запахов корабля опьянили. Мириады звуков от скрипящих досок палубы до свиста ветра на конце мачт услышала она разом. И всё стало сразу понятным и простым.
Татуировка на лице Коссы превратилась в маску бога-шутника. У стены камбуза появился растрёпанный юноша, с улыбкой наблюдавший за своей командой. Из-за спины Войда чистым серебром пролился мягкий свет. И сразу стало понятно, зачем они плыли сюда, что ищет Зимородок и что их ждёт…
Стелла моргнула.
Всё вернулось на круги своя. Мир вернулся в обычные рамки. А всё увиденное и понятое таяло, как сон под утро.
— Настойка называется «Миг просветления», — Косса понимающе подмигнул Стелле.
Но девушка, поражённая, сидела не шевелясь, пытаясь сохранить хоть кусочек от удивительных ощущений. Казалось — стоит ухватить правильную ниточку и она вспомнит всё из удивительного видения…
Тщетно. Всё исчезло, как дым. Оставив только ощущение — всё будет хорошо. Сначала трудно, но потом хорошо. Как предсказание старой гадалки, погадавшей тебе не за деньги, а просто так, на удачу.
Голоса мужчин окончательно вырвали девушку из оцепенения.
— Такие вещи надо искать в других местах. Вовсе не там, где выращивают.
— Тортюг?
— Верно. Я скажу, к кому обратиться. Обещать не буду, но шансы есть.
— Спасибо, Бальтазар.
Войд хлопнул по плечу Стеллу.
— Пойдем, нужно сменить курс.
И девушка, покачиваясь, как пьяная, пошла за капитаном. А им вслед, добро улыбаясь, смотрел Косса, чуть-чуть похожий на бога-шутника в отставке.
Заметки на полях — Бальтазар Косса
Многолик Бальтазар Косса. Морщинистая кожа, покрытая синими узорами, всегда похожа на гротескную маску. Каждый раз новую. От чего непривычный собеседник вздрагивает и незаметно делает знаки от сглаза.
Когда Косса щурится, татуировка на его лице складывается в маску забавной птицы. Кажется, что она хочет склевать у тебя с ладони свежие новости. Но в следующий миг старый кок улыбается и птица исчезает. И вместо неё, появляется леопард. Сытый, довольный, неслышно мурлычущий. Любопытствующий Бальтазар похож на обезьяну — старую, мудрую, но способную на любую авантюру.
А вот когда Косса хмурится, то становится похожим на сурового бога грозы, которому поклонялись дикари на островах Лу-Лунг. Седого бога, склонного к шуткам над почитателями. Только сердится он редко, и этого сходства никто не замечает. А зря.
Глава 12
Прятки
Тортюг оказался маленьким островом в кружеве пристаней, пирсов и причалов. Почти весь он был застроен белыми домиками с плоскими крышами, с редкими пучками длинных листьев одиноких деревьев.
— Пойдешь со мной, — бросил Войд Стелле, — Косса, ты за старшего, пока нас нет.
На узких улочках, зажатых между белоснежных стен, гулял горячий ветер. Девушка вся взмокла, пытаясь угнаться за быстро шагающим капитаном. Не один раз ей хотелось попросить его дать передышку, хоть пару минут постоять в тени и отдышаться. Но каждый раз её гордость пересиливала усталость, и Стелла упорно шла вперед.
Войд в очередной раз свернул в переулок, и они оказались в маленьком тупике. Но капитан не остановился, а потянул девушку к резным дверям. Десяток истертых ступенек вниз, и они в небольшом прохладном зале. Пару десятков столиков по кругу. И в центре, на помосте, восседает сухонький старичок, в толстом халате и громадной чалме. Капитан повел Стеллу к столику у дальней стены.
— Можешь отдышаться. Кстати, это очень известное заведение. В центре — его хозяин Байбуль-унж-Абза. Очень забавный кудесник. Смотри, сейчас увидишь.
Зимородок поднялся и подошел к старичку. Низко поклонился, прижав руки к груди. И что-то прошептал, приблизившись к феноменальной чалме.
Хозяин чалмы кивнул. Достал два высоких стакана и поставил перед собой. Затем принялся из бесчисленных карманов халата доставать разные склянки, бутылки, кувшинчики и горшочки. Из каждого что-то сыпал, наливал или капал в стаканы. В каждый наособицу. Пока один стакан не наполнился ярко красным, а другой густым фиолетовым. Затем взмахнул над ними руками и… Жидкость в стаканах стала прозрачной, как обычная вода.
Войд снова поклонился, положил в большой кувшин рядом с помостом несколько монеток и, взяв стаканы, вернулся за столик.
— Это твой, — капитан отдал Стелле сосуд, оказавшийся не стаканом, а прозрачным кувшинчиком с широким горлом.
