и просто будет молча сидеть рядом.
— Фройляйн Лейзе, — ярко-красные губы растянулись в приветливо-обольстительной улыбке. — Меня зовут Лейзе, а вас?
— Чрезвычайно рад узнать это, — Шпатц слегка наклонил голову, все еще не испытывая желания общаться с назойливой девицей. — Можете продолжать называть меня герр незнакомец. Или герр принц, если вам угодно.
— Ах, простите, я такая невежливая! — тонкие пальцы с красными ногтями легко коснулись руки Шпатца. — Я не пророню более ни слова!
Шпатцу стало стыдно. Он внимательно посмотрел на Лейзе. Она выглядела совсем еще девочкой, лет шестнадцати. Но возможно это из-за ее угловатой хрупкости. Светлые волосы модно острижены по плечи и уложены продуманными волнами. Черная шляпка-таблетка с павлиньим пером, черное же с блестками платье, чуть короче, чем это считалось приличным. Усталые круги вокруг глаз умело замаскированы яркой косметикой. На лице — детская гримаска обиды.
— Меня зовут Шпатц, фройляйн Лейзе, — показные слезы в серых глазах девушки моментально высохли. — Вы выглядете совсем юной, ваша мама отпускает вас вечером гулять одну?
— Вы такой милый, герр Шпатц, так приятно, что вы обо мне заботитесь! — красные губы Лейзе вновь расплылись в улыбке. — Если бы моя мама была жива, она наверняка бы сочла неприличным и мое платье, и этот бар, и то, что я позволила себе заговорить с вами первой. А я бы фыркала в ответ на ее нравоучения и считала ее старомодной.
— Мне жаль, — Шпатц накрыл тонкую кисть девушки своей рукой. — Это грустно, что вам приходится самой о себе заботиться.
— Я привыкла, герр Шпатц, — Лейзе наклонилась так близко, что Шпатц почувствовал незнакомый запах ее духов. — Я работаю утренней секретаршей на бумажной фабрике. И иногда по вечерам прихожу в бар выпить рюмочку шерри. На большее мне редко хватает, может вы согласитесь угостить меня?
— Рюмку шерри для фройляйн и еще одну кружку черного для меня, — Волдо из-за стойки показал палец вверх и широко улыбнулся. Но когда Лейзе отвела взгляд и повернула лицо к Шпатцу, бармен убрал с лица улыбку и несколько раз покачал головой, глядя прямо на Шпатца.
Лейзе болтала, Шпатц изредка отвечал и потягивал пиво, стараясь не терять бдительности. Часть посетителей вышла, соседний столик теперь был свободен. Под сводчатым потолком струились призрачные клубы табачного дыма. Зашелестели бусины входной шторы, и в бар вошли два рослых полицая. Лейзе побледнела. Тот, что был повыше остановился у входа, второй направился прямиком к столику Шпатца.
— Герр, фройляйн, — полицай обозначил приветствие кивком головы. — Предъявите аусвайс.
Шпатц сунул руку в нагрудный карман пиджака и протянул полицаю темно-зеленую книжечку с восьмилучевым солнцем Вейсланда на обложке. Лейзе торопливо копалась в сумочке.
— Герр Грессель, — пробежав глазами по документу полицай вернул его Шпатцу и уставился холодным взглядом на девушку. — Фройляйн?
— Простите, герр полицай, кажется я забыла аусвайс дома… Лейзе Фанкгебен.
— Герр Грессель, кем вам приходится эта фройляйн?
Шпатц замешкался и посмотрел на Лейзе. Ее серые глаза снова были полны слез.
— Я ждал здесь ее дядю, герр полицай, — солгал Шпатц. — Но он не смог прийти и отправил фройляйн вместо себя.
— Я работаю машинисткой на его бумажной фабрике, — с готовностью подхватила Лейзе. — У него случился сегодня непредвиденный аврал, и он попросил меня встретиться с герром Шпатцем, чтобы передать ему… кое-что. Я же не обязана посвящать вас в рабочие вопросы, герр полицай?
— Все в порядке, фройляйн Фанкгебен, — полицай еще раз кивнул головой. — Хорошего вечера, герр Грессель.
Молчавшая публика бара снова вернулась к разговорам и напиткам. Лейзе обеими руками крепко сжала ладонь Шпатца.
— Герр Шпатц, я у вас в долгу…
— Не знаю, что за игру вы ведете, фройляйн Лейзе, если вас и правда так зовут, но я только что солгал полицаю. Надеюсь, это и правда стоило того…
— О, не сомневайтесь! — девушка снова склонилась вплотную и жарко зашептала Шпатцу на ухо. Ее волосы щекотали его щеку. — Если вы пойдете со мной, я покажу вам, насколько хорошо я умею быть благодарной…
Шпатц осторожно снял ее руки со своей.
— Вот как мы поступим, фройляйн Лейзе, — колебался Шпатц только мгновение. Сыграла свою роль и третья кружка пива, и уютный полумрак Фрау Вигберг… — Сейчас мы выйдем отсюда вместе, я вас провожу и пойду домой. Вам не стоит доказывать мне свою благодарность, простого «спасибо» достаточно.
Подвижное лицо Лейзе вновь стало обиженным. Потом она улыбнулась. Она выглядела милой, у нее были очень красивые глаза, но Шпатц не мог заставить себя относиться к таким вот «воробушкам» с острыми ключицами как к женщинам.
— Ладно, герр Шпатц, вы сами не знаете, что теряете, — Лейзе снова кокетливо улыбнулась и поднялась. Шпатц подозвал Волдо, расплатился по счету и последовал за ней к выходу.
На улице стало прохладнее и совсем стемнело. Прохожих на узкой Вейсштрассе не было, только в отдалении под светом фонаря топтался на нетвердых ногах какой-то пьянчужка. Лейзе обернулась к Шпатцу, закинула руки ему на шею и тихо торопливо заговорила:
— Пожалуйста, когда я договорю, грубо оттолкните меня и быстро уходите к Тульпенштрассе. Они не пойдут туда за вами.
— Что происходит?
— Не спрашивайте. Я правда умею быть благодарной. Просто толкайте меня и быстро уходите. Пожалуйста.
Шпатц снял руки Лейзе со своей шеи, несильно толкнул ее и быстрыми шагами направился к широкой хорошо освещенной Тульпенштрассе.
— Ну и убирайся, грязный франт! — кричала ему вслед Лейзе. — Беги к своей толстой женушке, пусть она тебя ублажает, чистоплюй!
За его спиной раздался топот еще нескольких пар ног, но они были далеко. Он успел услышать, как Лейзе оправдывается перед кем-то хнычущим голосом.
Тележки Вурзеля уже не было. Закончившие вечернюю смену рабочие и служащие шли по домам, праздно прогуливавшихся от них можно было отличить по менее торопливой походке и более ярким нарядам. Двое полицаев, которых он уже видел, скучали на углу и не обратили на него внимания. Шпатц перевел дух, присев на гранитный поребрик. Во что это он только что чуть не вляпался? Похоже, при другом раскладе, он бы очнулся где-нибудь на помойке в подворотне, избитый, без документов и денег. Отчаянно хотелось закурить. Он покрутил головой в поисках табачной лавки, но поблизости ее не оказалось.
— Пора вставать, герр Грессель, — Шпатца разбудил стук в дверь. В правилах дома было указано, что если требуется ранний подъем, то коменданта можно попросить о «побудке». Этой услугой Шпатц и решил воспользоваться, чтобы послу пива и пережитых волнений не проспать до полудня и не явиться на свою первую деловую встречу, опоздав на три часа.
— Спасибо,
