тот должен быть полностью здоров. Встряхнув руками, мужчина продолжил лечение. Грязно-коричневое пятно, видеть которое доступно лишь знахарям, через некоторое время изменило цветность свечения. После того как оно засветилось ярко-зелёным, мужчина облегчённо вздохнул и вытер со лба выступивший пот. Парень открыл глаза и попытался сесть. Пилигрим, поддерживая, помог ему. Тот с удивлением осмотрелся, пошарпанные пыльные стены из красного кирпича и цементный пол неприятно поразили. Поморщился, уловив неприятный запах.
– Что за место? И как я здесь оказался?
– Муры притащили сюда в бессознательном состоянии. А вот почему, хотелось бы от тебя услышать.
– Муры?!
– Да…
– Стикс их подери! Эти суки меня всё-таки выследили!
– А тебя как звать, парень? Меня вот Пилигрим.
– Меня Малой… Но, может, по-другому зовут… Я точно не помню, – растерянно, даже с некоторым извинением произнёс парень.
– А как ты в Стикс попал? – не переставал интересоваться Пилигрим.
– Не помню, – вновь повторил Малой.
– Точно? Я, во всяком случае, таких людей ещё не встречал.
– Но нужно ведь когда-то начинать, – улыбнулся парень. – Я ещё и детства совершенно не помню и не знаю, чем это объяснить.
– Погоди, – остановил его Пилигрим. – Давай я тебя повторно просканирую. Я, перед тем как тебя лечить, искал только травмы. Сядь, расслабься и, главное, ничего не бойся.
Встряхнув руками, Пилигрим потёр ладони и, введя парня в транс, принялся сканировать, водя их на небольшом расстоянии от головы. От травм уже не осталось и следа. На обоих полушариях ни малейших признаков каких-либо повреждений или аномалий.
– Ничего не понимаю, – еле слышно проговорил Пилигрим. – Никаких отклонений. Стоп! А это у нас что?
Небольшой, с копеечную монету, участок мозга оказался опечатан.
– Вот и блокиратор!
Но как он ни пытался удалить печать, ничего не получалось. От напряжения Пилигрим вспотел, он на самом деле не знал, что делать. Очень уж хотелось помочь парню. Парень напомнил ему оставшегося на Земле сына. Когда уже отчаялся, ему вдруг пришло в голову, что печать имеет знакомую структуру. И он даже помнит её запах.
«Стоп! Так она же похожа на сургучную! А что, если сделать так?!»
Закрыв глаза, Пилигрим слепил перед собой образ печати, повторив все тонкости рельефа и даже имевшийся на ней микроскопический узор или непонятную аббревиатуру. Взял её двумя руками и, зажав с двух сторон большими и указательными пальцами, просто с хрустом переломил. Открыв глаза, обнаружил, что печать исчезла, разблокировав участок мозга.
– Получилось! – облегчённо выдохнул мужчина.
Выведя Малого из транса, по выражению его лица понял, что тот вспомнил прошлое. И не только. И главное, судя по всему, многое из того парня совершенно не обрадовало. Выглядел он довольно мрачным.
– Спасибо тебе, Пилигрим. Я вспомнил! – искренне поблагодарил Малой. – Только вот теперь не знаю, радоваться этому или нет.
– Но это ты позже решишь, а сейчас я тебя посмотрю насчёт даров.
– Так ты знахарь?! – Только теперь до парня дошло, кем является Пилигрим.
– Да, ты угадал. Я прямо поражаюсь твоей прозорливости, – рассмеялся знахарь, заставив смутиться парня.
Слегка покраснев, тот замолчал, но после вдруг с удивлением посмотрел на Пилигрима.
– Постой! Тогда что ты здесь делаешь? Ведь знахарь, как ментат и ксер, очень уважаемые люди в любом стабе.
– Дело в том, что я человек вольный. Прабабка у меня цыганка, и от неё мне передалась любовь к свободе. Я брожу по кластерам Улья и помогаю страждущим.
– А как же?.. – недоговорил Малой, но Пилигрим его понял.
– Я тварей не трогаю, а они меня… Дар у меня такой, хотя ты сам должен знать, не принято об этом говорить. А споранами или непосредственно живчиком снабжают меня те, кому я помогаю.
– Но ты не ответил, почему в клетке сидишь? – Парень обвёл глазами помещение.
– У муров нет своего знахаря, вот и хотят, чтобы я у них остался. Но я их самих и их идеологию терпеть не могу. За это они меня взаперти и держат. Я им по мелочи помогаю, а мог, по их словам, в жемчуге купаться.
– Слушай, Пилигрим, будь моим крёстным. Мне позарез нужно имя сменить. Я могу ментатам любое имя назвать, и оно прокатит без проблем, но просто противно Малым зваться в свете того, что я о своём прошлом, благодаря тебе, теперь узнал.
– Хорошо, – подумав, ответил знахарь. – И у меня есть для тебя новое имя. Пока ты лежал без сознания, то померцал немного. Быть тебе отныне Призраком!
– Отлично! – просиял парень. – То, что нужно! Спасибо, крёстный! А что ты про мерцание сейчас говорил?
– Чёрт! Я же хотел тебя осмотреть. А мерцал ты потому, что, скорее всего, у тебя дар невидимки. Сейчас быстро проверю, так это или нет.
Но проверка, к удивлению самого знахаря, затянулась. Он периодически хмурился, создавалось впечатление, что он не верит результатам собственного исследования. Ещё раз принялся сканировать не только голову Призрака, но и его тело. Что-то неразборчиво бормоча под нос, он вновь и вновь уже по третьему или четвёртому кругу водил ладонями. Встряхивал и снова повторял движения.
– Что я могу тебе сказать, – медленно произнёс он. – Результаты, признаться, меня обескуражили. Ответь, если знаешь: ты беложемчужник?
– Да. Мой отец – внешник.
У знахаря от удивления приподнялись брови, но ничего не сказал и только молча ждал продолжения.
– Он изнасиловал девушку, которую к ним на базу муры привезли на органы. Но передавать её после этого на разделку не стал. Через девять месяцев родился я. Мама меня кормила грудью, находясь под наблюдением отца и яйцеголовых, как принято у вас говорить, да и у нас тоже. Когда я приблизился к критическому весу, мне скормили белую жемчужину. После того как мне исполнилось шесть лет, меня забрали у мамы, а её отправили на органы. Тогда меня и крестили, дав мне имя – Малой. После принялись обучать. К пятнадцати годам я владел почти всеми видами оружия, техникой гипноза и другими хитростями. Регулярно под наблюдением знахарей принимал красный жемчуг и раствор гороха. Готовили из меня специалиста по ликвидации лидеров рейдерских стабов. Мне обучаться нравилось, и я с интересом и большим желанием овладевал новыми знаниями, активно прокачивал появившиеся умения. Всё продолжалось до того времени, пока один из «доброжелателей» из-за корыстных побуждений (хотел занять место моего отца в их иерархии), не рассказал всю правду о моём рождении и смерти мамы. И о том, что мне заблокировали память, поэтому я и не помнил всё, что со мной происходило до шести лет. У меня словно глаза открылись, я возненавидел так называемого отца, внешников, всё и всех вокруг. Неделю назад во время учебного выхода в поле я сбежал, убив сопровождавших инструкторов. Но одному всё же удалось меня зацепить, когда я уже входил в созданный мною портал.
Призрак рассказал про все свои приключения после того, как без сознания выпал из портала уже на