С подозрением девушка взяла его. Холодная, почти ледяная, жидкость пахла грозой. А на вкус оказалась кисло-сладкой, с малиновыми нотками.
— Пей, только не спеши. А я пока решу наши дела.
Оставив девушку, Войд пересек зал и нырнул за шелковые занавеси напротив входа.
Стелла сидела, по чуть-чуть, чтобы не застудить горло, тянула напиток и рассматривала странное заведение. Посетители приходили, почтительно получали питье у Байбуль-унж-Абзы, молча выпивали и также тихо уходили. А старичок на помосте колдовал над цветными жидкостями, и лишь изредка можно было заметить, как по его губам скользит довольная улыбка.
Когда в кувшинчике уже показалось дно, девушка почувствовала, что усталость совсем прошла. Перестали гудеть ноги, не болела мозоль, натертая на левой ноге. А в голове было ясно, словно она только что хорошо выспалась. И даже царапины на ладони, заработанные утром при швартовке, исчезли. Не успев удивиться, она увидела обращенный на неё взор Байбуль-унж-Абзы. Старичок лукаво подмигнул ей и отвернулся, полный серьезности.
В этот момент в подвальчик зашел новый гость. Высокий лысый здоровяк с огненно рыжей бородой и тяжелой саблей на поясе. Да, тот самый!
Стелла замерла, боясь вдохнуть. Рыжебородый цепким взглядом обежал посетителей. Скользнул по девушке и не обратил внимания. И направился к хозяину заведения.
А на другой стороне зала появился вернувшийся Зимородок. Довольно улыбаясь, он шел к Стелле. Но, не пройдя и трех шагов, заметил побелевшее лицо девушки. Не сбавляя шаг, он зашарил взглядом в поисках опасности. И наткнулся на радостно-хищное лицо рыжебородого, увидевшего капитана. Глаза здоровяка прищурились, а рука скользнула к рукоятке сабли.
Дзинь!
Точно пущенный рукой Стеллы кувшинчик впечатался в лоб рыжебородого.
— Харчамба… — только и просипел лысый, закатив глаза и оседая на пол.
А Войд уже в два прыжка оказался около Стеллы. Схватил её за руку, и бегом вытащил на улицу.
И снова понеслись мимо узкие улочки, белые стены и прохожие, прижимающиеся к ним, чтобы пропустить несущуюся, как сумасшедшую, парочку. Но в этот раз Стелла бежала легко, почти не отставая от капитана. Было это результатом испуга или волшебным действием удивительного напитка, она не знала. Просто неслась во весь дух, взбивая пыль подошвой сапог.
Вот, наконец, и пристань. Но там их ждал неприятный сюрприз: в начале причала стояло трое, в желтых одеждах и знакомыми саблями на поясах, с лицами, закрытыми краями платков, намотанных вокруг головы. Войд резко дернул Стеллу за руку и, зажав ей рот ладонью, затянул за угол.
— Тихо.
Зимородок осторожно выглянул из укрытия убедиться, что их не заметили.
— Уходим, тут нас ждут.
Опять бегом они стали удаляться от порта. Но на этот раз недалеко. Через пять поворотов, они оказались на небольшой площади, где в центре, в небольшом водоеме, выложенном камнем, резвилась полуголая стайка смуглых детей.
Войд коротко свистнул, привлекая их внимание. Несколько десятков темных глаз обратилось к ним. Дети коротко переглянулись. Мальчик лет двенадцати вылез из воды, вытерся куском холстины и, накинув длинную рубашку, медленно подошел к Зимородку.
— Мне нужно доставить послание. Двенадцатый причал, «Галеот», — и капитан протянул сложенную вчетверо бумажку.
Мальчик серьезно кивнул. Взял записку и спрятал, сунув руку под ворот рубахи.
— Лично в руки Бальтазару Коссе. И обязательно принести ответ.
Юный курьер потряс руку, сложенную в горсть, около уха. Войд достал из кошеля три серебряные монетки и отдал мальчику. Тот довольно кивнул и, не торопясь, пошел в сторону порта.
Войд и Стелла сели на каменную скамеечку около стены и принялись ждать. От скуки девушка принялась разглядывать плескавшуюся в воде малышню. И с удивлением поняла, что ведут они себя вовсе не по-детски. Скорее изображают игры и веселье, а лица остаются серьезные и даже немного суровые.
— Войд, а кто они? — Шепотом спросила девушка у капитана.
— Это Башитзин- орден потерянных детей. Находят беспризорников, сирот. Дают образование и профессию. Это у них каникулы — отдыхают и немного зарабатывают на карманные расходы. Хорошие ребята, но немного мрачные.
— Почему?
— Они очень старая организация.
