет, видимо. Все наши отношения — это секс. Восхитительный. Но на этом не построишь крепкий союз.
— Зря ты его с Котовым сравнила. Обидно ему.
— Какие мы нежные, — отвечаю, закатывая глаза. — Тань, то, что мы расстались, пойдет всем на пользу. Надеюсь, Паша отстанет от него. И мне даст спокойно жить. Я же одна, а, значит, не изменяю ему.
— Дура ты… Хорошего мужика потеряешь.
— Он даже не пытается связаться со мной. Уже пять дней прошло.
— Гордый, — Таня делает глоток.
— И что? Мне теперь в ноги бегать кланяться ему? Он одинокий волк, Тань. Ему проще быть одному. Так не надо ни с кем делиться, не нужно отчитываться. Да и вообще…
— А ты, значит, одинокая волчица. Ходите вокруг да около. Каждый своей гордостью машете вместо того, чтобы сделать шаг и поговорить.
— Судьба такая, значит…
— Ну-ну.
Таня уезжает в половине второго ночи. Руки чешутся написать Ваньке, но нельзя. Терпи, Мирка! Терпи! Да, ты влюбилась! Да, скучаешь безумно по его прикосновениям. Да, будет сложно остыть и забыть его, но нужно. Нужно, мать твою. Не твой это человек. Это просто случайный парень из клуба. Ты о нем и не знаешь ничего, кроме того, что он бывает абсолютно разным. Добрым, мягким и нежным, а потом вдруг серьезным, закрытым и задумчивым. Иван Макаров — мечта многих женщин. Красивый, спортивный, богатый, брутальный! Он притягивает женщин к себе невидимым магнитом. Котов тоже всегда был видным парнем. Сколько девок за ним увивалось, пока мы встречались, не пересчитать. Но в капкан попалась только я.
Я смотрю на экран смартфона, придумывая текст сообщения. Мира, ты просто пьяна! Нужно просто лечь спать. Завтра утром ко мне вернется моя гордость, и я не стану писать слезливых сообщений. Я откладываю телефон и засыпаю прямо на диване.
Просыпаюсь ближе к полудню. Голова нещадно гудит. Кажется, я выпила лишнего. И меня все еще не покидает мысль поговорить с Ваней. Надо признать, я к нему очень привязалась. Хожу по дому, продолжая придумывать текст сообщения. Может, просто позвонить? Нет, я не смогу.
Пишу: «Привет! Не хочешь увидеться?»
Отправляю. И … с этого момента начинают тянуться бесконечные шесть часов до его ответа. Не знаю, почему он так тянет. Меня позлить? Или просто не решил, нужна ли ему эта встреча?
Ответ прилетает уже поздно вечером.
«Заеду сегодня в десять»
«Жду» — отвечаю я.
В десять его нет. И в одиннадцать тоже. Я уже начинаю переживать, не случилось ли чего. Если передумал приезжать, почему бы просто не сообщить об этом? К чему эти сложности? Почему я, как ненормальная, молюсь на дверь, в которой надеюсь увидеть его?
В полночь я начинаю дремать на диване. Когда раздается стук в дверь, я резко вскакиваю, пытаясь понять: где я, кто я, и что происходит? Когда, наконец, прихожу в себя, иду открывать дверь. Ванька стоит пьяный, под глазами темные круги, еле держится на ногах. Устал… Вижу, что очень устал. И снова все в себе будет держать.
— Проходи, — тихо говорю я.
Он входит, молча, разувается, проходит в комнату и падает на постель.
— Обними меня, — тихо говорит он.
Я залезаю на постель, ложусь рядом, укрывая его своими объятиями. Вся злость мигом улетучивается. Я вся покрываюсь мурашками от его присутствия. Тихо дышу, боясь спугнуть свое мимолетное счастье. Ваня молчит, а как хочется, чтобы он поделился со мной.
— Не хочешь рассказать мне? — спрашиваю осторожно.
— Нет, — отвечает он.
Я закрываю глаза, а по моей щеке предательски скатывается слеза на его футболку. Ладно, если не хочет, пусть не говорит. Когда он так близко, я до ужаса боюсь потерять его.
— Есть хочешь? — Наверняка, он голодный.
— Нет, — тихо отвечает. — Тебя хочу, но не сейчас. Сил нет шевелиться. Поспим?
— Поспим.
Я попыталась чуть отодвинуться, но он не дал. Крепко сжал в объятиях и через минуту засопел возле моего уха. Ну, и как на него злиться? Он же только с виду такой суровый волк, а внутри он маленький ребенок, который нуждается в любви.
Глава 21
Ваня
Просыпаюсь от жуткой головной боли, но рядом со мной лежит она. Крепко прижимаясь к моему телу, она слегка сопит. Волосы рассыпаны по подушке, обнимаю ее и вдыхаю ее запах. Волосы вкусно пахнут фруктовым шампунем, а она сама пахнет моей женщиной. С ума от нее схожу, но признаться в этом боюсь даже самому себе. Никогда не зависел от женщины, а тут… Крышу сносит. Пять дней ее не видел, с головой ушел в работу. Думал, это спасет. Ждал ее сообщения, как наркоман. Почему сам не писал? Не знаю. Обижен был, как ребенок, из-за того, что с этим гадом меня сравнила. Обнимаю ее крепче. Рука скользит по ее груди, ниже, проникаю пальцами ей в трусики и слышу, как она тихо вздыхает. Проснулась, зараза, но виду не подает. Опускаюсь сам ниже, стаскиваю с нее белье.
— Может, сначала в душ? — спрашивает Мира.
— Нет. Я хочу тебя такую.
Развожу ее ножки, слышу, как она томно задышала в ожидании моих прикосновений. У меня было много женщин, но не от одной я не сходил с ума так, как от нее. Мирослава стала центром моей вселенной. К ней хотелось возвращаться вновь и вновь. Я проникаю в нее пальцами, и чувствую, насколько она мокрая. Для меня. Языком провожу по нежному местечку, и Мира сжимает руками простынь.
— Не молчи, девочка, — шепчу я, — Дай волю своим эмоциям.
Я ускоряю темп, она выгибается мне навстречу. Ее стоны — это самый сладкий звук для моих ушей. Она кончает, а я быстро начинаю ее целовать и резко вхожу в нее. Толчок, еще один, она стонет, а я не могу не смотреть на нее. Она такая красивая, когда занимается со мной любовью. С первой нашей ночи, я не могу забыть этих, покрытых туманной пеленой, возбужденных глаз.
— Смотри на меня, — шепчу ей.
Она открывает глаза, и я улыбаюсь ей, продолжая вбиваться в ее тело,
