В очереди я все тебе подробно расскажу. Или ты хочешь дослушать до конца?
Дуэт еще находился на сцене.
— Подробности можно с таким же успехом рассказать и на колесе обозрения.
Вечер становился каким-то ирреальным.
Через несколько минут они встали в очередь. Впереди медленно вращалось колесо.
Рядом с ними женское трио тоже исполняло кантри, но гораздо хуже, чем выступавшие на сцене. Стоя рядом с Оливером, Джессика покачивалась в такт музыке.
Высокий и тощий работник ярмарки, изо рта которого торчала палочка от леденца, махнул им в сторону сине-красной кабинки.
— Заходите, ребята! — пригласил он, перемещая леденец в другой угол рта и откидывая загородку. — Желаю приятно прокатиться!
Когда Джессика села рядом с Оливером на холодное металлическое сиденье, у нее в животе запорхали бабочки. Идущее от него тепло было приятным, хотя на улице похолодало. Вчера ночью они легли в постель… Хотя она прекрасно все помнила, ей хотелось повторить.
Он положил руку на спинку сиденья, почти обняв ее, но не прикасаясь к ней. Когда кабинка качнулась, он дотронулся ладонью до ее плеча. Аромат его лосьона после бритья заставил ее вздохнуть от воспоминаний.
Вчера ей казалось, что она согласилась подняться к нему в номер из-за выпитого вина. Но сегодня она ничего не пила, кроме воды, а его близость возбуждала ее не меньше. Сила влечения ее немного пугала. Она решила сосредоточиться на его словах, а не на взаимном притяжении.
Когда кабинка поднялась в воздух, она развернулась к нему лицом.
— И как же ты себе все представляешь?
— Я прошу тебя посетить вместе со мной все приемы, о которых я говорил, и ужин в кругу семьи. Кроме того… в следующие несколько месяцев могут появиться новые мероприятия… — Он задумался и легко побарабанил пальцами по металлической спинке сиденья у нее за спиной. — Конечно, в пределах разумного. Я не стану таскать тебя на дни рождения всех своих племянников и племянниц или на утренники в детском саду. Я с уважением отношусь к твоей учебе и твоему свободному времени.
— Не бойся, я бывала на свиданиях хуже, чем утренники в детском саду. — Ее передернуло при воспоминании об ужасных свиданиях, когда ее кавалеры сидели, уткнувшись в телефон. Или, наоборот, без конца говорили о себе. И это после того, как она несколько недель отбирала в приложениях знакомств подходящих кандидатов!
Такой опыт приводил в уныние.
В его глазах зажглись веселые огоньки.
— Ты никогда не видела, как ведут себя родители на утренниках в детском саду! Они готовы драться, споря, чей ребенок лучше спел песенку в пьесе.
— Серьезно? — Она бы засмеялась, если бы не его мрачное лицо.
— Конечно. А у тебя какие были свидания? — спросил он, когда их кабинка, дернувшись, проползла еще немного вверх.
Они еще не поднялись на самый верх, но ей нравилось смотреть на мир с высоты: она видела сцену, парковку и более темные ранчо вдали. Небо над их головой было усыпано звездами, хотя луны не было видно.
— Не стоит о них вспоминать. Но, может быть, именно поэтому меня не отпугнуло твое деловое предложение. В определенных правилах и конечном сроке я вижу и что-то хорошее.
— Ни о каких правилах я не думал. — Он нахмурился, как будто пожалел о своей недальновидности. — А что касается сроков… давай пока установим срок в три месяца? Главное — продержаться до конца августа.
— Да, давай, — согласилась она, не веря себе. Неужели она правда соглашается? Ветерок задрал подол ее платья, и она положила руки на колени. — Если у меня хватит времени…
— Верно. — Их взгляды встретились, и она вдруг поняла, что он тоже заметил, как задралось на ней платье. — Я пришлю тебе свое расписание, чтобы ты могла планировать свою работу. Так как из-за нашего соглашения ты не сможешь работать так много, как собиралась, предлагаю компенсировать тебе затраты любым приемлемым для тебя способом. Может быть, ты оставишь себе кольцо, или…
— Я не могу оставить себе фамильную драгоценность, — возразила Джессика. С каждым его словом она все больше сознавала, что в его предложении, с его точки зрения, нет ничего романтического. Неужели он готов отдать бабушкино кольцо в уплату сделки?
Не стоит мечтать или фантазировать, как она будет вдыхать его лосьон после бритья.
— Нет, лучше что-то более практичное… — Он сжал губы, задумавшись. Потом щелкнул пальцами. — Например, машину?
— Что?! — Она удивленно посмотрела на него.
— Вчера я видел твою машину. — Он пожал плечами. Колесо вдруг пошло быстрее. Ветер взъерошил ей волосы; по плечам побежали мурашки.
— И что? — спросила она.
— Тебе не помешает кое-что получше. У меня есть лишняя машина, которая тебе идеально подойдет. — Он улыбнулся, видимо не понимая, что обидел ее. Она проездила на своей старушке больше десяти лет! — Мы организовали рекламную кампанию для крупного американского автопроизводителя; нам прислали несколько машин в рекламных целях.
У него где-то завалялись лишние машины?!
Джессика почувствовала, что пропасть между ними растет. У него новенькие автомобили, которыми он может поделиться, а она безостановочно работает, чтобы свести концы с концами — как и ее родители. Будет ли неправильно с ее стороны согласиться на такую сделку, если, перепродав машину в конце их совместно проведенного времени, она получит больше, чем если бы работала все лето?
— Джессика, смотри! — Оливер вывел ее из раздумий, положив руку ей на плечо. Его низкий голос с заговорщическими интонациями звучал совсем рядом с ее ухом. Он показал куда-то в небо: — Падающая звезда!
Она нашла сверкающий след в последнюю минуту — ярко-белую полосу. Потом она погасла. Яркая вспышка словно отпечаталась у нее на веках.
— Красиво. — Слова и близко не отражали ее мыслей. Она не могла вспомнить, когда в последний раз вечером не работала и не училась.
Почему Оливер Прайс, честолюбивый предприниматель, у которого нет времени на свидания,
