Книга Гризли в белых носочках - Дарья Донцова

живут в тесноте. И – бац! – вторая беременность! Студенты, сами на шее у родителей и внуков туда же посадили. Ладно, со всеми сложностями справиться можно. Но это лишь в случае появления на свет здоровых отпрысков. А если один болен? Тогда не следует ждать счастливого развития сказки. Как правило, муж не выдерживает, уходит из семьи, жена одна с двумя ребятами на копейки существует. Второй ребенок здоровым растет, но обида у него тоже поднимается. Почему вся любовь, все внимание мамы – инвалиду? А ему что? «Присмотри за братиком, он болен»?

Боря замолчал.

– Во многом вы правы, – осторожно согласился я. – Но ведь люди, которые живут в тесных жилищных условиях, тоже хотят детей.

– И слава Богу, – кивнул батлер. – Но! Если хочешь – повторяю, хочешь! – наследника, сядь и подумай. Куда принесешь новорожденного? Ты способен его одеть, накормить? Если да, то нет вопросов. А вот когда вам по двадцать лет, вы делите квартирку со старшими, из заработка только стипендия, которую за один день прогулять можно, вас родители кормят, поят и одевают, то как следует поступить? Устроиться на работу. Сейчас тьма мест, куда недорослей берут. Начать копить на первый взнос по ипотеке. Пока насобираешь, диплом получишь, успеешь нагуляться с приятелями, задумаешься: твой партнер по браку надежен? Готов ты с ним до холмика на могилке жить? Да? Тогда вешай на себя ярмо долга банку, уезжайте в свою норку, устраивайтесь на нормальную работу, год-другой поработайте – и тогда вперед за малышом. Уже не дети вы будете, у которых в голове ветер свищет. Но! В любом случае, умно вы подошли к рождению малыша, или вами управляла мысль «хочу ребеночка, все подруги уже с колясками» – непременно, лучше всего перед свадьбой, сдайте оба генетический анализ, чтобы понять, каков процент риска появления у вас недужного младенца. Да, исследование это недешевое, но воспитывать больного ребенка намного дороже как в моральном, так и в материальном плане.

– Вы правы, – опять согласился я. – Но, увы, тех, кто включает ум, намного меньше, чем тех, кто не включает его. Но мы резко отклонились от темы беседы. Говорили о Светловых. Они приняли решение использовать в качестве донора для зачатия детей Мольера Огонькова, который вложил деньги в финансовую пирамиду и, конечно, все потерял. На мой взгляд, более чем странная идея. Вы бы согласились, чтобы ваша жена легла в постель с посторонним дядькой, пусть даже и вашим другом, ради обретения наследника?

– Ну, – тихо сказал Боря, – мне бы такое не понравилось. А вам?

– Невозможная ситуация, – поморщился я. – Но учтите, я не чадолюбивый человек. Дети меня утомляют. Ладно, предположим, Илья Михайлович был другим, он мечтал о продолжении рода. Но тот, кого зачал другой мужчина, не имеет никакого отношения к предкам Светлова. Илья беспокоился, кому достанется наследство? Но у врача не было замков, гектаров земли, золотой казны, огромных усадеб. Он не был королем, озабоченным, к кому перейдет корона, не было и мыслей, как сохранить династию. По какой причине Илья согласился?

– Вероятно, он мечтал о сыне, – предположил Боря. – Думал: «Да, я не царь, не Ротшильд, но кое-что скопил. Государству отдавать жаль».

– И уговорил жену? Не каждая супруга согласится. Зачем ему аж трое детей?.. Интересно, все мальчики от Мольера? Или только двое, а у последнего другой отец?

Борис молча пожал плечами.

– Надо найти Никиту, – решил я, взял телефон, начал листать записную книжку.

– Кто это? – подпрыгнул на стуле батлер.

– Где? – не понял я.

– Черный комок, – объяснил Боря, невежливо показывая пальцем в сторону окна. – Прокатился по полу. Вы его не заметили, в телефон смотрели.

Послышался цокот когтей, и в комнату влетела Демьянка. Она ринулась к драпировке, села около нее и заскулила.

