показывает ей на небо, открывая настоящее волшебство? Она музыкант… и все в ней восставало при мысли о том, что придется пожертвовать значительным куском жизни, чтобы помочь родителям заплатить за дом.
Да, она согласна… каким бы безумным ни казалось его предложение. И не только потому, что Оливер ей нравится. Более того, влечение может сильно помешать. Она согласится, потому что, возможно, перед ней последняя возможность хоть краем глаза увидеть сверкающий мир за пределами ее работы. Мир, в котором падают звезды, а концерт можно смотреть из отдельной «ложи»… Несколько месяцев она проживет жизнью, о которой раньше только мечтала.
Чувствуя его руку на своих плечах, она развернулась к нему — и ненадолго лишилась дара речи. Может, язык прилип к нёбу из-за страсти в его зеленых глазах?
— Договорились. — Внутри у нее все сжалось. Колесо резко пошло вниз.
— Договорились.
— Спасибо, Джессика. — Оливер осторожно погладил ее по щеке. Потом достал из кармана бабушкино кольцо. — Значит, оно тебе все-таки понадобится. Поноси его, пожалуйста… хотя бы до конца лета.
Она понимала, что должна что-то сказать, но происходящее не требовало слов. Она не знала, как определить такое необычное — и вместе с тем волнующее — соглашение. Пока он надевал кольцо ей на палец, Джессика напоминала себе: все не по-настоящему. Старинное кольцо — просто символ их соглашения.
Но золотое кольцо с бриллиантами и то, что оно символизировало, весили больше, чем она могла себе представить. Она неотрывно смотрела на него, надеясь, что не совершила серьезную ошибку.
Глава 6
— Что же дальше? — спросила Джессика, когда Оливер повернул к бывшему каретному сараю, который она снимала последние полгода. После поездки на колесе обозрения оба молчали, возможно, потому, что обоим требовалось время осознать, что они сделали. Но теперь, когда он довез ее до дома, в голове у нее теснились многочисленные вопросы, связанные с их соглашением. — Ты… собираешься рассказать обо всем твоим родителям? Прежде чем ты познакомишь меня с ними, нам надо обсудить, что говорить им, чтобы не запутаться.
Оливер остановился на гравийной дорожке возле главного здания усадьбы, исторического особняка, принадлежавшего одной из преподавательниц Джессики. В доме было темно, если не считать фонаря на крыльце.
Так же ярко горел фонарь и на крыльце бывшего каретного сарая — им управлял датчик движения. Маленький домик казался очень уютным благодаря сводчатой деревянной двери и оштукатуренной кирпичной кладке. Джессика невольно задумалась: каким ее дом покажется Оливеру? Она была уверена, что его жилище гораздо больше и величественнее.
Она настолько отвлеклась, что почти забыла о своем вопросе, когда он ответил:
— Если ты не против, завтра я позвоню родителям и расскажу им о помолвке. Потом, через неделю, мы приедем к ним на ужин, и я тебя со всеми познакомлю. — Оливер заглушил мотор. — Позволь я тебя заведу в дом.
Она машинально вертела на пальце кольцо с бриллиантами, надеясь, что их обман никому не повредит. Она подозревала, что у Оливера гораздо больше мотивов для помолвки, чем он говорит, но как задать личные вопросы мужчине, за которого ты не выходишь замуж по-настоящему?
— Я не против. Но увижу ли я тебя до того? — Она отперла дверь, но не открыла ее. Она не знала, может ли доверять самой себе в маленьком замкнутом пространстве рядом с мужчиной, к которому ее сильно тянуло.
Накануне ночью она забыла об осторожности.
Сегодня решила, что лучше остаться на крыльце. Они сели в стоящие рядом кресла-качалки.
— Конечно. Я постараюсь сократить разъезды, и мы выберем день, когда можно будет все обсудить. — Он достал телефон, постучал по экрану и нахмурился. — Хотя со временем у меня всегда напряженно… — Он посмотрел ей прямо в глаза оценивающим взглядом.
— В чем дело? — Она не знала, о чем он думает.
В соседнем дворе залаяла собака. На улице завизжали шины — кто-то быстро тронулся с места. Ее квартал находился слишком далеко от центра городка и не был таким безопасным, как ей бы хотелось. Зато цена вполне устраивала.
— Ты связана договором аренды? — спросил Оливер, сдвигаясь на край кресла и оглядывая бывший каретный сарай.
— Нет. Я частично оплачиваю жилье тем, что даю уроки музыки моей преподавательнице, которая живет в главном здании, поэтому платить приходится совсем немного. — Она понимала, что ей крупно повезло, ведь цены на жилье росли с каждым годом.
— Может, переедешь ко мне? Хотя бы… до тех пор, пока действует наш договор? — От неожиданности она чуть не забыла, что он просит ее о большой уступке.
Наверное угадав ее замешательство, он поспешил сменить тактику.
— Ты сэкономишь на плате за жилье, а я смогу чаще видеться с тобой. Мне не придется отменять свои поездки, потому что я смогу видеть тебя всякий раз, как возвращаюсь домой.
Она произвела мысленные подсчеты, сколько она сэкономит не только на арендной плате, но и на коммунальных услугах и бензине за долгие поездки в колледж и к родителям.
— Зато здесь мне удобно давать ей уроки музыки. — Она напомнила и себе, и ему, что в ее теперешнем положении есть свои преимущества. — Конечно, экономия на арендной плате выглядит привлекательно.
— Подумай. Если согласишься, в конце недели я пришлю грузовик для переезда. Я не хочу на тебя давить. — Он убрал телефон в карман. — Сегодня я дал тебе богатую пищу для размышлений. Можно позвонить тебе завтра? Хочу убедиться, что ты не передумала, что я тебя не спугнул…
Он выпрямился. Их колени сблизились. Он пытливо смотрел ей в глаза, ища ответ, который она еще не была готова дать.
— Переезд к тебе — важное решение, — уклончиво ответила Джессика, не желая торопиться. В конце концов, он предлагал ей решение, выгодное для него. Обманывать всех помолвкой понарошку — тоже не пустяк. Ведь фарс затронет и ее родственников. — Не
