всех углов… Было видно, чтобы выйти из создавшегося положения, чтобы не искать ошибок в учебниках, чтобы многие потом не бегали по консультациям, решая простые вопросы (а возникали всё более сложные), нам не обойтись без подготовки кадров по-новому».
Но в связи с началом войны, идею создания высшей школы пришлось отложить. Вернулись к этому вопросу лишь в 1946 году. П.Л. Капица и С.А. Христианович подготовили соответствующие документы, которые И.В. Сталин подписал «без помарок». Однако праздновать победу было рано. После того, как П.Л. Капица в августе 1946 года приказом Совмина, подписанным Сталиным, был отстранён от должности директора Института физических проблем, Высшую физико-техническую школу… закрыли на этапе её открытия. Следом, 6 марта 1947 года вышел еще один приказ Министерства Высшего образования СССР. На этот раз министерство утвердило Совет Физико-технического факультета МГУ, где указывалось и назначение Христиановича: Христианович Сергей Алексеевич — академик, проректор университета по специальным вопросам.
К середине 50-х годов в стране накопилось немало организационных проблем развития науки. Стала очевидной необходимость развития восточных районов, освоения несметных богатств Сибири, Урала. Огромная концентрация научных сил в те годы была сосредоточена, в основном, в Москве, Ленинграде, Киеве, а в провинции ученых было недостаточно. Правительство нашей страны хорошо понимало, что без создания прочного научного фундамента и научной базы, без местных кадров невозможно развивать местную промышленность. Было решено начать с академической науки как фундамента. Вместе с академиками М. А. Лаврентьевым и С. Л. Соболевым Сергей Алексеевич предложил создать в Сибири комплексный научный центр.
Коллективный интеллект трех математиков, как компьютер, просчитал оптимальный для тех условий вариант реализации их замысла. Ученые начинали необычное по своей новизне и масштабам дело, и для его обоснования было необходимо учесть множество факторов — экономических, политических, научных. В результате этих усилий 18 мая 1957 года Правительством Советского Союза было принято постановление «О создании Сибирского отделения Академии наук СССР». С. А. Христианович стал первым заместителем председателя Сибирского отделения М. А. Лаврентьева. На него было возложено руководство организацией проектирования и строительства Новосибирского научного центра и его филиалов в Красноярске, Иркутске и Владивостоке. Весь свой огромный научно-организационный опыт Сергей Алексеевич щедро вложил в дело создания в Сибири первоклассного научного центра мирового значения.
Новосибирский госуниверситет своим существованием так же во многом обязан именно Христиановичу. По инициативе Сергея Алексеевича первый набор студентов производился сразу на два курса — первый и второй. Абитуриенты второго курса принимались после окончания первого курса любого вуза, но зачисляли их только после собеседования с Христиановичем. «Для работы в Сибирском отделении Сергею Алексеевичу приходилось также активно «вербовать» кадры молодых специалистов. В начале 60-х годов в новосибирском Академгородке наблюдался настоящий культ науки. Сюда приезжали многие известные ученые с мировым именем. Те, кто стоял у истоков научного центра — М. А. Лаврентьев, С. Л. Соболев, С. А. Христианович и другие, заражали всех своим энтузиазмом».
С. А. Христианович в созданном им институте Институт теоретической и прикладной механики СО АН, развивал следующие основные направления: аэродинамика больших скоростей, ударные волны, магнитная гидродинамика, механика горных пород, энергетические установки. «В 1965 г. в Институте близилось к завершению сооружение уникального стенда ПГУ (парогазовой установки).
Работы, выполненные коллективом ученых под руководством Христиановича в области экологически чистой энергетики, послужили толчком к активизации работ в этом направлении во всем мире.
Именно в Новосибирске С. А. Христианович вместе со своими многочисленными учениками продолжил исследования по теории пластичности, механике деформируемого тела и распространению возмущений в различных средах. Учеными Института были получены новые результаты в теории гидравлического разрыва нефтеносного пласта, в исследованиях механизма внезапного выброса угля и ряда задач в твердых средах, а также в теории коротких волн. В настоящее время эти работы успешно развиваются как в Институте теоретической и прикладной механики, так и в других исследовательских институтах страны».
Наступил 1965 год. С. А. Христианович вернулся в Москву. До сих пор многие биографы Христиановича ищут ответ на вопрос, почему он это сделал. «На заседании партийного бюро ИТПМ от 9 апреля 1965 года, Христианович говорил: «Мне было очень трудно работать здесь, поддержки в СО АН не имел, пока хватало моих физических сил, я работал здесь, а сейчас состояние здоровья ухудшилось…» Но очевидно, что дело было не в состоянии здоровья.
Что касается испортившихся отношений с Лаврентьевым, многие бывшие сотрудники Сергея Алексеевича сообщают, что всё началось с того, что в общей приёмной на Советской, 20, постоянно можно было видеть такую картину: в основном, весь народ шёл к Христиановичу. «Потому что он решал все основные вопросы — занимался строительством, распределял финансы, а Лаврентьев на этом фоне выглядел номинальным руководителем» — объясняет В.М. Масленников. Е.А. Фадеев говорит о том же: «Когда он увидел, что не к нему все идут, а к Сергею Алексеевичу, он почувствовал, что вроде как уходит на второй план.
В 1961 году произошла крупная ссора между академиками. Есть свидетельство А.П. Филатова, который в то время был секретарём новосибирского горкома КПСС, о конфликте. Дело в том, пишет Филатов, что «Христианович освободил Б.В. Войцеховского от обязанности заведующего отделом Института гидродинамики — после несчастного случая со смертельным исходом по причине грубого нарушения правил техники безопасности в этом отделе. Решение справедливое. Но Лаврентьев, вернувшись из загранкомандировки, возмутился — почему решение принято в его отсутствие? Более шести часов вместе с работниками ЦК КПСС мы пытались их «помирить», доказать Лаврентьеву, что «грехи» Христиановича не так серьезны, чтобы освобождать его от должности первого заместителя председателя Президиума СО АН. Однако, Лаврентьеву это не понравилось, так как Войцеховского он считал своим ближайшим соратником. И он поднял вопрос о личной жизни Христиановича, заявляя, что тот «своим неправильным поведением скомпрометировал себя перед коллективом учёных, он оставил прежнюю семью и стал жить со своим референтом». Думается, что это был только повод, чтобы вывести С.А. Христиановича из руководящего состава Сибирского отделения. Естественно, факт личной жизни академика был незамедлительно «разобран» на партийном собрании в 1961 году. Академик В.Е. Накоряков вспоминает, что «на партсобрание по поводу этого романа прилетал даже президент Академии наук Келдыш…» В результате Христианович получил партийное взыскание — строгий выговор, (он был снят Советским райкомом 8 января 1962 года). И на выборах в 1961 году Христианович в состав Президиума СО АН не прошёл, а соответственно был отстранён таким образом от принятия на этом уровне решений. И это истинная причина отъезда С.А. Христиановича.
В 1965 году, он вернулся в Москву. Работал научным руководителем Всесоюзного НИИ физико-технических и радиотехнических измерений (1965–1972), заведующим