– Игрушку потеряла, – рассмеялся я. – Дема, ты сегодня какая-то нерешительная. Обычный твой лозунг – «вижу цель, не вижу препятствий».

Я прошел к гардине, приподнял ее и увидел черный моток шерсти.

Глава тринадцатая

Демьянка легла на живот, подползла к клубку, обхватила его передними лапами и принялась сосредоточенно облизывать.

– Где она эту вещицу откопала? – удивился Борис. – Не помню, чтобы ее покупал. Иван Павлович, это вы Деме подарок сделали?

– Нет, – ответил я, – у нас полон дом ее игрушек, решил пока не приобретать новые – старые девать некуда, и…

Договорить я не успел – раздался звонок в дверь.

– Мы кого-то ждем? – заморгал Боря.

– Вроде нет, – отозвался я. – Может, очередной клиент?

– Боречка, Иван Павлович, – зашептала Анна, заглядывая кабинет, – простите, помешала, ей-богу не хотела, понимаю, вы заняты…

– Что случилось? – остановил домработницу Борис.

– Шланги, – прошептала тетушка.

– Шланги? – удивился я. – Какие? Зачем они нам?

– Мастер, – опять еле слышно произнесла Анна, – он пришел.

– Эй, хозяева!!! – донесся из коридора мужской голос. – Здрассти… типа… ваще…

Боря начал вставать.

– Сидите, я сам разберусь, – остановил я батлера.

Я решительно пошагал в холл, увидел в прихожей мужика неопределенного возраста, чью нижнюю половину украшали грязные джинсы, а верхнюю – совсем нечистое, растянуто-бесформенное нечто с обтрепанными рукавами. Дополняли образ чудовищные ботинки, похожие на чемоданы, которыми в России массово пользовались в тридцатых годах двадцатого века.

– Ну здрассти! – обрадовался дядька. – Вы типа… ваще… видать, хозяин?

– Иван Павлович Подушкин, – представился я, – владелец данных апартаментов. Как к вам обращаться?

– Здрассти, – повторил «красавец». – Не надо ко мне обращаться. Ваще… того… лучше обеспечьте нормальные условия работы для замены шланга и поливально-оросительной домашней системы для выращивания не пойми какой фиговины – могет, вы табак посеяли… вроде сигареты тут делали… вон чего… понимаешь.

Перед моим мысленным взором возникли торчащие вверх резиновые трубки, утыканные пачками сигарет. Я моргнул и снова узрел мужика. Тот вопросительно глядел на меня.

– Как вас зовут? – снова осведомился я.

– Неважно, – прогудел мастер. – Типа… не жениться же хотим… ваще… е-мое.

Мне захотелось начать свои следующие слова с обращения «уважаемый Неважно», но, естественно, я так не поступил, а улыбнулся и повторил:

– Разрешите представиться – Иван Павлович.

– Ну ваще типа… хорошо, – отмахнулся дядька. – Нет желаниев тута корни, как свекла, в прихожей пустить. Есть необходимость ремонта шлангов!

– Уважаемый мастер, даю вам честное, благородное слово, что в моем жилье нет ни одного шланга.

– Вы… типа… того… квартиру по наследству получили? – осведомился мужик, по непонятной причине упорно не желающий назвать свое имя.

Рассказывать историю, каким образом я стал владельцем завидных апартаментов в самом центре, где, на удивление, обнаружился крохотный переулок с парой домов и отсутствием плотного транспортного движения, я не стал, ответил коротко:

– Купил.

– План ее видели? – продолжал представитель пролетариата. – Ваще… там… ну, того? Че… как… где?

– Конечно, – удивился я вопросу, – я же делал здесь ремонт.

– Где фиглю-миглю раздобыли? Она… типа… родная?

– Кого? – не сообразил я.

Что за зверь такой – фигля-мигля?

Послышался скрип, потом стук, и в прихожей появился Боря со всем своим новым обмундированием: гипсом на обеих ногах, ходунками и ноутбуком в прозрачном пакете, который