связался с Березиным, он приставил к дому людей, — коротко отчитался я ему.
Мне было не очень приятно отвечать на этот вопрос. Получается, Курбатов даже и не помнит о моих проблемах, хотя мы их обсуждали. Зачем вообще тогда интересуется если ему наплевать на меня? А ведь сразу после смерти деда говорил, что готов помогать мне в память о дружбе с Дмитрием Александровичем. Втирал, что я ему, типа, как родной. Быстро выкинув эти детские мысли из головы, я открыл дверь и зашёл в дом.
— Присаживайтесь, — головой указал на кресло, — чаю?
— Время ещё есть, давай, — ответил Курбатов.
Попили чаю, помолчали. Обстановка была какая-то недружелюбная. Неприятная. Курбатов задумался о чём-то своём, я ему не мешал. Вообще, пропало всякое желание общаться с этим человеком. Закончим дело — и до свидания!
Я уткнулся в планшет, ковыряясь в нём в поисках информации о повелителях стихий. Екатерина Игоревна по ходу дела выдала достаточно много любопытного, хотелось всё проверить и уточнить. Например, она сообщила что бывают уникумы, которые лет в десять становятся повелителями. Но обычно всё-таки не раньше тридцати.
Все повелители обязаны встать на учёт в ИСБ, что автоматически означает — их могут привлекать к разным делам во славу императора. Это, как заявила целительница, честь и обязанность каждого повелителя — приносить пользу Империи. Правда, тут же добавила, что чаще пользу они приносят каким-нибудь родам, которые их загребают в свои жадные ручонки.
В сети нашёлся далеко не полный список известных ныне повелителей. Стихия воздуха была на первом месте, на втором — стихия земли. Ещё хватало огненных стихийщиков, а водные шли на четвёртом месте. Вообще, таких людей оказалось не так мало, как я предполагал. Почти тысяча человек! Но, по словам Екатерины Игоревны, они разнились в силах. Рангов для повелителей не было, но большинство могло призывать стихию не чаще одного раза в пару месяцев, после чего падало без сил.
На мой удивлённый вопрос: как так, ведь стихия подпитывает меня и даже излечивает? — целительница просто улыбнулась. Оказывается, всё зависит от уровня владения стихией. Например, она знала одного стихийщика с огненной направленностью. Он мог призывать огонь, но был в самом начале пути, поэтому слишком много сил у него уходило просто на укрощение стихии, на её контроль. Пойти дальше и достигнуть истинного единения, как у меня получалось, решались немногие. Стоит только дать слабину, слегка отвлечься — и стихия поглотит тебя без остатка.
Да, в этом плане я действительно уникален. Хотя, судя по всему, и мой прадед был на «ты» с энергией воды.
— Нам пора, — прервал мои размышления Курбатов, — мне сообщили, что Кутыевы всей семьёй прибыли на бал во Владикавказе. Так что, даже если что-то пойдёт не так, охранник с ними не сможет связаться. На время бала телефоны сдают. По инструкции, охранник родового дома должен сначала связаться с главой рода. Если не получится, поставить в известность о проникновении кого-нибудь из членов вассальных родов и начальника охраны, который тоже сейчас во Владикавказе. И только по распоряжению начальника охраны или главы может вызвать полицию или ИСБ.
— Сложная и неповоротливая система. Но ладно, это их проблемы. Зато нам на руку. Подождите пять минут, переоденусь.
Мы остановились за пару кварталов от особняка Кутыевых. По дороге я смотрел в окно — интересно, я же ночью всего пару раз выбирался из дома.
Город ещё не спал. Время приближалось к двенадцати часам, но сегодня суббота, кафе и бары работают допоздна, а на улице немало прохожих.
К счастью, район, где находился особняк Кутыевых, был достаточно тихим. Здесь располагались доходные дома для состоятельных аристократов, которые не могли или не хотели покупать собственное жильё.
Пройдя пару тихих, спокойных дворов, мы с Вениамином Григорьевичем остановились у арки, из которой нам навстречу шмыгнул ничем не примечательный мужчина.
Он был одет в тёмную куртку с надвинутым на голову капюшоном. Да я и сам примерно так же оделся — всё тёмное, на голове кепка. Думал ещё и капюшон накинуть, но решил, что будет перебор.
— Это Саня, он тебя проводит, — негромко произнёс Курбатов и, не говоря больше ни слова, удалился к машине.
— Здоро́во, — Саня протянул мне руку и слегка улыбнулся, явив на мгновение белые зубы, которые неожиданно ярко сверкнули в полной темноте. Ему на вид было слегка за тридцать. Невысокий, крепкий, с мозолистой рукой.
— Здоро́во. Мы как какие-то заговорщики. Не слишком подозрительно выглядим?
— Нормалёк. Идём уверенно — и проблем не будет!
Глава 6
Глава 6
Саня направился вперёд, по пути комментируя:
— Мы сейчас подойдём к особнякам местных богатеев. Здания — где фасадом, где парком, — выходят на главную дорогу, но у всех позади есть ещё и техническая дорога. Для слуг, подвоза продуктов, вывоза мусора и прочего. Люди по этой улице практически не ходят. Так что постарайся не шуметь, — говорил он, шагая поближе к начавшимся заборам.
— Постараюсь.
— Надо пройти четыре особняка, там у каждого на воротах охрана. На дорогу они не смотрят, сидят в сторожках, в телеки пялятся. Поэтому и не шуми. Так-то до нас никому никакого дела нет. Тут район спокойный. Если кто и ходит, то только по делу.
Он без умолку трещал всю дорогу, развлекая меня разными историями. Вроде, мы никого не потревожили.
— Вот и территория особняка Кутыевых. Здесь охраны нет, сторож сидит на главных воротах. Из десяти особняков на этой улице только у Кутыевых есть защита родового алтаря. Так что они особо не напрягаются, — Саня смело подошёл к воротам.
Слева от ворот была калитка. Мой провожатый быстро пошебуршал в замке и распахнул дверь.
— Заходи, — негромко произнёс он, — замок ни о чём. Давай быстрее, но только спокойно, без суеты.
Стоило переступить порог калитки и услышать тихий скрип, ознаменовывающий её закрытие, как меня накрыло.
По всему телу прокатилась мерзкая дрожь, и меня сковал испуг. Пропала уверенность. В голову полезли трусливые мысли — что я тут делаю, зачем это нужно? А если поймают?
Как ни удивительно, но, похоже, Саня каким-то образом понял моё состояние. Он подошёл и положил мне руку на плечо.
— Не бзди! Просто подыши. Если чё, я тебя вытащу. Идём! — Саня направился к дому прямо по тускло освещённой дорожке.
«Вот блин! — пронеслось у меня в
